Комсомолец. Часть 3

* * *

Кафедру высшей математики я посетил на большой перемене. Застал там Попеленского. Тот вёл оживлённую беседу с коллегами (спорили на математическую тему — обсуждали размер гонорара, выданного неизвестному мне профессору за статью в научном журнале). Преподаватели перекрикивали друг друга, размахивали дымящимися сигаретами и папиросами, точно дирижёрскими палочками (или словно волшебными — как в фильмах о магической академии и волшебниках). Я будто призрак проскользнул мимо спорщиков, увернулся от сигарет, наглотался дыма. Не без труда привлёк к себе внимание Феликса. Виктор Феликсович обернулся, сфокусировал взгляд на моём лице, недовольно нахмурился.

— Что вам нужно студент Усик? — спросил он.

Я объяснил ему, что принёс самостоятельную работу — ту, что забыл сдать в пятницу.

— Вон мой стол, — сказал Попеленский. — Отнесите туда.

Он указал в угол комнаты, где под портретом бородатого учёного (не единственным в этом кабинете) стояла громоздкая настольная лампа (освещала столешницу, заваленную канцелярскими принадлежностями и листами бумаги). Феликс тут же позабыл обо мне, вернулся к спору с коллегой — заявил тому, что публиковать большую статью выгоднее по деньгам, нежели разбивать текст научной работы на части. Я не слушал, какие доводы в пользу своей версии озвучил его собеседник — поспешил в указанном Виктором Феликсовичам направлении (думал, тот пошлёт меня в совсем иное место). Положил на стол Попеленского исписанную от первой до последней страницы толстую «общую» тетрадь (девяносто шесть листов). И подумал: «Процесс пошёл».