Студент в СССР 2

— Что? — вскинулись оба.

«Вот дурак! В Союзе ведь каждый копировальный аппарат был под присмотром органов. Полнейший идиотизм!»

— В смысле переснять на фотоаппарат.

— Ну это ты неплохо придумал. А то многое до нас доходит через годы.

— Что не есть хорошо.

Овсянников допил чай и встал с кресла:

— Пойдем, поможешь мне разобраться с твоими фотографиями и привязать их к местности. Тогда мы торопились и выявились кое-какие закавыки.

— А мне, пожалуй, пора домой. Жена совсем потеряла, — Липневский попрощался с нами и ушел к выходу.

В святая святых музея царил полумрак и бардак. Рабочих рук не хватало, чтобы все оформить и посчитать как следует. Ведь археология — это не только раскопки и находки. В большей части это изучение найденного материала, его сортировка и описание. Без описи редкости как бы и нет. В итоге все лежит годами в запасниках и люди блестящие открытия ученых не видят. Даже не подозревают об их существовании.

— Сейчас включу лампы и начнем.

Провозились до вечера. Зато сделали все, что намечено. Обедать ходили в столовую главпочтамта, что располагалась в полуподвальном помещении. Я совсем и забыл про нее. А ведь забегал сюда, когда приезжал в детскую библиотеку. Чуть не всплакнул. Столько всего в этом городе, что связывает меня с той жизнью. Давно прошедшей жизнью. Но новая тут же ворвалась в действительность.

Когда возвращался назад, то пересекся с прелестной Светланой Владимировной. Одетая в блузку и узкую юбку с завитыми локонами роскошных пшеничных волос, она смотрелась еще шикарней.

— Здравствуй, Сережа. Давно не виделись.

— И вам, Светочка, приветики.

— А загорелый какой!

— Так работа и юга!

— Везет же кому-то!

Кому везет было непонятно, но мы оба поступили одинаково. Как будто нарочно протиснулись мимо друг друга в самом узком месте прохода. Её бюст легонько чиркнул меня по футболке, заставив шевелиться чресла. И взгляд у нее был такой…особенный. Так женщины обычно смотрят на желанного самца. А я даже малость вспотел.

«Чертовы гормоны!»

Вот тут призадумаешься. А стоит оно того? Только не надо мне втирать про моральный облик и замужество. Я частенько в той жизни встречал подобных дамочек, что по дурости вышли замуж в юности. Многие из них были на самом деле несчастны. Они даже толком не знали, что такое страстный секс и «потеря головы» от оргазма. Откуда? Где золотая середина между целомудренностью и полнокровной семейной жизнью? Даже я тут совершенно не знаю, что посоветовать.

Но наши терпеливые жены ждали мужей от любовниц, не хотели рушить семью из-за детей. В итоге все были несчастны. Более продвинутые супруги договаривались между собой, что они «свободны» для отношений, и как-то жили дальше. Помню, я с подобной дамой встречался. Как ни странно, но подобные браки не распадались. Потому что были хотя бы честными? Тогда к чему эта пустопорожняя мораль?

Во всяком случае из-за этих размышлений я после обеда был несколько рассеян. Вытянув из меня информацию, Овсянников заметил мое странное состояние и списал на усталость. Так что ушел я домой раньше. На вахте набрал наобум номер парикмахерской. Мне повезло.

— Нина, привет. Как кто? Ваш дорогой Сереженька! Маринка работает, а то я оброс за лето?

— Нет её, уехала в столицу.

— А кто нынче стрижет?

— Я тебя записала. Через двадцать минут будь.

«Ну, будь и буду!»

Стремглав несусь на троллейбусную остановку, и как раз подходит «трешка». Ничего себе! Не был в их салоне с мая, а уже такие перемены. Везде сплошные перемены. Гляжу на появившиеся рекламные стенды, яркие буквы на магазинах. Все понемногу меняется. Страна куда-то двинулась.

«А жизнь-то идет дальше!»

Нина сидела на том же месте, разве что вокруг прибавилось ярких плакатов, и сама девушка смотрелась ярче, современней.

