1952

Глава 23

Россия — это страна неограниченных возможностей и невозможных ограничений.

Михаил Жванецкий.

9 июля 1952 года. Москва.

Позавчера у меня заболело горло и поднялась температура. Ангина. Зайцева направила меня на лечение кварцеванием. Этот метод недавно стал весьма популярен в СССР.

Прихожу к кабинету в указанное время и сажусь на скамейку в коридоре. В больнице, хоть и поставили кое-где современное оборудование, внутри всё очень бедно. В коридорах обшарпанный деревянный пол, стены с потрескавшейся побелкой и двери, требующие покраски. Несмотря на унылую обстановку, отношение пациентов к медперсоналу доброжелательное и уважительное.

Здесь многие опытные читатели заметят, что в советских больницах для пациентов было всё далеко не идеально. Дырявые матрасы на скрипучих койках, застиранные серые простыни, обшарпанная мебель, недостаток опытных врачей и необходимых лекарств.

Что было — то было. Но, страна поднималась из руин страшной войны и с каждым годом обслуживание пациентов и состояние больниц становилось лучше. Повсеместно строили санатории, профилактории, детские оздоровительные лагеря, путёвки в которые советские люди получали бесплатно.

Температуры и кашля у меня уже нет — порошки Зайцевой мне помогли. Поэтому, я хоть и не могу тренироваться, но посмотреть на игру своей команды — могу. Иду на «Динамо» и по удостоверению прохожу в нашу раздевалку перед матчем.

Маслов говорит напутственное слово. Игроки выходят в коридор. Под футбольный марш команды выходят на поле. В составе москвичей зрители особо приветствуют двух победителей юношеского чемпионата Европы: Валентина Иванова и Эдуарда Стрельцова. Эти двое показали себя во всей красе в предыдущих кубковых матчах.

Оборачиваюсь на аплодирующих зрителей.

Э, да у нас в дубле куча таких «чемпионов»! Они могут возить по полю не ленинаканский «Строитель» и «Нефтяник» из Баку, но и лучшие клубы Европы! Да что там Европы⁈ Мира!

Пока я предавался пространным рассуждениям, Иванов со Стрельцовым на первой минуте прошли через нашу оборону, как нож сквозь масло, и пробили «непробиваемого» Яшина. 0:1. Вопящие трибуны трясутся в экстазе. Пипец!

К перерыву на наш мяч Толи Васильева, Стрелец закинул нам ещё один гол «в раздевалку». 1:2.

Понурая команда сидит на скамейках, вытирается. «Дед» Маслов отчитывает Малёнкина из под которого нам забили.

— Толя, тебе нужно играть поближе к Стрельцову и не давать ему принимать мяч. Вон посмотри, как торпедовец Гомес выключил из игры нашего Исаева. Весь кислород ему перекрыл!

«Масло» аж позеленел от критики Маслова и ответил:

— Исаева бы и я в асфальт закатал(смех в раздевалке). Виктор Александрович, вы хрен с репой не сравнивайте!

— А чего ж ты со Стрельцом миндальничаешь? Может он тебе налить обещал?

— Чего? Не слышу, что Вы говорите такое?

«Масло» был глуховат и частенько специально пропускал обидное мимо ушей.

— А на твой день рождения, что пили? — не отстаёт тренер, — Говорят рижский бальзам употребляли?

— Ну, зачем же бальзам? Это же дорого! Водку пили. — отвечает простодушный Маслёнкин, — Одну бутылку я от ребят заныкал…

— Эх, Толик, ты же всю команду сдал с потрохами… — расстраивается от полученной информации Маслов, под смешки в раздевалке, — А из заначки мне нальёшь, если мы Кубок возьмём!

Маслов ещё раз обводит взглядом всех игроков и уходит.

— Ребята, — подскакивает ставший временным капитаном Амосов, — Что мы сделаем с «зисовцами»?

— Угондошим! — весело кричит команда и выходит в коридор.

