Подпоручик из Варшавы

Глава 20. Третья сторона

Польская речь, прозвучавшая из уст одного из преследователей, несколько удивила меня и заставила мой многострадальный мозг весьма оперативно обрабатывать поступающую информацию. На принятие дальнейшего решения у меня оставалось всего несколько секунд – пока «топтуны» не подойдут ко мне поближе и попросту не обезоружат.

Польская речь? Да. И что? Мало ли кто её знает? Тот же полковник де Голль разговаривал со мной по-польски. Да и поляков тут весьма немало – кто-то учится во французских военных училищах, кто-то служит при посольстве. Есть ещё и агенты польской разведки и контрразведки. С представителями последних, кстати, я уже успел пообщаться в посольстве сразу по приезду во Францию. И именно они меня и предупреждали о необходимости быть как можно осторожным и внимательным, не давать поводов для провокаций, которые могут исходить от третьей стороны, нацеленной на дискредитацию польских вооружённых сил в союзной стране.

Оружие? Оба вооружены. Судя по всему – пистолеты. Причём какие-то гладкие. Чем-то даже похожие на хорошо знакомые мне по двадцать первому веку изделия советского конструктора Макарова. Точно! Оружие! У них же в руках пистолеты Вальтер Пэ-Пэ или Пэ-Пэ-Ка! Немцы!

Или не немцы? Продавались эти самые пистолеты «налево» или были только на вооружении у германской армии или спецслужб? А хрен его знает!

Если не немцы – то, кто? Англичане? Французы? Русские? Итальянцы?

Начнём с конца. Итальянцы. Что им тут делать? Чем их мог заинтересовать подпоручик танковых войск в служебной командировке? Общих границ у нас нет. Никаких спорных вопросов, вроде, тоже не имеется. Хотя я не политик – точно утверждать не стану. Хрен их, этих политиков разберёт! Но ни о каких «тёрках» между Италией и Польской Республикой накануне Второй Мировой Войны я никогда ничего не слышал и не читал. В голову лезет только случай, когда итальянские журналисты растиражировали миф о атаке польской кавалерии на германские танки в конном строю. Вот только… случилось это в сентябре тридцать девятого. И до этих событий ещё пять, почти шесть месяцев. Так что – итальянцы отпадают.

Русские? Или всё-таки советские? Тут, может быть, теплее. Общие границы с ними у Польши есть. Причём, весьма протяжённые. Взаимные обиды тоже есть: вспомнить хотя бы войну в двадцатых, убитых советских военнопленных в Польше – о которых советскому руководству точно известно. Или последующая поддержка белоэмигрантов в борьбе против большевиков – РОВС в двадцатые годы активно работал в Польской Республике и всячески гадил советскому правительству. Да и пограничные конфликты регулярно случались. Во всяком случае, до начала тридцатых – точно.

А кроме советских могут быть ещё и русские. Из какого-нибудь местного отделения РОВСа. Вот только зачем им офицер польской армии в таком низком чине – чёрт их знает. Вероятно, чтобы устроить какую-нибудь провокацию в сторону советской разведки? Ну, например, злые большевики похитили мирно гуляющего по Парижу польского офицера и убили его? Может такое быть? Да чёрт их знает! В теории может быть всё!

Французы? Вряд ли – зачем им идти на обострение пусть с более слабым, но всё-таки союзником? Тоже самое касается и англичан – им попросту незачем.

Тьфу ты! Пока размышлял, «топтуны» подошли достаточно быстро, и, теперь, мне нужно либо говорить с ними, либо стрелять. Если они не дураки (а они не дураки), то просто так убивать себя не дадут!

– Господин офицер, не делайте, пожалуйста, глупостей. Эта встреча в ваших же интересах! – Вновь по-польски сказал «старший». – И уберите, пожалуйста, ваше оружие. Отбирать его у вас никто не собирается, но, согласитесь, пистолеты в руках не располагают к разговорам!

Последнее замечание было, что называется «в тему» – с заряженным оружием в руках нормально разговаривать как-то не очень получается. Поэтому, я, как бы нехотя убрал свой пистолет в кобуру, а сам пожалел, что в кармане шинели у меня нет какого-нибудь «дамского» пистолетика, который в случае чего может спасти жизнь.

На моё счастье, неизвестные тоже убрали своё огнестрельное оружие (и зачем только доставали), после чего главный, сделав жест руками, показал мне направление движения:

– Прошу! Нас уже ждут.

Пришлось согласиться и проследовать следом за главным. Второй «топтун» сразу же приотстал – всё-таки рабочая одежда несколько выделяла его из нашей группы, где один был офицером польской армии, а второй, пусть и не очень богато, но хорошо одетым мужчиной лет около тридцати.

За поворотом нас действительно уже ждали. То самое, знакомое уже мне такси. В котором я отвозил Терезу в гостиницу, а сам уехал в посольство.

Увидев холодный, словно лезвие бритвы, взгляд водителя – явно отставного офицера, неброская одежда на котором сидела как мундир – у меня нехорошо засосало под ложечкой. К счастью, убивать меня никто сейчас не собирался. Иначе бы оружие забрали. Значит, что? Значит – мы ещё побарахтаемся!

Таксист своё дело знал неплохо – петлял по улицам Парижа так, что уже через десяток минут, я, плохо знакомый с географией французской столицы, окончательно запутался и не смог даже запомнить, на каком повороте в каком направлении поворачивал наш автомобиль. Минут через двадцать наше такси выехало загород. Меня это несколько напрягло – была мысль о том, что в самом городе меня убивать уж точно не будут. Не знаю почему такая мысль возникла у меня в голове – но отчего-то я был точно уверен, что в городе меня не тронут! Загородом же – совсем иное дело. И это несколько напрягало.

