Подпоручик из Варшавы

Глава 27. Погоня

Разблокировав проход в стене, я отшатнулся в сторону – кто его знает, может кто-то из бандитов решил дать нам в этом узком пространстве свой последний и решительный бой? Согласен, глупо. Но с другой стороны – мы видели всех обитателей этого дома и вполне можем составить фотопортрет убежавшего преступника. В этом случае появляется смысл остаться и всех нас здесь убить – возможно, стоит рискнуть, чтобы избавиться от свидетелей и жить не загнанной в угол крысой? Кто их – этих бандитов знает?

Стрелять никто не стал, поэтому нужно было лезть вперёд.

– Фонарик есть? – Спросил я у контрразведчика.

Капитан, не желая лезть первым, облегчённо кивнул, и, нырнув в карман своих брюк, достал армейский ручной фонарик французского производства. Быстро разобравшись, как включить произведение французских промышленников, и, мысленно перекрестившись (странно, никогда не был особо набожным), я встал на колени, и, подсвечивая себе путь фонариком, пополз вперёд. Контрразведчик, слегка приотстав, двинулся следом.

Что можно сказать про потайной ход? Был он коротким – буквально через несколько шагов (или всё-таки ползков?) я наткнулся на изгиб, который выводил меня к короткой лестнице. Быстро прикинув свои шансы, я выключил фонарик, и, дождавшись, пока глаза вновь привыкнут к свету, начал свой спуск вниз.

Я когда-нибудь говорил, что просто ненавижу подвалы и погреба? Нет? Тогда говорю! Хотя эта моя нелюбовь на винные погреба не распространяется. Вино – оно ведь что? Правильно: и лекарство от душевного расстройства, и подарок на праздник, и валюта в условиях… в разных условиях.

Так вот, оказался я в весьма большом винном погребе. Освещения как такового в нём не было, поэтому очертания окружения можно было лишь угадывать благодаря какому-то то ли шестому, то ли ещё какому-то чувству.

К сожалению, то ли это самое шестое чувство у меня не было развито в должной мере, то ли это я такой невезучий, но пару раз я натыкался на различные острые углы, которые то и дело встречались в этом погребе. Впрочем, как сказал один мой хороший знакомый – за хорошую награду можно немного и потерпеть.

Короткий осмотр подвала мне ничего не дал: следы преступника затерялись, поэтому я решил ждать контрразведчика, всё-таки поиск следов – это его работа, ему за это деньги платят.

Капитан Врубель долго себя ждать не заставил – нагнал меня буквально через пару минут, после чего вооружившись фонариком, начал осматривать погреб.

Нет, я согласен, что и дураку понятно – сюда направился беглец, вот только куда нам идти дальше? Вот в чём вопрос.

Через несколько минут наблюдений за офицером военной контрразведки, который то ходил маленькими шажочками, то застывал в неожиданных местах, когда я утомился ждать и уже собрался возвращаться обратно, Врубель вдруг поднял руку, и, привлеча моё внимание, жестами подозвал меня поближе.

– Чувствуешь? – Одними губами спросил он, когда я подошёл поближе.

Я изобразил задумчивую гримасу – мне не было понятно, что именно я должен чувствовать.

Пару раз шмыгнув носом, вдохнув затхлый погребной воздух, повертев головой из стороны в сторону, но так ничего и не обнаружив, ваш покорный слуга лишь пожал плечами, показывая, что ничего необычного не обнаружено.

Контрразведчик же думал иначе, он жестом показал, где мне нужно встать, после чего вновь одними губами прошипел:

– Внимательнее! Будто свежим воздухом потянуло!

Постояв пару минут на месте, которое мне указал капитан Врубель, я, наконец почувствовал то, о чём сообщил мне офицер военной контрразведки. Совсем небольшой, едва заметный поток свежего, морозного воздуха.

– Да, есть! Кажется, оттуда! – Махнул я рукой в сторону одной из бочек.

Контрразведчик согласно закивал, после чего подсвечивая фонариком, первым пошёл вперёд – туда, откуда в погреб попадал свежий воздух.