— Отлично выглядишь!

— Спасибо. А ты где так загорел?

— Юга, вино, девушки.

— В последнее охотно верю. Одет как денди!

Ну да, батя подогнал модные шмотки. Да я и не против. За свои бы купил, но пока негде. Зарубежное барахло лишь через знакомых или фарцу. «Тучу» местный рынок еще не открыли. Да и дома всегда трачу деньги на еду и вещи первой необходимости. Хотел давать на квартплату, но тут мама на дыбы встала. А Нина выглядит уверенно, так бывает, когда у девушки с личной жизнью все в порядке. Ну что ж, рад за нее.

— Кто у нас нынче мастер по модной стрижке?

— Не туда смотришь. Видишь того парнишку. Новичок, но уже успехи делает. Дима зовут. Я сказала ему, кто ты. Так что без очереди примет.

Судя по прическе, что он носит, парень и в самом деле в этом деле соображает. Ну что ж, пойдем знакомиться. Сошлись мы с Димой быстро, и я довольно скоро понял, кто это. В моем времени в парикмахеры он пошел позже и открыл одну из первых модных студий в городе. В короткий промежуток времени поднялся, стал узнаваем, создал свою школу, сеть магазинов. Но побухивал, так что в один прекрасный момент остался без ничего и не у дел.

Не раз я наблюдал, как жизнь действует как качели. Надеюсь, в этом мире ему повезет больше. Очень сомневаюсь, что мое вмешательство Диме поможет. Характеры обычно не меняются. Но во всяком случае в стрижке он соображал и мои длинные лохмы привел в порядок. Я посмотрел в зеркало и чуть не засмеялся:

«До чего же стал на Преснякова похож!»

Дима шутки не понял, но чаевым обрадовался. Я считаю, что таланты надо поддерживать.

Уже полностью стемнело, и на Центровом перекрестке было довольно людно. Люди спешили домой с работы, шли по магазинам, предприятиям бытового обслуживания. Неторопливо прогуливались молодые пары и, как ни странно, пенсионеры. Даже осенний холод никого не разогнал по домам. Я заметил много тусующейся молодежи. Не успел перейти на ту сторону перекрестка в свой район, как кто-то меня позвал:

— Серега, куда спешишь? Не проходи мимо!

Не сразу память подсказала, кто этот высокий, худощавый парень моего возраста. Рядом с ним на ступеньках весело сидела целая компания.

«Одноклассник…Мишка Варачев, а там Леха Ракорин и еще кто-то из наших. То есть брательниковых знакомых. А чего они тут сегодня тусят?»

— Миха, ребята, салют! Давно не виделись. Как жизнь молодая?

— Все пучком!

— Ни фига ты черный! В моря, что ли подался?

— Ты чего, Леха, за прессой не следишь? Сережа у нас нынче знаменитость!

«Никак Наташка Косова!»

Девушка тут же полезла целоваться. От нее пахнуло дешевым вином. Что-то я не помню, чтобы мы дружили. Вернее, не всплыло в памяти брата. Не красотка, но и не дурнушка. Но свят-свят связываться с одноклассницами. Об этом потом весь район будет знать. Что Серый пёр вот ту деваху. И все у него очень даже в порядке с сексом. Что знает одна женщина, то знают скоро все её подруги и подруги подруг. На фиг мне такая слава в родном районе?

— Ты просто красавец! Весь модный и прича клевая.

— Так только что с парикмахерской.

— Это с новой?

Леха тоже слыл модником.

— Ага. Короче, Рак, приемщицу зовут Нина, стрижет Дима. Запомнил? И лучше к ней подойти не с пустыми руками.

— Усек. Но ты маладца. Клёво выглядишь. Видал тебя издалека на стадионе. Ни фига ты забурел! Весь мышцей покрыт.

— Так стараемся.

— Летом где был?

— Да много где. Стройотряд, раскопки. Вы тут, гляжу, парни приборзели? В открытую бухарите.

— Да менты нынче особо не трогают, если не буянить. Но просят мусор и перепивших за собой забирать.

