Комдив

Глава 17

Отдых в Москве у нас оказался весьма условным, так как у нас не оказалось ни одной свободной минуты. Кроме подробного заслушивания в Генеральном Штабе, нас возили по разным встречам, от встречи с союзниками, до встреч с трудовыми коллективами Москвы и различных частей. Не смотря на то, что посольства были эвакуированы из Москвы осенью 1941 года в Куйбышев, но в Москве хватало высокопоставленных представителей союзников, хотя по мне, так с такими союзниками ни каких врагов не нужно. В конце концов это именно они вырастили Гитлера, просто он оказался умнее и войдя в силу послал наглосаксов и действовал исключительно себе во благо. Ведь Гитлера можно было осадить ещё в 1938 году и не допустить захвата Австрии и Судет, у него тогда не было достаточных сил и объединенные силы Франции, Англии и СССР вполне могли не допустить этого, вот только в отличие от нас французам и англичанам нужно было что бы Гитлер нарастил мускулы для нападения на нас. Хотя мне очень хотелось начистить морды союзничкам, но приходилось сдерживаться, ведь ни кто меня не поймёт. Нас даже наградили какими-то английскими и американскими висюльками, Звездой конгресса и Орденом Британской империи, правда я эти побрякушки носить не собирался. На награждении выступать не стал, скандал мне был не нужен, а то ведь могли и с должности снять, а мне воевать надо было, но вот носить их или нет уже моё дело. Так что отдых вышел от фронта, хотя там спокойней было, по крайней мере всякой сволочи можно было прямо бить морду, а не разводить политесы. Поэтому после награждения союзничками я спокойно снял с кителя их награды, как только мы удалились. Севастьянов с Катуковым удивлённо на меня посмотрели, так что пришлось обосновать им свои действия.

— С такими союзничками нам ни каких врагов не надо, это сейчас они в нас заинтересованы, а как только задавим Гитлера, так сразу снова станем им врагами. Да и Гитлера по большому счёту они вырастили, так что не хочу иметь с ними ни чего общего.

— Игорь, надеюсь ты не будешь об этом трезвонить на каждом углу? — Спросил меня Севастьянов.

— Нет разумеется, потому и на награждении вёл себя спокойно, хотя очень хотелось дать союзничком в рожу, качественно надавать им в бубен.

Интерлюдия.

Несколько позже, Главпур, Москва.

— Почему вы категорически против кандидатуры генерал-майора Прохорова для отправки в Англию для участия в нашей миссии.

— Согласно агентурным данным он крайне негативно относится к союзникам, хотя открыто это не показывает и не афиширует, но во избежание возможных инцидентов лучше его к союзникам не допускать, кстати те награды, что он получил от союзников, он не носит.

— Жаль, он заинтересовал союзников, придётся придумывать причину для отказа, хотя с другой стороны такой человек точно не предаст.

— Скажете, он сейчас не может.

Вернувшись из Москвы я за пару дней проверил состояние уже всей армии, а не только своей дивизии. После всего сделанного мы получили заслуженный отдых, вот только ремонтники пахали как проклятые. К большому сожалению техника ещё не обладает достаточной надёжностью и постоянно ломается, хотя конечно постепенно детские болезни выявляются и убираются. Благодаря тому, что в своё время мы отжали у немцев достаточное количество мобильных мастерских за время своих рейдов и других операций, а кроме того я собрал хороший состав грамотных ремонтников, так что имея мастеров и ремонтные мощности не очень сильно страдал от выхода из строя техники. Мои ремонтники оперативно ремонтировали всю выходящую из строя технику, и для них тоже старался. На базе трофейных грузовиков с прицепами сделал специально для них мобильные бани и передвижные домики. Попробуй отремонтируй танк или машину на морозе или под дождём, а как потом отогреваться и отмываться? Поэтому в кузове трофейных грузовиков сколотили кунги с печкой буржуйкой и нарами вдоль стен, где промёрзшие ремонтники могли отогреется и поесть горячего, а в прицепах сделали мобильные бани, где они могли помыться после работы. Также для работ под открытым небом сделали большие открытые шатры, из жердей делали каркас, на который натягивали брезент и загоняли под него танк или машину и тогда там можно было работать под дождём. Ремонтники ценили хорошее к себе отношение и в свою очередь также выкладывались по полной, так что все поломки у нас устранялись мгновенно и практически вся техника была на ходу. Вот и теперь после достаточно большого марша было необходимо делать капитальный ремонт практически всем танками самоходкам, зачастую полностью меняя двигателя и ходовую часть. Хорошо хоть, что проблем с запчастями не возникло, всё же наша армия была на слуху у начальства, и наше снабжение всем необходимым шло в приоритете у снабженцев. Правда несколько раз интенданты пытались вымогать у нас разные ништяки, но после того, как несколько из них отправились в штрафбаты, это как отрезало. Слух, что у нас вместо взятки можно получить только срок очень быстро разошёлся среди заинтересованных лиц, и больше такого не было, а если они пытались в отместку что зажимать, то командование быстро наставляло на путь истинный таких мстителей. Вот и сейчас разобравшись за пару дней со всеми делами, вернее раздав задания подчиненным, и проверив начало их исполнения, я выпросил у Севастьянова неделю отпуска. Главный аргумент был тот, что был пару дней в Москве, а с семьёй так и не встретился, а кроме того мы тут минимум на пару недель останемся, по крайней мере пока всю технику не приведём в порядок, нас не дёрнут. Немного подумав и согласившись с моими доводами, Севастьянов дал мне неделю отпуска, так что тем же днём с попутным самолётом я вылетел в Москву. Вечером я входил в свою квартиру, а мне на шею бросилась Людочка. Потом я в первый раз увидел своего сына, по письмам жены я знал, что сын не болеет и с ним всё в порядке, но мне хотелось самому его увидеть и наконец я смог это сделать. По дороге я на рынке и в коммерческом магазине купил разных деликатесов, так что после шикарного даже по мирному времени ужина я оторвался с женой на полную катушку. Всё же сейчас строят хорошие дома, так что нам ни кто не стучал в стены и не звонил в дверь с требованиями немедленно прекратить безобразия и дать людям возможность поспать. Это не те дома, что строили позже, и было слышно даже не соседнюю квартиру, а через один два этажа. Короче мы прокувыркались полночи и утром встали поздно, после чего позавтракав и покормив сына, отправились гулять по Москве. Погода стояла хорошая, тепло, но не жарко и небо ясное без дождей. В этот раз патрули меня не доставали, хотя считай ещё совсем молодой парень в генеральском мундире и с кучей орденов смотрелся немного подозрительно, но на меня сыграла слава. После нашего рейда по тылам противника и освобождения нашей армией Крыма, нас очень сильно освещали в прессе. Так что наши фотографии были во всех газетах и меня то и дело узнавали на улице. Честно говоря очень скоро это стало доставлять неудобство, к тому же многие просили выступить у них в школах, учреждениях или предприятиях. Лишь упоминание, что я всего на несколько дней смог вырваться в Москву к семье и хочу хоть немного отдохнуть от фронтовых будней позволяло мне отбрехиваться от таких приглашений. Нет, действительно, за пару часов прогулки меня раз десять попросили выступить, так получится, что я весь отпуск только и буду делать, что выступать перед разными коллективами, а оно мне надо? Короче патрули меня больше не беспокоили, зато доставали сознательные граждане. Днём поехали с женой обедать в ресторан, деньги у меня были, так что можно было позволить себе небольшие радости жизни. Мы ходили с женой и в кино и в театр и гуляли по Москве, вот только к моему большому сожалению время отпуска пролетело мгновенно, оглянутся не успел, только кажется приехал, а уже пора уезжать. Даже в детстве, когда начинались летние каникулы, казалось, что времени впереди море, вот только не успевал оглянуться, как на носу уже первое сентября и пора снова в школу. Да, золотое было время, правда ни кто его не ценит, все хотят поскорей вырости и не понимают, что это самое счастливое время, ещё вся родня жива и нет ни каких проблем, и понимать это начинаем только значительно позже, когда уже ничего не вернуть назад.