После детального осмотра стеллажей, на которых были установлены специальные бочонки для вина с краниками, мы обратили внимание, что за один из стеллажей можно протиснуться. Не сговариваясь, контрразведчик пропустил меня вперёд – как-то так вышло, что сегодня всё время впереди иду я.

Места между стенкой и стеллажом было совсем немного – даже я, худой молодой человек, с трудом умудрился добраться до двери. Впрочем, это уже и не важно, поскольку дверь открывалась наружу и была не заперта. Толкнув её в сторону и так и не дождавшись стрельбы в дверной проём, я выскочил на улицу.

Дышать сразу же стало намного легче. Да и глаза совсем скоро вновь привыкли к уличному свету, поэтому я смог во вполне неплохих условиях осмотреться.

Судя по тому, что я не увидел наших машин, да и в целом окружение было иным – не таким, каким я его видел, когда мы приезжали к этому поместью – ход вёл на задний двор, который был буквально залит грязью из-за растаявшего на мартовском солнышке снега.

Грязь на улице я никогда не любил, но именно благодаря ей беглец оставил отчётливые следы, которые вели куда-то в сторону небольшого сарая, расположившегося в полукилометре от здания. Ждать Врубеля я не стал – дураком он не был, и сразу же, как выберется, также, как и я обнаружит следы в грязи. Причём, оставленные не только беглецом.

Бежать по грязи было неудобно, но намного легче, чем в туфлях. Ох и не завидую я контрразведчику – он в своей франтоватой одежде выглядит в местных реалиях несколько неуместно. Я в своей военной форме сейчас смотрелся намного предпочтительнее, чем Врубель в своём костюме.

Пока мы искали доступ тайному лазу, пока пытались понять, где в винном погребе находится выход, у беглеца появилась фора в десяток минут, которая сейчас сокращалась.

Пятьсот метров до сарая я пробежал за пару минут, может потратил немного больше. Насколько мне известно, километр в армии должны пробегать за четыре с половиной – пять минут[1]. Я же покрыл половину этого расстояния, да ещё по грязюке, которая не уступала родной российской (которая, если верить немецким генералам и помешала выиграть им войну совместно с Генералом Морозом.) за вполне приемлемые две минуты – так что можно собой гордиться. Во всяком случае, мне так кажется.

Сарай оказался весьма крепким строением, сложенным из красного кирпича с большими металлическими воротами. Я даже мысленно восхитился – «Богато живут!».

Ещё раз проверив оружие, и, подойдя к приоткрытым воротам, опять же мысленно выругался – внутри была настоящая темень. Если я сейчас войду внутрь, то ослепну на некоторое время. Предположим, что внутри прячется вооружённый беглец, зрение которого уже привыкло к темноте… тогда получается… плохо получается!

Пока ваш покорный слуга размышлял о необходимости врываться в этот сарай прямо сейчас, его догнал запыхавшийся и измазавшийся в грязи капитан-контрразведчик.

– Думаешь, он там? – Негромко спросил Врубель.

– Во всяком случае, бежал сюда. – Также негромко ответил я.

– Тогда, необходимо осмотреть здание.

– Необходимо. – Согласился я. – Но у него преимущество.

– Сарай вокруг осматривал? – Спросил контрразведчик.

– Нет пока. – Мотнул головой я.

– Тогда я здесь постою, посторожу выход. – Осведомил меня контрразведчик. – А ты обойди. Может быть получится зайти с другой стороны?

Я согласно кивнул и направился влево вдоль глухой стены. Вскоре, буквально через несколько минут я обнаружил ещё одни ворота и металлическую дверь. Ворота открыть не удалось – они оказались заперты, как, собственно, и дверь. Было бы немного взрывчатки – даже я бы смог вынести эту чёртову дверцу. А ещё было бы лучше – заиметь в своём подчинение отделение, а лучше сразу же взвод даже какого-нибудь регионального спецназа ЦСН ФСБ, а не легендарную «Альфу» или, на худой конец, какое-нибудь подразделение из состава частей СПН войск Национальной Гвардии Российской Федерации – любые из этих ребят идеально подходят для штурма различных зданий или помещений.

