Черные ножи

Чужих детей не бывает, так принято здесь считать. И бойцы просто сделали то единственное, что сумели — укрыли младшего от холода. А то, что самим мерзнуть пришлось — ерунда, и не в таких передрягах выживали.

— Ну, так сходим завтра, поблагодаришь! — предложил я, но Леха покачал головой.

— Поздно, выписали их и уже отправили куда-то дальше, в другой город… а я даже имена их не знаю.

— Выясним, — пообещал я уверенно. — Спи!..

С утра встали рано, умылись, занялись гимнастикой, потом наскоро перекусили, чем нашлось в закромах, и отправились на завод.

Я старательно оглядывался по сторонам, но ничего подозрительного не видел. Обычные хмурые утренние лица людей, спешивших на работу. К нам никто не проявлял ни малейшего интереса. Вот и славно! Я все больше склонялся к мнению, что инцидент с Лешей был неприятной случайностью.

Но все же я решил уточнить:

— Помнишь, в тот день, когда тебя по голове стукнули, ты мне что-то хотел рассказать?

Леха виновато развел руками.

— Ничего не помню.

— Ты еще говорил о бригаде Зуева, они с нами в цеху работают. Сказал мне, что следил за ними и считаешь, они что-то задумали…

Алексей наморщил лоб, пытаясь вспомнить, но я видел, что у него не получается.

— Прости… меня Михалыч уже пытал, но в голове пусто.

— Ничего, воспоминания могут вернуться в любой момент… а могут и не вернуться… знать бы главное — видел ли ты что-то важное или нет.

Мы проходили мимо театральных касс, которые как раз открылись, и я предложил Лехе заглянуть внутрь. Он с сомнением взглянул на меня, но спорить не стал.

Полная женщина лет сорока на вид за окошком строго посмотрела на нас и поправила очки на переносице.

— Чего изволите, молодые люди?

— Хотел узнать, есть ли еще билеты на новогоднюю ночь в Гортеатр? Я видел афишу.

Билетерша отвернулась, что-то проверяя, а потом уточнила:

— Желаете только спектакль посмотреть или на концерт и танцы тоже останетесь?

— Хотелось бы остаться, — искренне улыбнулся я, — хотя танцор из меня еще тот…

— Стоимость билета на спектакль от двух до четырнадцати рублей, в зависимости от места. Если остаетесь на последующее представление, то это еще дополнительно двадцать пять рублей с человека. Все же новогодняя ночь, будет играть музыка, выступят коллективы. Берете?

Я прикинул свои текущие финансы. Не потяну. Придется все же просить тетку о небольшой субсидии.

— А много еще билетов осталось? Нельзя ли отложить парочку?

— Молодой человек, у нас тут нет блата, а я вам не блатмейстер. Билеты доступны любому желающему, откладывать их я не имею права. Хотите попасть на спектакль, поспешите!

— Благодарю…

Мы вышли на улицу, и Леша спросил:

— А зачем тебе два билета? Тетку позовешь?

— Хочу Настю пригласить, — поделился я своими планами.

Мой приятель широко распахнул глаза, такого ответа он точно не ожидал.

— Медсестру? Анастасию Павловну? Думаешь, согласится? Она строгая на вид… да и старше тебя! Ты, конечно, извини, Дим, но я не уверен, что твоя идея сработает!

— Не боись, прорвемся! Смелость города берет!

— Такую крепость одним нахрапом не одолеть, — рассмеялся Леша. — Больно уж она сердитая! Но красивая, признаю!

— Еще и добрая — другая бы не пошла в медсестры, и, уверен, любит театр. В любом случае, надо сначала денег насобирать.

Леха что-то прикинул в уме, потом предложил:

— Могу дать двенадцать рублей, больше нет.

На заводе мы с Лешей получали по триста пятьдесят рублей на брата, но работали всего второй месяц, а первую зарплату, почти до копейки отдали своим родным. Я — тетке, а Леша — матери. Продукты по карточкам отпускались по еще довоенным ценам, но отоварить карточки было сложно, и иногда приходилось делать закупки на рынке. А там такие цены, что никаких денег не хватит. Килограмм картошки стоил под сотню, буханка хлеба весом в пару килограмм можно было отыскать рублей за четыреста, а килограмм соленого сала стоил немыслимые полторы тысячи. Хорошо еще, мы оба не курили, а то пришлось бы еще и на сигареты тратиться, а пачка того же «Казбека» продавалась за семьдесят пять рублей. Поэтому вовсе не удивительно, что денег в карманах у нас почти не водилось.

— Спасибо, не откажусь! С зарплаты отдам.

У меня тоже осталось рублей десять, и все же нужная сумма пока не набиралась. Можно, конечно, попросить у мужиков в бригаде, но неудобно. У них свои семьи, которые нужно кормить.

В цеху нас встретила непривычная обстановка. Обычно подшучивающие друг над другом рабочие сегодня были мрачными и нахмуренными. Мы непонимающе крутили головами, и везде видели лишь суровые лица без тени улыбок.

Когда мы добрались до своих, Корякин осмотрел нас, словно видел впервые в жизни, и сказал:

— Эх, не вовремя ты вернулся, Буров. Зря я тебя выдернул с полигона. У нас произошло ЧП. Уже приходили из милиции, опрашивали. И еще придут, и в отдел НКВД завода обязательно вызовут, так что думайте заранее, что рассказывать станете.

— Да что случилось то? — не выдержал Леха.

— Сегодня ночью бригада Зуева погибла. В полном составе.