Подпоручик из Варшавы

Завтрак выдался более чем скромным: луковый суп (весьма посредственного качества), да какое-то непонятное блюдо из отваренных бобовых. Хорошо, хотя бы горячий чай был – я хотя бы насытился бутербродами с сыром и колбасой.

Капитан Врубель тоже остался недоволен нашей трапезой:

– И за что только полсотни франков отдал? Тьфу на них!

– Лягушатники! – Многозначительно произнёс я, садясь за руль автомобиля…

В Шалон-ан-Шампань мы доехали только к обеду. Казалось бы – всего семьдесят километров оставалось, но нет, я был бы не я, если бы не произошло какой-нибудь аварии. Нет, конечно, дорожно-транспортного происшествия не произошло, но застрять в ранней весенней грязи мы умудрились. Причём так плотно «сели», что выбраться смогли только при помощи проезжавшего в нужном нам направлении армейского грузовика. Впрочем, помогать нам просто так французы отказались, поэтому Врубель всучил старшему этой команды младшему лейтенанту (аспиранту) двадцать франков.

Измазались в грязи, мы, конечно, знатно, но всё-таки вырвались из ловушки. Я даже отчего-то сравнил нас с капитаном с Вермахтом осени сорок первого, когда началась распутица на восточном фронте. Впрочем, до этого было ещё далеко и нужно было дожить. Да и вскоре я о своих мыслях забыл, потому что мне очень сильно хотелось выпить ещё оставшегося у нас в бутыли винца – пока я цеплял трос, пока толкал автомобиль, ваш покорный слуга умудрился нехило так продрогнуть.

Первым, что мы сделали, когда въехали в Шалон-ан-Шампань, так это направились к ближайшей гостинице и сняли два небольших одноместных номера. На этот раз наше пристанище принадлежало к «эконом»-классу и в моём времени вряд ли тянуло бы даже на одну звезду. Нет, ну вы сами подумайте: комната – три на четыре метра, где только и вместилась кровать, небольшой шкафчик и тумбочка. Туалет и душ – в конце коридора. Да и горячая вода только в определённое время: утром – с шести до восьми и вечером – с семи до девяти.

Впрочем, обошлось это жилище нам всего франков в двадцать (за оба номера), а помыться я мог и попросив согреть мне воды в большой кастрюле на кухне. Правда, за это пришлось «отстегнуть» один франк – напрямую повару. Зато буквально через полчаса я смог помыться и переодеться в чистое бельё и стал почти похож на человека.

Почему почти похож? Да потому что сменной гражданской одежды у меня больше не было – а ту, в которой я приехал, было необходимо постирать. За это опять же пришлось заплатить служанке. На этот раз, правда, всего десяток су.

В общем, переодеваться мне пришлось в свою полевую форму, с которой пришлось снять все знаки различия. Вместе с кожаной курткой – получился из меня молодой человек, облачённый в полувоенную одежду. Плохо только, что на ремне кобуру с пистолетом не разместить, но с этим я справился, уложив его во внутренний карман куртки. Конечно, родной «вис» теперь быстро не достанешь, но у меня была надежда, что мне дадут время на изготовление к бою.

Пока ваш покорный слуга приводил себя в порядок, капитан Врубель, обладающий большими денежными средствами, чем я, умудрился пробежаться по городу, помыться в общественной купальне и переодеться в другой костюм. А судя по едва уловимому аромату женских духов, контрразведчик и в этом небольшом городке умудрился найти себе «пассию».

Заметив мою ироничную улыбку, Врубель протянул, высоко подняв палец правой руки:

– Не развлечения ради, а ради дела!

Услышав объяснение контрразведчика, я засмеялся в полный голос. Тот поддержал.

Когда мы насмеялись вдоволь, он, наконец, пояснил свои действия:

– Пока некоторые офицеры тут намывались, я завёл знакомства с местными жандармами и те обещали поспособствовать нам в поиске необходимой машины и любых сведений о её владельцах. Так что, можем пока расслабиться и отдохнуть. Мне сообщат, когда что-нибудь узнают.

Я снова засмеялся:

– А помада на щеке, это тоже следы знакомства с местной жандармерией?

Контрразведчик тут же провёл ладонью по шее, и, не обнаружив никаких следов, вскочив на ноги, злобно крикнул:

– Подпоручик!

Вытянувшись по стойке «смирно», я улыбнулся и шутливо поднял руки:

– Виноват, пан капитан! Больше… Повторится! Неоднократно повторится, пан капитан!

Услышав мой ответ, контрразведчик махнул рукой на меня и засмеялся. Я его поддержал…