К сожалению – это всё мечты. В реальности же придётся самому штурмовать этот чёртов сарайчик!

В очередной раз я выругался, и бегом направился к ожидающему меня контрразведчику. Тот, услышав мои шаги вскинул пистолет, но увидев, кто же это идёт, вопросительно изогнул бровь.

– Выход есть. Но он закрыт. Не пройдём. – Негромко сообщил я. – Время уходит. Его там вообще может не быть.

– Надо было сразу заходить! – Махнул рукой капитан. – Ты влево, я вправо. Готов?

– Готов! – Кивнул я, проверив оружие.

– Пошли! – Коротко скомандовал контрразведчик и шагнул в темноту.

Выстрелов не прозвучало, дождавшись, когда контрразведчик зажжёт вернувшийся к нему фонарик, мы начали осматривать сарай, прикрывая друг друга. Осмотр ничего не дал, мы разве что нашли керосиновую лампу, которую я и зажёг, чем облегчил наши поиски.

На полу были видны грязевые следы, которые вели к задней двери. Вот только как беглец мог выйти из сарая через закрытую дверь? Вопрос. И почему на той стороне нет следов?

– Чертовщина какая-то… – Негромко озвучил свои, совпадающие с моими, мысли.

– Мы что-то пропустили. – В очередной раз посмотрев на следы грязи сказал я.

– Думаешь?

– Тут вполне может быть ещё один подвал или какой-то иной потайной ход? Тайное помещение, где он может спрятаться?

Постепенно время отрыва у беглеца увеличивалось. У меня уже даже появилась мысль о том, что он просто сбежал, а мы ходим по кругу и ищем не там, где нужно.

Я негромко выругался. Чуть громче выругался контрразведчик, чем и положил конец нашим поискам, и мы направились назад, к раненому жандарму, который стережёт связанных бандитов.

В город мы выехали через час. Ещё минут сорок потратили на то, чтобы добраться до полицейского участка и сдать задержанных местным жандармам. Раненого стража правопорядка я повёз в ближайшую больницу и сдал в приёмный покой.

Именно в этот момент я пожалел, что не владею французским языком.

Пока я катался по городу, Врубель успел более вдумчиво допросить задержанных бандитов и даже смог доложить о всём своему руководству в посольстве.

– Пойдём поедим? – Предложил мне контрразведчик, когда я застал его в дежурном помещении.

– Поехали! – Махнул рукой я, показывая на наш автомобиль, который было видно через окно…

Несколько минут мы петляли по городку Шалон-на-Марне, пока не остановились у собора Нотр-Дам-ан-Во. Буквально напротив него, в двухэтажном здании расположилась небольшое кафе, в котором мы и остановились на поздний обед или ранний ужин.

Достаточно быстро контрразведчик заказал суп с фрикадельками, фрикасе из свинины. На десерт нам с ним принесли кофе со знаменитыми французскими круассанами.

Ели молча – говорить не хотелось. Каждый думал о своём. Что узнал Врубель от захваченных бандитов – неизвестно, во всяком случае он об этом мне так ничего и не сказал. Я же думал о том, что всё в целом складывается как-то непонятно – уже было убито несколько человек, ещё несколько ранено, но я так и не узнал о том, кто похитил Терезу, а также я так и не приблизился к разгадке о том, кто же подрезал Спыхальскго в день моего похищения?

Да-а-а-а… Как же в детективах всё стройно и «в ёлочку»? Как только нужно – информация нужная появляется. Герои встали в тупик – так тут же у них в руках появляется какая-то иная зацепка, которая помогает выйти на разыскиваемых преступников. В жизни же всё идёт через одно место: вроде взяли живыми сразу двоих преступников, они даже что-то говорят, но что-то не то. Необходимой информации – мизер. Ещё и упустили одного. Откуда нам знать – сколько бандитов на самом деле?