Инспектор угрозыска

Глава 21

– Да собственно, вы всё и так уже знаете, – вздохнул вчерашний уголовник, а ныне – красный командир. – Три года назад я познакомился с Ольгой, у нас был роман… До свадьбы, правда, не дошло, но страсти кипели нешуточные.

– То есть девушка попала под ваше влияние? – уточнил Райнер.

Корнев кивнул.

– Да. Ради меня была готова на всё. Она снимала комнату у коллекционера Фирша и, видимо, понравилась ему. Старый дурак рассказал ей о своей коллекции и похвастался, что у него есть ценная монета – серебряный константиновский рубль. Ольга же помогла мне сделать дубликат ключей от входных дверей и подсказала, что и где нужно искать.

– Другими словами, она стала не просто наводчицей… Вы сделали Ольгу полноправной сообщницей вашей банды, – заметил я.

– Сейчас мне больно вспоминать об этом, – взгляд Корнева потускнел. – Как бы я хотел вернуться в прошлое и многое в нём изменить.

– Вы же знаете – это невозможно. – произнёс Райнер. – Рассказывайте, что было дальше.

– Дальше всё было до зубной боли скучно… Как понимаете, в воровском ремесле главное – не украсть, а сбыть с выгодой. Надо было найти хорошего покупателя, и он, после коротких поисков, нашёлся.

– Фамилия! – потребовал Райнер.

Военный усмехнулся.

– Да ради бога: фамилия этого господина – Зубов, только вам это ничем не поможет. Зубов давно сбежал за границу. Живёт небось там и в ус не дует… Сволочь! – с неожиданной злостью добавил он.

– С украденной вами коллекцией? – усмехнулся я.

– Не всей, – признался Корнев. – Он купил почти всё, но за константиновский рубль предложил смешные деньги. Какие-то копейки за бесценную вещь! Пожадничал, гад! Я послал его подальше и сказал, чтобы приходил как только найдёт хорошую сумму. Я знал, что он захочет заполучить монету любым способом, поэтому попросил Ольгу спрятать её. Только всё иначе повернулось.

Корнев горестно усмехнулся.

– Внезапно меня мобилизовали… Просто подошли на улице, спросили документы, а потом… Потом началась другая жизнь. Окопы, фронт, смерть боевых товарищей. Я стал жить по-другому и эта жизнь мне понравилась куда больше прежней. Я вдруг почувствовал себя по-настоящему нужным. А мужики, с которыми я воевал, совсем не походили на старых дружков. Это – настоящие Люди! Люди с большой буквы!

Он замолчал.

– Вы действительно находитесь в отпуске по ранению? – хмуро поинтересовался Борис. – Только не врите, я ведь могу и проверить…

– Свяжитесь со штабом части, там всё подтвердят, – гордо вскинул подбородок Корнев. – Война многое меняет. Я кровью искупил старые грехи. Скажу больше: к Ольге я заходил для того, чтобы забрать монету и передать её государству.

– Вы знаете, что произошло с Ольгой – куда она пропала? – задал я самый главный вопрос.

Корнев понурился.

– Мне нечего вам сказать… Если честно, я решил, что она просто избегает меня, не хочет встречаться.

Я посмотрел на Райнера. Чекист кивнул – он, как и я, понял, что Корнев говорит правду. Вот только нам от этого открытия лучше не стало. Загадка исчезновения женщины по-прежнему осталась нераскрытой, и мы ни на сантиметр не продвинулись в наших поисках.

– Что будет со мной? – мрачно поинтересовался военный.

– Придите в ближайшее отделение милиции, напишите чистосердечное признание, – посоветовал я. – Думаю, суд учтёт ваши боевые заслуги и то, что вы пришли сами.

– Хорошо. Если у вас больше нет ко мне вопросов, я поднимусь к матери, поговорю с ней и пойду в милицию, – сказал Корнев.

– Вопросов больше нет, – подтвердил я, протянув ему руку для прощания. – Удачи вам, товарищ!

Он улыбнулся и с удовольствием пожал мою ладонь.

Мы с Райнером пошли назад, к оставленной в другом квартале машине.

