Ликует форвард на бегу

О, как! Получается, папенька Елены расстарался, не иначе. Что ж, это многое объясняет. По крайней мере, то, почему Бесков не смог вытащить своего игрока из армейской казармы. Хотя, вопросы к старшему тренеру все равно остаются. Но пока сделаем вид, что поверил, простил и забыл. Как там у Пьюзо было: месть — это блюдо, которое подают холодным? Вот-вот, возьмем на вооружение рецептик итальянских мафиози. Тем более, что тот гонец в Швейцарии принес весьма обнадеживающие известия.

Мельник поднялся, скрывая волнение, и отнес посуду в раковину. Включил воду и начал медленно мыть чашки-ложки.

— Тебе помочь? — окликнула его Ленка.

— Спасибо, справлюсь, — отказался Данила. — Но ты так и не ответила на мой вопрос.

— Если честно, я и сама пока не знаю, — сказала, наконец, девушка после долгого молчания. — Знаешь, это было как наваждение: хотелось тебя увидеть, обнять, прижаться и не отпускать. А что там будет дальше…да гори оно огнем!

— Но ты же понимаешь, что так не может продолжаться вечно? — Мельник поставил на полку в шкафчик последнюю тарелку и повесил полотенце на крючок возле мойки. — Рано или поздно тебе придется вернуться домой и объясниться с родителями. Причем, не только со своими.

— Да знаю я! — уныло отозвалась Андреева. — И про то, что ты со своей актриской хороводишься тоже знаю. Донесли уже доброхоты, постарались. Она сейчас на съемках, верно?

— Да, в Белоруссии.

— Не боишься отпускать? — с интересом прищурилась Ленка. — Там ведь вокруг нее кавалеры круги нарезать станут. Кино, романтика, дружеские творческие посиделки за бокальчиком вина, разговоры о высоком искусстве…

— Не твое дело! — жестко отрезал Данила. Тема была ему неприятна. В памяти еще свежо было расставание с Малявиной. И сейчас злые ленкины слова разбередили душу. Он прошел в комнату, подошел к стоящему на полке катушечному магнитофону и щелкнул выключателем. Завертелись медленно здоровенные бобины и побежала через звукоснимающую головку похожая на экзотическую змею лента шоколадного цвета.

Фирменный вступительный гитарный рифф, а следом за ним в комнату ворвалось хриплое рычание Джона Кэя.

«Get your motor runnin»
Head out on the highway
Lookin' for adventure
And whatever comes our way[2]…'

— Что это? — Андреева подошла сзади, обхватила его, как когда-то — в абхазской гостинице? — прижалась всем телом. — Необычная музыка.

— Группа «Steppenwolf», — ответил Мельник. — А песня называется «Born to Be Wild». Отличный рок. Слушаешь и представляешь, как мчишься куда-то по бесконечному серому шоссе. То ли ищешь что-то, то ли бежишь от кого-то.

— «Рожден быть свободным»? — перевела Ленка. — Интересно. Но, как по мне, слишком по-бунтарски.

— И это говорит мне девушка, которая сбежала от мужа, — тихо засмеялся Данила.

— В самом деле, — Андреева тоже коротко хохотнула. — Не привыкла еще к этой мысли. Знаешь, а в их тексте что-то есть. Хотя, признаться, мне больше по душе что-то более мягкое. Те же итальянцы. Или французы. Недавно слушала Джо Дассена — «Шанс Элизе». Очень романтично.

— Вот-вот, у нас в команде тоже почти все ребята балдеют от подобных слащавых мелодий, — скривился презрительно Мельник. — По мне, так полная чушь. Натуральная «цыпу-цыпа»!

— Что⁈

— Да ритм у них такой, — пояснил Данила.

— Идиот! — Андреева больно ущипнула его за бок.

— Сдурела? — взвился парень, отскакивая от нее в сторону. — Синяк же останется!

— Ничего, — Ленка мстительно улыбнулась. — Скажешь, что кинозвезда твоя перестаралась.

— Хватит! — поджал губы Мельник и решительно рубанул ладонью воздух. Наискосок, точно шашкой. — Порезвились и будет! Я жду ответа. Учти, мне надо ехать на тренировку, так что играть с тобой в слова мне попросту некогда. У нас скоро очень важный матч с «Динамо» Киев, поэтому Константин Иванович точно запрет всех на базе. И разбираться с тобой я не смогу. Поэтому давай определимся сейчас. Скажу честно: расставаться с Ириной я не планировал. И то, что было между нами вчера…извини, но это ошибка!

— Вон оно как, — медленно протянула Андреева, глядя с непонятным выражением на футболиста. — Ошибка, значит. Что ж, давай так и считать. — И после небольшой паузы многообещающе добавила. — Пока будем считать!

Вот и определились, подумал Данила. А главное, что по-другому он сейчас ничего сказать девушке и не мог. Особенно в свете того разговора, что состоялся у него с майором Шориковым тогда, после банкета. Потому что в противном случае казарма и вонючий солдатский сортир мигом показались бы ему раем.