С чeм вы смешивaeтe свои краски?

Глава 14

Школьники продолжали занятия, и моё отсутствие никак не повлияло на учебный процесс. К директрисе я, конечно, зашёл, доложился, подарил две фотографии — меня и космонавтов. Вопросы о пропусках отпали сами собой.

Позже узнал от Светочки Романовой, что в некоторых школах Москвы уже введена новая форма.

— Для девочек? — изумился я.

— Для вас, пацанов! — возмутилась Романова моей дремучести. — Со следующего года во всей стране будет новая школьная форма.

— Слава богу, — обрадовался я тому, что не нужно будет носить фуражку.

— Бога нет, Гагарин это проверил, — прервал меня Миша Левинсон. — Ты что, не атеист?

— Атеист, самый настоящий, — заверил я. — Это я так, нечаянно сказал.

— Смотри при Ленке Скворцовой не ляпни, — предупредил Мишка.

От одноклассников я свою встречу с Гагариным и Титовым скрывал ровно до того момента, пока наша директриса не обязала меня выступить на общем собрании школы, посвящённом сорок четвёртой годовщине Октября. Вступил, рассказал, и совсем не то, что запомнилось от встречи, а что желали услышать преподаватели и школьники. Получил новое за это погоняло «Космонавт».

После я по эскизам и фото написал новый портрет Гагарина, который повесили в ленинской комнате школы. Там же, на стенде, оформили мои фото, где я запросто общаюсь с героями страны. Определённый прок от этого всего был. Меня перестали задирать и общались исключительно вежливо ученики любых классов. Постоянно слышал вслед шепотки: «Увахин, это сам Увахин». Ага. Сам изволил прийти в столовую и выпить компот с пирожком.

Но дяде Вове от меня требовалось нечто большее, чем просто рисующий мальчик. Он снова завёл околонаучные разговоры на тему телекинеза и телепатии. Немного поразмыслив, я выдал ему картинку обелиска с надписью. Март (точную дату не помнил) 1967 года, «Ю.А. Гагарин. Погиб при испытательном полёте».

Полковник прочувствовался, рисунок к груди прижал и быстро ушёл. Я же стал прикидывать, чем ещё «родное и любимое» КГБ осчастливить? Примерную дату смещения Хрущёва я знаю. И как это художественно отобразить? Так и не придумал, решив, что времени у меня ещё достаточно. А чего-то другого важного, что произойдёт в ближайшем будущем, я так и не вспомнил.

Новый 1962 год я привычно отмечал с бабушкой и дедом. Единственные родные, по-настоящему родные для меня люди в этом мире. Всегда искренне радуются моим успехам, готовы безвозмездно помочь. Квартирка у них теперь своя, однокомнатная, и для меня в ней имеется мягкое раскладное кресло. Где только достали? Не знал, что у нас такие производят.

Бабушка перестала уже восхвалять Хрущёва, но на новогодней ёлочке игрушки в виде кукурузы висели. Кукурузная компания шествует по стране. Повезло, что с меня никто не требовал картин прославляющих сельское хозяйство.

Стены комнаты родственников сплошняком были увешаны моими живописными работами и рисунками. Бабушка гордилась, дед был более прагматичным, не воспринимал серьёзно мою живопись. На Новый год как раз пристал с вопросом, куда я дальше по жизни?

— В КГБ, конечно, — озадачил я деда. — Буду шпионов искоренять.

Дед эту, как он называл, «НКВДшную братию» никогда не любил, и вдруг я с такими заявками.

— Дед, прекрати, — не дал я ему высказаться. — Идёт холодная война и от того, как наша страна себя поставит, зависит будущее.

Родственник покряхтел, закурил и перечить мне не стал. На самом деле у меня были большие сомнения, что на Лубянке меня примут с распростёртыми объятиями. Пока я у них вроде ручной забавной зверюшки. Мальчик гениальный, но как это использовать, они, похоже, так и не придумали. Иначе к чему эти вопросы о телепатии?

У меня же были планы заявить о себе конкретно в этом году. Уже весной я стал готовиться к тому, что случится в ноябре — декабре. А именно к выставке, посвященной тридцатилетию Московской организации Союза художников РСФСР.

Алексей если и удивился странным ракурсам скелетов, которые ему приходилось держать на весу, то ничего не говорил. Я же, забравшись ногами на подоконник, рисовал много в графике, оставив временно живопись. У преподавателей института я был на особом счету и мне никто не мешал. Даже показалось, что годовую оценку выставили немного завышенную. Я очередной портрет Гагарина представил, скромно повесив рядом свои фото, это чтобы никто не усомнился в том, что я лично Гагарина видел.

По слухам, пока только художник Николай Бут из мастерской Грекова удостоился чести написать портрет Гагарина. Ну и я, конечно. Преподаватели оценили это и пожелали дальнейших успехов.

К лету я был готов подготовить серьёзную работу для будущей выставки в Манеже. По задумке, у меня был триптих (три картины). Назывался он «Почему люди не летают как птицы».

На первом полотне пожилой мужчина (дед в майке алкоголичке и мятых штанах) и название: «Почему люди». На второй картине будет изображена бабушка с сумками под названием «Не летают». Третья самая сложная и спорная — «Как птицы». В качестве натурщицы я присмотрел Светочку Романову. К пятому классу она похорошела и отрастила длинные косы. Невольно я стал завидовать Мишке, который первым подсуетился и застолбил за собой эту красавицу. Отбивать у друга девочку я не собирался, поскольку меня она интересовала в качестве натурщицы. И здесь потребовались долгие согласования с ее родителями.