– Что-то ты, Быстров, размяк! – покачал головой чекист.

– Осуждаешь?

– С какой стати?! – удивился он. – Просто, думаю, рано расслабился. Мы в семнадцатом тоже порой всякой сволочи золотопогонной под честное слово верили, на свободу «их благородий» выпускали, а эти же гады нашим в спину потом стреляли.

– Ты же видел – Корнев изменился. Он явится в милицию, будь спок! – уверенно сказал я.

Борис покосился на меня, но промолчал. Лишь когда до автомобиля со скучающим шофёром осталось несколько шагов, спросил:

– Есть идеи, Быстров?

– Идея одна – если все рабочие версии отпали, значит, надо опять начинать с отправной точки. Едем к дому Лавровой и начинаем методично опрашивать всех, кто подвернётся под руку. Она – женщина видная, красивая. Должна была привлечь к себе внимание. Быть может удастся восстановить маршрут её передвижения в день пропажи.

– Время, – тихо сказал Борис.

– Я знаю, что у нас его мало. Но, прости, иного выхода нет.

– Ладно! – Райнер сел рядом с водителем и назвал адрес.

Шофёр кивнул и завёл автомобиль.

Хотя, что такое пробки, Москва двадцатых прошлого века не знала, но разогнаться автомобилю так и не удалось. То и дело приходилось вступать в «соревнования» с нагруженными подводами или экипажами, не считая пешеходов, принципиально переходивших дорогу там, где заблагорассудится. Не раз и не два водителю приходилось давить на клаксон.

Мысли снова унесли меня к размышлению о будущем. И вроде бы я нашёл применение себе и своим навыкам, но таков уж человек, что желает добиться чего-то большего. В моём случае речь шла не о собственном благополучии, а о судьбе целой страны, той, где я имел честь родиться.

Ещё немного, считанные месяцы, и в конце 1922 года появится новое государственное образование – Советский Союз. Мне повезло, я смог захватить часть его существования и, увы, застал в том числе и агонию СССР.

Надо быть круглым идиотом, радуясь, что такой страны не стало. Большого счастья это никому не принесло, разве что некоторые князьки смогли заполучить власть в свои руки, вот только далеко не все потом её удержали.

И тут страшно заскрипели тормоза, тело по инерции послушно дёрнулось вперёд, а потом голова откинулась назад так, что просто удивительно, как её не оторвало.

Водитель выругался во весь голос.

– Что произошло? – спросил я.

– Да вот… Под колёса бросились! – зло ответил шофёр. – Чуть не задавил.

Я не стал спрашивать кто именно, поскольку увидел двух мужчин в кожаных куртках и таких же картузах. Надо сказать, перепуганными они не выглядели – скорее, наоборот.

Дурное предчувствие заставило меня взяться за револьвер, но, на всякий случай, я положил его так, чтобы оружие не бросалось в глаза.

Один подошёл к водителю, второй встал напротив Бориса.

– В чём дело, товарищи? – удивлённо спросил Райнер.

– Здрасьте, – как-то нехорошо улыбнулся тот, что стоял возле него.

Верхняя губа мужчины в кожанке поднялась, обнажив отливающую жёлтым золотую коронку на зубе.

– Выходите – слазьте! – продолжил он.

– Какого хрена! – закипел Райнер, но секунда – и машину обступил с десяток вооружённых людей.

– Покиньте авто, граждане, – с прежней ухмылочкой продолжил тип с золотой фиксой.

Он оглушительно свистнул, будто Соловей-Разбойник. Очевидно, это был сигнал, потому что в мгновение ока машину обступил десяток вооружённых бандитов, которые прятались от нас в густых зарослях вдоль дороги.

Место для засады было практически идеальное: вокруг ни души, свидетелей не будет и помощи ждать бесполезно.

Да уж не было печали… И без того времени кот наплакал, а тут ещё и новые приключения.

Хрен знает, что движет шайкой: то ли просто позарились на машину, то ли собираются устроить кровавую расправу. Оба варианта далеко не радужные, особенно – второй. Почему прямо сейчас не палят? Скажем, чтобы ненароком не повредить тачку.