Но так просто угондошить не получилось. На мячи Александра Иванова и Татушина торпедовцы ответили голом Валентина Иванова. 3:3. Дополнительное время закончилось безрезультатно. Серия пенальти. Вот тут то и проявил себя Лев Яшин во всей красе. Взял два из четырёх одиннадцатиметровых, а мы реализовали четыре из четырёх. Победа! Мы в финале!

Захожу в контору моего делового партнёра Шестернёва и в который уже раз слушаю его стенания по закручиванию гаек на артелях.

— Юра, они же не понимают, что нельзя запланировать в масштабах страны или даже области выпуск дефицитных товаров на год. Через полгода спрос может упасть до нуля и что? Полгода гнать продукцию на склад? А качество? Почему многие артельные товары в торговле мигом улетают с прилавков? Качество! А у заводских аналогов и труба пониже, и дым пожиже… Сталин же как говорил: повышая качество, снижать себестоимость и делать товары более привлекательными для торговли. А то скоро станет, что чем товар дороже уйдёт с завода, тем лучше для директора. И план в деньгах перевыполнили, и премию получили. А производительность труда и себестоимость продукции — по боку!

Я то помнил, как с хрущёвских разгромом артелей расцвели подпольные цеховики. Огромная часть «модных» и востребованных товаров попадала в торговлю через хитрых «теневиков». В Грузии эти советские миллионеры Корейко просто купались в деньгах, крышуемые местным партактивом. Но, это было не самое главное действо по разрушению сталинской экономики. Закрытие Госплана, продажа машинно-тракторных станций колхозам, отказ от принципа повышения качества и снижения затрат, чудовищные провалы с хранением зерна на Целине, посадка кукурузы в северных районах России. Всё это подтолкнуло советское общество к развалу Союза, к уничтожению советской власти.

По приходу в коммуналку, получил письмо от корейской подруги. Узнаю, что у неё после ранения, полученного в февральский Соллаль(новый год в Корее), полковник Бояринов организовал службу безопасности Президента. Теперь Настю, помимо личной охраны, защищают люди из отряда офицера Пак Чон Хи. Моя подруга, после сухого перечисления новостей, эмоционально написала, что ей приснился её погибший брат. (Вспоминаю того красавчика). Он в том сне влюбился в её охранницу и они весь год то встречались, то ругались, а потом Настин брат заслонил её собой от пули. «Но он ведь спас не её, а меня». Настя, отбросив экивоки, перевела этот сон на мой адрес и беспокоится, как бы со мной чего-нибудь не случилось…

Настя, ну, что со мной может случиться? Террористов рядом же нет!

Засыпаю, а Наблюдатели ставят грустную песню, которую я уже когда-то слышал… https://youtu.be/sKH19Vvq7bE

10 июля 1952 года. Москва.

Раннее утро. Пью чай на кухне. Пирожкова рассказывает, как на выходных соседи ей помогли новые обои поклеить. В это время за такую помощь принято расплачиваться помощью и бутылкой вина с закуской, которое вместе и выпивали.

Катя со стенаньями и малоинтересными подробностями рассказывает про разрыв на работе со своим ухажёром. Пирожкова могла бы стать чемпионом страны по вызыванию жалости к себе…

Звоню режиссёру Апсолону. Нужны деньги для закупки «обменного фонда» при поездке за границу. Большой бизнес я этим не сделаю, но на карманные расходы в Хельсинки заработаю. Андрей рассказывает историю про фильм «Карнавальная ночь» с Гурченко. Министр кинематографии СССР Большаков после разноса Хрущёвым не стал долго церемониться с фильмом в котором карикатурно показан советский чиновник. Короче, картину зарубили. Но, Апсолон отвёз «Карнавальную ночь» к знакомому киномеханику на дачу Хрущёва. Никита Сергеевич посмотрел комедию и разрешил прокат.

Хитрее еврея!

В раздел «Оценщик хитрости» добавлен один балл.

