Комдив

Глава 10

Моя машина с охраной заехала на стоянку организованную рядом со штабом армии, она представляла из себя свободные места под деревьями, над которыми ещё были натянуты маскировочные сети. Единого места заезда не было, заезжали и выезжали как хотели, зато и колеи не накатают. Конечно со временем станет видно, но к тому времени думаю и мы пойдём вперёд. Открыв бронированную дверь, я вылез из своей командирской машины, тёплый ветер с запахом леса обдул меня, а сверху шуршали кроны деревьев и внизу по земле скакали солнечные лучи, словно играя. Охрана осталась в машинах, вернее ребята вылезли из них, но остались стоять рядом с ними. Кто-то пользуясь случаем растянулся на земле, благо лето, земля тёплая, так что они ловили момент. Расположенные между деревьями землянки были хорошо замаскированы, при их строительстве сначала аккуратно снимали дёрн, а затем, после строительства, этот дёрн клали назад. Обильно его полив, через несколько дней уже нельзя было сказать, что тут снимали дёрн. Также сверху высадили кусты, и особенно кустами замаскировали выходы из землянок, а потому даже на бреющем полёте невозможно было сверху обнаружить наш штаб. Неподалёку тарахтел генератор, который и снабжал штаб электричеством. В своё время мы захватили у немцев в качестве трофеев пару десятков таких мобильных генераторов на базе грузовых машин и сейчас пара таких машин обеспечивала электричеством штаб армии. Работали они попеременно, что бы можно было их обслуживать, у меня в штабе дивизии также была пара таких машин, да и в других дивизиях тоже и кое в каких полках. Севастьянов был на месте, вот я к нему и прошёл.

— Что хотел?

Совсем не любезно поприветствовал меня Севастьянов.

— Да задумка одна есть, только мало того, что мне самому её не осуществить, так и нашей армии тоже, вернее требуется разрешения командующего фронтом и содействии обороняющихся дивизий.

— Ты что задумал?

— Немцы же сейчас как оглашенные рвутся вперёд, вот я и хочу им устроить пакость. Сделаем вид, что им удалось прорвать наши позиции, их действия?

— Рвануть вперёд, на оперативный простор и начать громить наши тылы, в первую очередь склады и штабы.

— Правильно, только разумеется выпускать их на оперативный простор я не собираюсь, подобрать подходящую местность и дав им возможность продвинуться на 10 — 15 километров устроить им огневой мешок, одновременно с этим мощным фланговым ударом перерубив им пробитый коридор.

— Задумка интересная, но тут ты прав, один я такой вопрос решить не смогу, надо с командующим фронта посоветоваться, ты иди, я как только что станет известно свяжусь с тобой.

В целом я остался доволен разговором с Севастьяновым, по крайней мере он меня спокойно выслушал и обещал поговорить об этом с командующим фронтом, так как без него ни чего не получится, слишком операция крупной получается. А Севастьянов, после того, как полковник Прохоров уехал к себе в дивизию, сначала сам ещё раз очень тщательно прокрутил в голове состоявшийся разговор. В общих чертах вполне реальный вариант, который может получится, немцы тут непуганые, подобные трюки с ними не проводили, а потому может и получится. Взяв телефонную трубку, он велел связистам соединить себя с командующим фронтом. Пришлось прождать почти полчаса, так как командующего не было на месте, наконец раздался телефонный звонок.

— Здравия желаю Николай Фёдорович, это вас генерал Севастьянов беспокоит, у меня только что был полковник Прохоров, у него есть интересная идея, как устроить немцам неприятный сюрприз.

— День добрый, наслышан я про полковника Прохорова, вот что, судя по всему тут не в двух словах это обсуждать, так что езжай пожалуй ты ко мне в штаб фронта, там спокойно и обсудим, что твой полковник опять придумал.

Севастьянов положил трубку, с одной стороны ему не хотелось ехать в штаб фронта, а с другой стороны, это действительно не телефонный разговор, не дай бог информация к немцам уйдёт, тогда последствия могут быть совершенно непредсказуемыми. Вызвав свою машину и охрану, Севастьянов поехал в штаб фронта, куда и приехал хоть и без приключений, но уже под вечер. Ватутин оказался свободен, а потому позвав ещё начальника штаба и члена военного совета, он и выслушал Севастьянова.

— Добрый день товарищи, генерал Севастьянов, командир 4-ой гвардейской армии, сегодня ко мне обратился командир одной из моих дивизий, полковник Прохоров.

— Генерал, это не тот Прохоров, что осенью 41-го вывел из Киевского котла штаб генерала Кирпоноса? — Спросил его генерал-лейтенант Павлович, исполнявший обязанности начальника штаба Воронежского фронта.

— Он самый, хотя сам ещё очень молод, но голова у него варит отлично.