Дяде Вове я расписал все роли и пожелания к будущему триптиху. Он своих бойцов куда-то на карьер за песком сгонял. Шесть мешков привезли и на даче в нужном месте высыпали. На сам карьер я с Алексеем тоже ездил. Сделал несколько этюдов при разном освещении. Мой сопровождающий уже давно ничему не удивлялся. Раз хочется мне песок запечатлеть в этюдах, значит, нужно для чего-то. Почему я выбрал именно песок? Мне требовалось для фона нечто нейтральное, но не искусственное. Песок и по цвету, и по фактуре подошёл лучше всего.

С начала лета я начал самую большую и серьёзную работу за всё время моего попаданчества

С дедом в качестве натурщика проблем вообще не возникло — он напялил на себя старую одёжку, встал где нужно и голову задрал. То, что внук с этюдником и прочими своими прибамбасами сидит на крыше веранды, его несильно взволновало.

И дед, и ракурс получились идеальные. Это не был вид точно сверху на фигуру. Дед стоял так, что его было хорошо видно с передней стороны. Разве, что ракурс был необычным. На фоне песка одинокая фигура в той самой майке-алкоголичке. В глазах безнадёжность и тоска. Для лучшей передачи тоски я рядом с собой бутылочку водки ставил, обещая отдать её после завершения сеанса позирования. Емкость была маленькая, так называемый «мерзавчик» на двести пятьдесят грамм, но у меня их было закуплено и припрятано много. Стимул сработал отлично.

С бабушкой пришлось дольше повозиться, чтобы получить нужное выражение лица.

— Ба, представь, что эти сумки тянут тебя вниз, — взвывал я — у бабушки в одной руке была сетка с картошкой, в другой объёмная сумка. — И ты не можешь с таким грузом взлететь.

— Саша, я и без этих сумок не взлечу, — посмеивалась бабушка.

— А ты сделай вид, что хотела! — приказывал я.

Третьего моего натурщика — Светочку Романову — на дачу пришлось привозить вместе с родителями. До этого мы подробно обсудили платье и его расцветку, вернее, полное отсутствие таковой. Я сам выбирал белый шёлк и так называемый газ, сам рисовал эскиз наряда и долго спорил с маминой портнихой. Романовы платье дочери оплатили сами и искренне недоумевали, зачем мне всё это. Рассказал им общую концепцию своего триптиха. Что Света будет символом молодых умов, мечтателей, которые не только мечтают, но и летают в своих фантазиях.

Изображение девочки, взлетающей над землёй, было самым сложным. Писал я её в два этапа. Вначале половину тела с поднятой головой и заведёнными назад руками, словно влетающую, а после её ноги и фигуру, приподнятую от поверхности. Здесь мне помогли анатомические заготовки скелета и сильный Алексей, придерживающий девочку на весу.

Семейство Романовых прониклось моим творчеством. А после бабушкиного ужина согласились, что мама и Света останутся здесь на ближайшую неделю или дольше, пока я не доведу до ума работу. Там-то будет много ещё чего, но Света мне для этого уже не понадобится. По задумке, на песке будут тени неких летающих двуногих существ. Прототипы были вырезаны из картона, Алексей их подержит на весу в нужном ракурсе. Типа кто-то всё же летает. Осталось только Светочке взлететь, и её мечты исполнятся.

Считай, всё лето я убил на три картины. Что и как происходило в стране я не был в курсе. Запоздало припомнил, что в начале лета была забастовка в Новочеркасске. Это событие не отразили в газетах, и до нас даже слухи не доходошли. У меня же в голове была одна живопись.

Без ложной скромности скажу, что получилось весьма достойно. Маман потом в зале триптих выставила, гостей позвала. Попутно моего Гагарина посмотрели и всё то, что я не увёз на дачу после просмотра в институте. Получился вернисаж на дому.

Романовы тоже попросили триптих, чтобы похвастаться. Пришлось отдать его на пару дней. У них были свои гости, перед которыми они хотели похвастаться дочью-натурщицей у молодого дарования, которое проживает по соседству.

О своём позировании Светка растрепала в классе в первые минуты, как только мы переступили порог класса первого сентября. Миша Левинсон насупился, и я поспешил его заверить, что у меня чисто эстетический подход к натуре. Наша классная Ирина Павловна попыталась стребовать картины в школу. Отказал ей категорично, сообщив, что не для этого они писались, и вообще, я ещё подправляю её. Оно так и было. У меня столько планов имелось на этот триптих, что я продолжал дорабатывать полотна всю осень. Кажется, только-только решу, что всё хорошо, отставлю работу к стене, а утром просыпаюсь и вижу, что там тень не такая по цвету, здесь нет воздушности и прочие мелочи. Попутно Светочка становилась всё прекраснее. Ресницы удлинил, глаза сделал чуть ярче и выразительнее. До анимешного образа не дошло, вовремя притормозил себя, но Светке понравилось.

Владимир Петрович был в курсе моих планов и обещал протолкнуть со своей стороны моё художество. Пусть я не член Союза художников, но имел хороший потенциал. И это притом, что мне одиннадцать лет. Попутно полковник обрадовал тем, что кто-то там из его руководства хотел бы портрет получить, заодно проверить мои умения. А поскольку среди чекистов не принято особо фотографироваться и позировать для картин, я буду работать «на месте». За картины заплатят, но вывесят где-то у себя в закрытых фондах.

Первые обещанные деньги меня заинтересовали и я заверил, что всё сделаю в лучшем виде. Тем более холстами и красками обеспечивает наниматель, а от меня требуется лишь качественный портрет. Дядя Вова ручки потёр и удалился довольный. Про сроки тех портретов не говорилось, но и я не особо спешил. Мне в институте дел хватало. По живописи пошла сплошная обнажённая натура, а времени у меня не так много, чтобы успевать со студентами заниматься.

И вдруг в конце октября пришёл Владимир Петрович и сообщил: