Михаил Гущин. Предотвратить смуту

* * *

Остаток летних каникул совершенно ничем примечательным не запомнился. Сашка часто гостила у Влада, а незадолго до начала учебного года и вовсе уехала к нему пожить. Васильевы предложили ей своих учителей, которые помогли бы девушке подтянуться по учебе и поступить в академию, так что у Сашки все было на мази.

С Кириллом мы наведались к персту Васильевых уже после вече и я, как глава рода, официально признал его в качестве Гущина.

Большую часть времени нам пришлось повозиться с заводом. После взрыва он сильно пострадал, и для восстановления пришлось местами возводиться новые стены и крышу. С ремонтом мы провозились почти до самого сентября. Маша злилась на меня из-за того, что я целыми днями пропадаю на заводе, а когда я пытался уделить ей немного внимания, обиженно уходила к себе.

Наконец, пришло время возвращаться в академию. Здесь нас тоже ждали изменения.

— У нас новый проректор, — произнесла Ирина Николаевна, когда мы собрались в главном зале академии. — С радостью представляю вам Ивана Федоровича Багратиона. Он прибыл к нам из Москвы и будет лично вести занятия по физподготовке и обеспечивать безопасность студентов.

Понятно, скорее всего, Палычу припомнили переполох в конце года и решили поставить кого-то своего, чтобы вернуть академии статус безопасного места для дворян и успокоить особо впечатлительных. Обидно за Сорокина, что ни говори, но он и в роли воеводы найдет себя. Если это отец Влада додумался позвать его, он прям голова.

— А что касается поста ректора, князь Васильев решил пока не вмешиваться в жизнь академии, поэтому ректором академии буду я, — Андриянова улыбнулась и скромно склонила голову, сорвав бурю аплодисментов.

Да, раньше она и так формально была главой академии, потому как Карнаухов появлялся здесь не чаща раза в неделю, а теперь все в ее руках. Ирина Николаевна будет развивать академию по своему видению.

И это были все новости. Мы вернулись к занятиям и жизнь показалась той еще рутиной. От пребывания в академии на меня навевала тоска. С одной стороны, мне хотелось вернуться в прежнюю академию, где проректором был Палыч, основными задачами были прилежная учеба и успехи на турнире, а главным врагом был Игнатьев. За этот год многое изменился, поменялся и я. На первом курсе нас осталось всего тридцать два. Никитова убили, пятерка лучших учеников навсегда осталась в застенках отдельного блока Московской академии, а еще двое ребят погибли во время заварушки с Градовыми.

— Гущин, ты уже обратил внимание на расписание дежурств по академии? Поздравляю, ты дежуришь на праздник Зимнего солнцестояния! — отозвался кто-то, я даже не стал оборачиваться.

Какое еще дежурство? Ах, да, я ведь теперь второй курс, и должен следить за порядком в академии. Какое же все чужое. Я шел по коридору академии и не мог избавиться от ощущения, что я здесь лишний. Нет, мне здесь точно не место.

Может, пока не поздно, согласиться на приглашение Палыча и пойти в дружинники? Он обещал ускоренный курс всего за год, чтобы подтянуть знания и заполнить пробелы, а потом служба и почти гарантированное место в десятниках. Если повезет, через несколько лет и в сотники выбьюсь, только вот оно мне надо? Казарменная жизнь точно не для меня. Как ни странно, мне привычнее в своем, уютном домишке или хотя бы комнатке, где я могу сам устанавливать порядки.

— Миша, не зевай, а то опоздаешь, и Велигор заставит тебя отбывать наказание, — крикнул мне Румянцев, пробегая мимо. Блин, как же все достало.

Я ввалился в аудиторию и занял место поближе к выходу. Слушать этого самоуверенного и немного повернутого павлина не особо хотелось. По крайней мере, не сегодня. Ну что нового он может мне рассказать?

— Приветствую всех выживших! — прорычал волхв, ворвавшись в аудиторию, как метеор. И если раньше его появление производило впечатление, то теперь эта черная мантия, развевающаяся при быстрой ходьбе старика, создавала впечатление подраной тряпки, которую подбрасывает потоками ветра. Интересно, это только мне кажется, или все заметили?

Я окинул взглядом аудиторию и заметил, что большинство смотрят на волхва едва ли не с благоговением. Паневин так и вовсе рот раскрыл.

— Как видите, я не зря говорил о страсти одаренных использовать дар не по назначению. Не позднее, чем месяц назад вы сами в этом убедились. Если бы вы развивали свой дар, то могли бы защитить себя, а не прятаться за спинами защитников.

— Простите, а вы сами где были? — я не выдержал и задал этот неудобный вопрос волхву.

В аудитории мгновенно повисла тишина, а Велигор с ненавистью уставился на меня.

— Я… охранял… важный социальный объект, который носил большую важность, — произнес он, тщательно подбирая слова.

— А, вот оно как, понимаю! — я закивал головой, вызывая смешки студентов.

— Гущин! Выйди вон с аудитории! — прорычал волхв и указал на дверь. Я пожал плечами, поднялся и направился к выходу.

— Кто скажет что такое слияние? — Ведамир обвел глазами аудиторию. — Листьева!

— Это использование энергии двух одинаковых атрибутов, — протараторила девушка.

— Верно, но неточно, — отозвался волхв. — Слияние — это объединение энергий двух или большего числа одаренных с одинаковыми атрибутами. Они должны касаться друг друга физически и духовно объединять свою энергию в один общий поток. Кто назовет самые частые примеры использования слияния?

— Хоровод! — выкрикнула Листьева.

— Верно!

Дальше я уже не слушал. Вся эта теория, которую разжевывают студентам, ни на что не годится в сравнении с практикой.

— Гущин! — дежурный вырос рядом со мной. — Ты почему не на занятиях?

— А тебе какое дело? Дежурные теперь и за посещаемость отвечают? — я все еще был на взводе, поэтому сорвался на дежурного.

— Вообще-то меня за тобой послали. Андриянова ждет тебя в своем кабинете.

Я нехотя поплелся в кабинет Ирины Николаевны, пытаясь понять что ей могло от меня понадобиться. Внутри меня ждала не только Андриянова, но и еще один человек.

— Ирина Николаевна, пожалуйста, позвольте нам с господином Гущиным переговорить наедине, — попросил незнакомец, когда я вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

— Да, конечно, — Ирина Николаевна поджала губы, но не стала возражать. Женщина поднялась, бросила на меня внимательный взгляд и вышла.

Стоп! Это точно Андриянова, или ее подменили? Чтобы она кому-то позволила выпроводить себя из своего же кабинета… Кто же этот человек и чего ему от меня нужно?

— Господин Гущин, я посыльный от Великого князя Российского! — незнакомец поднялся и передал мне свиток. — Великий князь просит вас явиться на аудиенцию.

— Вообще-то в приличном обществе сначала представляются, — ответил я, принимая свиток, но незнакомец мои слова проигнорировал. Ясно, считает, что передает послание от самого Рымина, значит важная шишка. Терпеть таких не люблю.

В самом свитке кроме самого приглашения на аудиенцию больше ничего не было.

— Просит? То есть, я так понимаю, это просьба, а не приказ, и я могу отказаться?

— Да как вы смеете! — незнакомец мгновенно потерял терпение и подскочил на ноги. Похоже, он не ожидал такого поворота. Да, дружище, ты попал на Гущина, а я таких как ты умею выводить из себя.

— Я задал вопрос. Отвечайте!

— Можете, — сухо ответил посыльный и нервно сглотнул.

Ага, понятно. Что же, я могу еще долго издеваться над этим напыщенным парнем, но результат это все равно не даст. Если Великий князь зовет, явиться нужно, а просьба — это всего лишь видимый вопрос вежливости. Если сейчас за мной прислали этого выскочку, то в следующий раз вместо него явится отряд дружинников.

— И долго вы тут собираетесь сидеть? Поехали уже в Москву. Ждите меня возле входа в академию, сейчас соберу вещи и спущусь.

Наградите автора лайком и донатом: https://www.litres.ru/69427306?lfrom=23664292