Также напрягало и отсутствие второго «топтуна» – в машину он не садился, так и остался где-то в Париже…

Минут сорок мы ещё колесили по загородным дорогам, пока такси не остановилось у неприметного домика в небольшой французской деревушке, что расположилась среди живописных полей в паре десятков километрах от столицы Французской Республики.

– Всё, приехали, господин офицер! Прошу за мной! – Подал, наконец, голос «старший топтун».

Стоило только вылезти из тёплого салона автомобиля, как я тут же съёжился от прохладного ветра, продувавшего, несмотря на мою шинель, по «самую душу». Мои затруднения увидел и сопровождающий-конвоир, на что с его стороны тут же последовала мимолётная улыбка и уверение, что во время будет чем согреться.

Конечным пунктом нашей поездки оказался небольшой загородный участок с двумя строениями. Первым, и, главным (туда меня по аккуратно выложенной каменной дорожке повёл «топтун») оказался небольшой, но весьма уютны домик, сложенный из камней, и, напоминавший чем-то какое-нибудь строение, которое должно располагаться в старинной крепости. Во всяком случае, оно было похоже на фотографии «внутренних» строений крепостей, которые я видел в своё время в интернете: небольшое, приземистое, но при этом весьма массивное, с узкими, но высокими окнами.

Вторым строением, оставшемся чуть позади, оказался аккуратный деревянный сарай, куда, впрочем, нам было не нужно.

Остановившись перед входной дверью, мой спутник несколько раз нажал на электрический дверной звонок, просигналив какую-то специально оговорённую последовательность, и, вскоре, запертая ещё недавно дверь, отворилась.

Заглядывая через плечо сопровождающего меня мужчины, я увидел немолодую, худощавую женщину, облачённую в какое-то тёмное длинное платье, с накинутой поверх него шалью.

Отворившая дверь особа лишь внимательно посмотрела на моего спутника, коротко кивнула ему, после чего освободила проход, так и не произнеся ни одного слова, чем несколько удивила меня – в каком-нибудь шпионском фильме моего времени, эти два агента неизвестной организации обязательно должны были обменяться какой-нибудь пафосной фразой, типа: «всё окей», «хвоста не было» или любой иной, описывающей, что всё идёт по плану. В реальности же, людям, которые, судя по всему, работали вместе не первый день, хватило лишь мимолётных взглядов друг на друга, чтобы всё понять.

– Прошу, господин офицер! – Отстранившись чуть в сторону, также по-польски произнёс сопровождающий меня мужчина. – Не нужно заставлять ждать вашего… кхм… друга.

Не понимая о ком говорит «топтун», я лишь молча вошёл в дом, чтобы тут же услышать следующие указания:

– Шинель можете повесить на вешалку, если, вы, конечно, нам доверяете? – С нескрываемой иронией спросил тот же мужчина. Женщина же всё также стояла и безучастно смотрела на меня.

Поразмыслив пару секунд, я начал расстёгивать свои ремни. Через некоторое время, приведя себя в порядок, пристроив головной убор на всё ту же вешалку, под нескрываемое удовольствие своего провожатого, следую дальше.

Одна дверь, вторая… дом, казавшийся снаружи не очень большим, внутри оказался весьма просторным. И неплохо обставленным. Да, не очень богато, но точно – со вкусом. Впрочем, времени внимательно разглядывать окружение у меня практически не было: за очередной дверью скрывался большой рабочий кабинет, в котором меня ждали.

Большая комната: книжные шкафы, заставленные различными изданиями; массивный дубовый стол; несколько кресел; камин возле которого дугой были расположен стол и пара кресел-качалок… На одном из этих самых кресел меня и ждал неизвестный, пожелавший завести со мной знакомство.

Как-то незаметно провожатый ушёл.

– Проходите, молодой человек. – На неплохом польском языке заговорил со мной неизвестный. – Вы извините старика, что встречаю гостей сидя в кресле… несколько приболел я… спина проклятущая… На погоду реагирует.

Я лишь с пониманием усмехнулся – у бабушки в моём прошлом, которое для всех является будущим, было тоже самое. Только ещё и суставы ломило на погоду. Зато благодаря ей я знал погоду лучше, чем гидрометцентр.

– Ничего. – Отвечаю я. – Думаю, в вашем возрасте позволительно несколько отклониться от правил этикета. Да и не в том я положении, чтобы обижаться.

Посчитав «приветственную часть» на этом оконченной, незнакомец жестом пригласил меня присесть на свободное кресло-качалку. Дождавшись, пока я устроюсь поудобнее, собеседник, не отводя взгляда от огня, бушующего в камине, продолжил:

– Мне не так уж и долго осталось. А сделать хочется как можно больше. Поэтому не буду тратить ни ваше, ни своё время. Вы не против?

Дождавшись моего согласия, собеседник всё-таки не отказался от некоторого вступления, желая показать, что ему известно достаточно многое:

– Вы, подпоручик бронетанковых войск Польской Республики. Ян Станиславович Домбровский. Служите при Генеральном Штабе Войска Польского. Если точнее, в комиссии по «модернизации вооружённых сил». Ваш непосредственный начальник, полковник Сосновский. Кабинет вы делите с хорунжим Гловацким. Пока всё верно?

– Да. – Коротко киваю я.

– Вам двадцать два года. Вы всячески развиваете идею развития танковых войск Польской Республики. Вы один из сторонников моторизации Войска Польского. И вы… встречались с Маршалом, верно?

Я угрюмо кивнул. Информация, которой обладал мой собеседник обескураживала – практически всё то, что он озвучил, проходило либо под грифом «для служебного пользования», либо под грифом «совершенно секретно» – как та же встреча с Маршалом.