Я прикинул наши шансы: резко газануть и умчаться от шайки не выйдет, наше авто – далеко не гоночный болид, с нуля до тридцати кэмэ в час разгоняется со страшным скрипом. К тому же противник превосходит нас количеством. Может, среди них мало потенциальных «ворошиловских стрелков», однако с такого расстояния не промажет даже ребёнок.

А ещё внутри взыграла профессиональная честь. Глупо и позорно сдаваться этим козлам и ждать от них пощады.

– Долго ещё вас ждать?! – напомнил о себе фиксатый предводитель шайки. – А ну, вылазьте!

– Выходим, товарищи, – монотонным голосом произнёс Борис.

Держался он молодцом, отметил я про себя. Никакой паники, только хладнокровное, почти ледяное спокойствие профи.

Наверняка тоже прокручивает в голове ситуацию.

– Вот-вот! – одобрительно кивнул главарь. – Лишних движений не делаем. Тихо, как на похоронах, достаём шпалеры и бросаем их на землю. И за это вам ничего не будет, обещаю!

Ну да, даже если он по какой-то причине не знал чью машину остановил, всё равно должен понимать, что её пассажиры – народ непростой, без оружия не ходят.

Мы выбрались из машины.

– Шпалеры! – процедил сквозь зубы бандит.

Райнер глубоко вздохнул, так же шумно выдохнул и, достав из кобуры «наган», бросил его на землю.

– Ногой ко мне пни! – приказал главарь.

Борис толкнул револьвер носком башмака.

– Теперь ты, – фиксатый перевёл взгляд на меня.

Удивительно, но я не чувствовал никакого страха, словно на кону не была моя жизнь и жизни товарищей. Но мне не хотелось, чтобы бандиты ощутили исходящую от меня опасность, поэтому я сделал вид, что страшно перепугался.

Трясущимися руками взял револьвер и тут же выронил себе под ноги.

– Ты гля – обосрался со страху! – хохотнул главарь. – А ну пни его в мою сторону.

– Сейчас, сейчас! – забормотал я, поймав на себя недоумённый взгляд Бори.

Неужели он, как и бандиты, тоже посчитал меня трусом?

Я ударил мыском ботинка по револьверу и, конечно, «промахнулся», только лишь зачерпнув грязь. Потом ещё раз с тем же результатом. Я «растерянно» затрясся, жалобно посмотрев на главаря…

Всё, что мне было нужно в эту секунду – чтобы бандиты расслабились. Судя по их мерзким ухмыляющимся рожам, у меня это получилось. Я стал для них паяцем, смешным и неопасным в своём приступе паники.

Значит, пришла пора действовать. Делая вид, что хочу в третий раз пнуть по револьверу, я резко присел, а потом крутанулся на левой ноге, выбросив правую так, чтобы подсечкой сбить главаря.

Никто не ожидал от меня такой прыти, поэтому когда шайка опомнилась, главарь уже лежал на спине, а его пушка перекочевала ко мне.

Использовать бандита в качестве живого щита у меня всё равно бы не получилось, к тому же я не больно верил, что бандиты не станут стрелять в него из опасения лишиться вожака: когда дело доходит до спасения собственной шкуры, подобным типам становится абсолютно похрен на дружков. Так что я сразу открыл ураганный огонь, стараясь положить максимальное количество неприятеля.

Борис и тут не подкачал. Реакция у него оказалась что надо, видимо, чему-то их в ГПУ учат, хотя до будущих волкодавов пока далеко. Понимая, что толку от него, безоружного, мало, он, чтобы не мешать мне, свалился на землю, не забыв прихватить с собой опешившего от стремительного развивавшихся событий, шофёра. Так что в этот момент я оказался единственным шерифом в городе.

Мне повезло, что трофейный револьвер оказался офицерским «наганом» с самовзводом – это экономило драгоценные крупицы времени, да и барабан был заполнен подзавязку, так что я сразу положил четырёх. Само собой, не всех наповал – парочку точно ранило, но так, что вывело из игры.