Утром из Горького приехал Колобков. Он был подавлен после смерти жены, ходил, как в воду опущенный. Сестра Колобка Фрося, напротив, была рада вырваться из провинции в столицу. Она в последнее время разжирела на хороших харчах и, посоветовавшись с Пирожковой, решила сесть на диету. https://youtu.be/M5y4R59-y4A

Еду к стадиону «Динамо». Там собирается футбольная олимпийская сборная, что поедет на встречу с партруководством в Кремль. Это зятёк Хрущёва из «Комсомолки» постарался. «Для простых людей важно прочитать и увидеть на фото, как партия заботится о советском спорте».

А простой народ разговаривает в транспорте:

— Народный контроль будут организовывать. Это значит вскорости всех торговых «жучков» переловят. Вот тогда и заживём, как люди…

— Вчера выпил первача, а потом полирнул «ершом». Хорошо, что туалет был рядом. Исполнил арию «Рыголетто»…

— В следующем году артель к заводу присоединят. Их начальство будет решать, что нам выпускать и сколько. Мой приятель уже уволился, да и я подумываю…

Две дамочки, косящие под партсветских дам:

— Почему мужчины летом так пахнут???

— Они не пахнут. Они воняют!

Встречаю у входа на стадион Серёгу Амосова. Он встретил в Москве давнюю соратницу по сексприключениям:

— Представляешь, у подруги свадьба через две недели, а мы с нею на её родительской даче всю ночь, как кролики. Матрас на полу раскатали и понеслось…

Качаю головой и спрашиваю:

— А как же Крапивина из Горького?

— А никак. Она бандитов ловит. Некогда ей такой ерундой заниматься…

Кремль. Нас построили в одном из залов. Фотокоры и телевизионщики встали напротив. Ждём. Появляется партийная процессия. Под вспышки фотоаппаратов и стрёкот камеры, Хрущёв и компания поглядели на нас. Поручкались с Гранаткиным и Масловым. Брежнев, как большой любитель спорта, пожелал нам успеха. Маслов, по бумажке, пообещал поддержать славу советского спорта и привести с Олимпиады медаль. Затем нас начали награждать за чемпионат Европы. Маслову повесили орден Трудового Красного Знамени и дали Заслуженного тренера СССР, а команде полагалось по «Знаку почёта».

Когда Хрущёв вручал мне награду, то посмотрел на меня пристально, вспомнил что-то и спросил с подначкой:

— Ну, что? Как иностранки? Сладкие на вкус?

— Это не важно, Никита Сергеевич. Советского человека буржуям не перековать, — отвечаю я, как учили в политшколе.

— Ну-ну. — хмыкнул новый партлидер и двинул дальше.

После награждения моё горьковское «Торпедо» садиться на суточный сбор на резервный стадион «Сталинец». Зайцева с помощью новой «психологини» Юлии провели тесты игроков на игровую готовность. Меня, как выздоравливающего, особо не терзали, а сразу записали в запас.

После отбоя случилось происшествие. Девушка-психолог решила принять душ ночью и, раздевшись, стала мыться. Мучающийся от жары Татушин решил ночью освежиться и тоже, раздевшись, пошёл в душевую, думая, что там плещется кто-то из партнёров. Врачиха Юля заорала, как потерпевшая, увидев голого парня и запустила в него кусок мыла. Попала прямо в глаз. Боря на утренней тренировке отсвечивал фингалом, а ребята, шутя, просили его ночью потереть им спинку в душевой.

11 июля 1952 года. Москва.

Стадион имени Сталина. Финал Кубка СССР по футболу. Спартак(Москва) — Торпедо(Горький). Закончив предматчевую разминку, команда заходит в раздевалку. Яшин, вытерев пот со лба:

— Хорошо, что чемпионат страны будет в один круг и пройдёт в Москве. Можно будет хоть иногда с женой видится, а то до чертиков надоели эти сборы, разъезды.

Его беременная жена переехала из Горького в Москву и наш голкипер теперь частенько отпрашивался у Маслова «на побывку».