Назад я ехал немного грустный, хотя и отдохнувший, в главную очередь душевно. Назад я также прилетел на попутном самолёте и отметившись у Севастьянова снова втянулся в дела. За время моего отсутствия технари отремонтировали половину нашей техники, так что стоять нам тут ещё минимум неделю, если не больше, хорошо хоть, что запчастей хватает и не нужно изгаляться, делая из дерьма конфетку. А пока мы приводили себя в порядок, Воронежский фронт переименовали в 1-ый Украинский фронт и пользуясь поражением немцев в Курской битве и нашим рейдом с освобождением ряда важных городов и Крыма, Ватутин не теряя темпа продолжил давить немцев и пусть не быстро, но теснил их и скоро должен был выйти к Днепру в районе Никополя. Чувствую, что долго начальство нам прохлаждаться не даст и вскоре снова бросит в бой, а поскольку мы сейчас в Крыму, то скорее всего ударим мы на Херсон и Николаев. Мои предчувствия полностью оправдались, хотя простояли мы ещё пару недель, но потом нас всех бросили на Херсон. К этому времени Ватутин полностью выдавил противника за Днепр, и линия фронта проходила теперь от устья Днепра, через восточную часть Запорожья и Днепра до Полтавы и оттуда до Сум, а также новообразованный 2-ой Украинский фронт успешно давил немцев приближаясь к Кременчугу. А начальство решив по полной использовать нашу армию и армию Катукова с 69-ой армией, из нашей солянки была образована первая гвардейская ударная армия, причём наши армии также сохранились, вот такой каламбур получился из армии в армии. Кроме нас также пополнился и отремонтировался и Катуков, так что у нас были полностью отдохнувшие и сформированные армии, которые 28 августа внезапным ударом форсировав Днепр ворвались в Херсон, который и заняли после двух дней ожесточённых боёв, после чего рванули дальше на Николаев. Следом за нами шли войска Первого украинского, а в это же время Второй украинский фронт отбив Кременчуг продвинулся значительно вверх на Запад и затем внезапно форсировал Днепр в районе городка Канев, после чего стал переправляться на Западный берег Днепра, после чего последовал сходящийся удар Второго Украинского фронта и нашей армии, в следствии чего мы встретились примерно посередине окружив таким образом значительные силы противника. Затем в течении месяца шли тяжёлые позиционные бои в которых немцы пытались прорвать наше кольцо, что бы вывести попавшие в окружение части. Пришлось на время разбить нашу армию на мобильные отряды, которые равномерно рассредоточились вдоль всего фронта и оперативно вмешивались, когда немцы на различных участках пытались прорвать нашу оборону. Имея мощную авиаподдержку и достаточно надёжный зонтик против немецкой авиации, а также достаточно удобную для танковых частей местность, мы наносили сильные удары по пытавшимся прорвать нашу оборону немцам, вследствие чего противник нёс большие потери. В результате 7 октября окружённые немцы сдались, командовал ими кстати Манштейн, он также попал в наш плен, а захватили его танкисты Катукова. После этого последовала небольшая передышка, во время которой мы приходили в себя, ремонтировали технику и пополняли личный состав и материальную часть, а затем 2-ой Украинский фронт ударил на Киев через Белую Церковь, 1-ый Украинский на Одессу, а мы на Умань.