Эра надежд

Вот что-то подобное и было внесено в мое положение, а Анна, судя по ее виду, пребывала в полном недоумении, ибо в ее понимании под таким правом подразумевалось нечто почти противоположное. Но от комментариев королева воздержалась. Я же продолжал излагать уже более серьезные статьи документа, одновременно вспоминая настоящую историю нашего дворянства.

Началась она много лет назад на острове Себу, когда я, глянув на пышный наряд подошедшего встречать нашу делегацию дона Себастьяна де Вальдоро, решил, что одного адмиральского звания может показаться как-то маловато. И полном соответствии с полномочиями, данными мне императором, быстренько произвел себя в герцоги. Лиха беда начало, и вскоре у нас появились бароны. Сначала просто, а потом с приставками «обер» и «унтер». Титул давался по совокупности заслуг, а приставка зависела от их величины. Если человек, уже бывший бароном, снова совершал что-то сильно выдающееся, он становился графом.

Личное дворянство у нас являлось просто двухлетним кандидатским сроком, а все титулы сразу были наследственными, но эта самая наследственность носила условный характер. Например, сын барона до шестнадцати лет был баронетом, то есть условным дворянином. Но по достижении этого возраста имел право подать заявление о приеме в бароны, и оно подлежало удовлетворению. Лишить же человека дворянства было довольно трудно, для этого требовалось единогласное решение императора, первого министра и пастыря.

Дворянство давало освобождение от налогов на личное потребление, право внеочередного приема во всех властных учреждениях и много чего еще. Например, судопроизводство в отношении дворян имело характерные особенности. Если, скажем, герцог ухитрится сотворить что-нибудь этакое, оцененное судом в пять лет, то по специальной таблице наказание будет пересчитано и окажется равным строгому выговору с занесением в личное дело плюс пять тысяч рублей штрафа. Помнится, я эту таблицу долго чертил на китайской бумаге четырнадцатого века, специально раздобытой для меня почтенным Гонсало, китайской же авторучкой с золотым пером, купленной мной в шестидесятом году за шестьдесят пять рублей при демобилизации из армии.

В общем, дворяне были личными вассалами его величества, коих император обязался лелеять и защищать. Кроме того, дворяне имели преимущественное право занятии высших государственных должностей. На этом права заканчивались, и начинались обязанности.

В отличие от простого подданного, дворянин был обязан служить там, где ему прикажет император, причем без ограничений по возрасту или состоянию здоровья. И был подсуден специальному Императорскому Особому Совещанию, которое запросто могло влепить ему как срок, так и высшую меру, причем без всяких таблиц и по сильно упрощенной процедуре.

Да, чуть не забыл – дворянин имел право подать заявление о выходе из рядов знати и снова стать простым подданным империи, но пока ни одного такого прецедента не случилось.

То есть данный документ являлся плодом нашего с Ильей убеждения, что весь народ империи должен жить по одному закону. А его правящая элита – по другому, значительно более суровому! Такова плата за привилегии и преференции, этой элите предоставленные.

Мой рассказ почему-то сильно заинтересовал королеву, и она, извинившись, даже сделала какие-то записи в срочно принесенной ей лакеем тетрадке. Но вскоре с повествованием о положении нашей знати было закончено, и Анна наконец-то перешла к вопросу, который, кажется, интересовал ее больше всего. Мне, кстати, тоже было бы любопытно узнать – а есть ли у нас в Австралии привидения?

Однако, будучи юридически подкованным человеком, я построил свой ответ на принципе презумпции невиновности. Раз их отсутствие не доказано – значит, они есть! Так я и сообщил собеседнице – правда, всего одним словом, опустив подробности.

Анна воодушевилась, в результате чего даже стала похожей не на старую, а просто на пожилую еврейку. И, широко раскрыв глаза, спросила, можно ли эти самые привидения фотографировать.

Тут я почувствовал себя в своей тарелке, и меня, как и моего любимого литературного героя, понесло. Королева узнала, что на обычных фотоаппаратах снимки потусторонних сущностей получаются очень плохо, почти никак. А все оттого, что привидения пропускают видимый свет с коэффициентом преломления, близким к единице. Но зато они поглощают инфракрасные лучи и отражают ультрафиолетовые, что позволяет легко зафиксировать их присутствие при помощи соответствующей аппаратуры.

Потом я еще долго что-то плел об оптических осях в астрале, но, увидев, что собеседница полностью потеряла нить моей мысли, закруглился, ибо и сам был близок к тому же.

В общем, по результатам нашей беседы королева получила обещание, что необходимая аппаратура и специалисты по ее обслуживанию будут доставлены из Австралии со всей возможной скоростью. И уже поздним вечером, вернувшись в посольство, я лично отбил длинную радиограмму Илье. Кроме чисто технических вопросов, там содержалась и просьба написать небольшой курс для нашей разведшколы. Потому как аппаратура – это, конечно, святое. Но ведь должны же быть и подготовленные объекты для ее применения! Не ждать же, когда какой-то там дух не пойми кого соизволит явиться под объективы.

И, значит, во исполнение этих соображений в школе имени Штирлица на днях появится новый предмет – краткий курс молодого привидения.