— Мусор просит убрать мусор.

Народ заржал, а мне предложили хлебнуть прямо из горлышка.

— Не, ребят. Вчера уже в общаге причастился.

— Ты в педе учишься? Ну вашим все равно далеко до нас Алтишников. Пиво будешь, еще неоткрыто?

— Давай!

Я прямо пальцами свернул пробку и приложился. Пожалуй, с утра оно пошло бы лучше. За неспешными разговорами выявляются разные интересные новости. Кто, где, с кем. Так получается, что случайно оказавшиеся в одном классе и даже отчасти подружившиеся люди выходят во взрослую жизнь каждый по отдельности. Кто-то и вовсе уезжает далеко-далеко и навсегда. И увидишься ты с лепшим корешом детства намного позже и уже в Одноклассниках. Такова жизнь!

— Серый, Марка помнишь?

Смутно всплывает физиономия кудрявого юноши.

— Ну.

— В столице, поступил в МГУ.

— Ну он всегда был умницей.

— А вот Толяну не повезло. Прошлым летом утоп.

— Как?

— Вернулся после армии, поехали рыбачить с дядькой и в шторм угодили. Лодку потом перевернутой на острове нашли. И хоронить некого, не нашли тела.

— Бляха-муха, а я не слышал!

Мы молчим, вспоминая нашего бедного товарища. Надо же так умереть в двадцать лет, когда жизнь только начинается. Природа, стихия, человеческая глупость или техногенные катастрофы. Это понемногу вырывает старых товарищей из наших тесных рядов. Потом пойдут автомобильные аварии, болезни, алкоголизм и даже самоубийства. В итоге на тридцатилетие выпуска придут безмерно усталые от жизни, постаревшие, больше чем есть, взрослые мужики и бабы. Из которых ты далеко не всех и узнаешь.

Потому я и не ходил никогда на эти сборища. Встречался с теми, с кем дружил или навел хоть какие-то мосты. Бывает так, что в школе особо и не общались, а потом стали неплохими товарищами. Но бывало и наоборот. Что еще горше. Потерять старого друга по его же вине. Здесь же и вовсе сидят не мои друзья и знакомые, а практически посторонние люди. Но все равно почему-то тянет к ним.

Странно все как-то…

Порыв холодного ветра или жуткие мысли заставляют вздрогнуть. К чему это все? Зачем? Вечные вопросы, которые человек рано или поздно задет себе или самым близким.

— Сереж, а что ты ко мне не подходишь?

Наташка прижимается все ближе. Что ей от меня надо?

— Ты же вроде замужем была?

— Была да сплыла, — Косова выпила прямо из горла и потянулась за сигаретой. Покатилась девочка под откос. Зачем? Зачем ты не ценишь свою юность и молодость? Все еще поправимо и можно обернуть вспять? Навидался я таких. Ну оступилась, не повезло, но еще вся жизнь впереди! Нет, надо её обязательно просрать. Лет через десять встретишь такую и не узнаешь. Лишь тень осталась от той девчонки.

— И что сейчас?

— А ты не чуешь? А ведь когда-то мы дружили…Сереж. Помнишь, как на выпускном…

Я осознал, что разговор пошел куда-то не туда и стал мне неинтересен:

— Ну что теперь-то вспоминать?

Наташа зло сузила глаза:

— Все по своей Морозовой сохнешь? Зачем тебе эта сучка? Она же всегда искала, кем поживиться!

К нам обернулись:

— Эй, потише! Наташка, нарезалась, что ли?

Мы молча смотрели друг на друга. Посторонние друг для друга люди. Ну что мне в ней? Я по той прошлой судьбе помню, что три года для молодых это очень много. Столько всего получается пережить. Кому-то даже и чересчур.

— Прощай!

Не знаю, что я или Серега должен этой девушке, но мы идем разными путями. Иногда помощь вовсе не требуется. Да и отвергнут её скорее всего. Сколько раз в том мире я пытался или жалел таких оступившихся. Но объять необъятное никогда не получается.