— Так что он предложил? — Это нетерпеливо спросил Ватутин.

— Он предлагает устроить немцам фальшивый прорыв.

— Это как? — Теперь спросил уже член военного совета фронта генерал-лейтенант Хрущёв.

— Он предлагает на подходящем месте дать немцам прорвать наш фронт и пропустить их на 10 — 15 километров вглубь нашей обороны. В подходящем месте их встретит заслон и остановит их, тем самым заставляя немцев подтянуть резервы. Когда достаточное их количество скопится перед заслоном, мощным фланговым ударом перерубить пробитый коридор, а затем устроить собравшемуся противнику огневой мешок. Ловушка рассчитана максимум на дивизию противника, в любом случае большее количество пропускать нельзя. Мы стягиваем к заслону всю тяжёлую артиллерию моей армии, а также штурмовые самоходки. Все противотанковые самоходки становятся в оборону вместе с двумя моими дивизиями, ещё две дивизии рассредоточиваем на флангах, это что бы немцы не разбегались.

— А дивизия Прохорова что будет делать? — Спросил Ватутин.

— Дивизия Прохорова делится на две части и сначала фланговым ударом закрывает немецкий коридор, а затем развернувшись на две стороны, держит оборону и по возможности наносит прорвавшимся немцам удар с тыла. Как только коридор схлопывается, мы наносим артиллерийский удар по немцам, после чего переходим в контратаку, главную роль здесь играют мои тяжёлые танки, которые поддерживают противотанковые самоходки и пехота на бронетранспортёрах.

— А Прохоров точно сначала сможет перерубить коридор, а затем удержать его?

— Сможет товарищ Хрущёв, опыта у него не занимать, сил тоже достаточно, кроме того ему помогут наши части, через чьи позиции будут прорываться немцы, ведь они потом снова займут свои позиции, а Прохоров лишь поможет им частью своих сил, основной свой удар он потом нанесёт в тыл прорвавшемуся противнику.

— Давайте глянем на карте, где можно осуществить такую операцию.

Все подошли к стене кабинета, на которой висела большая карта, еще около получаса присутствовавшие в кабинете командиры обсуждали план предложенной операции. Наконец вчерне план был разработан, теперь в течении недели надо было незаметно для противника подготовить позиции и перебросить части 4-ой гвардейской армии на места. Её использование позволяло не отвлекать войска с передовой и даже если всё пройдёт успешно, ущерб немцам будет не очень большим, но и он может сыграть решающую роль в предстоящем большом сражении. Севастьянов после совещания к себе не поехал, так как уже наступал вечер, а срочных дел не было. Поужинав вместе с остальными генералами, он остался на ночь в штабе Ватутина и к себе двинулся следующим утром.

Звонок Севастьянова прозвенел только в середине следующего дня, но главным было то, что мою идею в штабе фронта одобрили и разрешили, правда решили всё без меня, но это были уже мелочи. Получив высочайшее одобрение, а также узнав место засады, я, взяв свою охрану, поехал туда осмотреть всё на месте. Место, где планировали остановить немцев, было примерно в 13 километрах от передовой. Тут к дороге, которая как раз и шла от переднего края, справа подходила небольшая, но топкая речка, чуть ли не ручеёк, а слева через пару километров начинались леса, зато прямо к передовой было много свободного места, как раз что бы немцы начали там скапливать свои войска. Проехав по дороге почти до самой передовой, я изучал место предстоящих действий, затем оставив в отдалении машины, мы пешком прогулялись и к передовой и осмотрели окрестности. В принципе место было выбрано неплохое, конечно были свои недостатки, но думаю в любом случае, лучшего места для задуманного нам не найти.

Оберфельдфебель Йенс Хайниг

Русская кампания нисколько не походила ни на Польскую, ни на Французскую, хотя нет, было немного похоже на Польскую, там тоже попадались поляки, которые фанатично сражались до смерти. Если вначале войны Йенс ни сколько не сомневался в победе вермахта и Великой Германии, вон как они браво продвигались в самом начале войны вперёд, не смотря на ожесточённое сопротивление русских, то уже осенью продвижение сначала значительно замедлилось, а затем остановилось. Затем был их разгром под столицей русских Москвой, но уже летом следующего, 1942 года вермхт снова показал русским, как надо воевать, разгромив под городом Харьков очередную орду русских варваров, но затем был Сталинград, где вермахт снова понёс поражение и вот сейчас должно состоятся решающее сражение, в котором вермахт окончательно разобьет русских и они наконец сдадутся, а ему, оберфельдфебелю Йенсу Ханингу выделят приличный участок русской земли под поместье и русских рабов. Вот сейчас он и зарабатывал себе на поместье с рабами. Русские в очередной раз фанатично оборонялись, а по данным стратегической разведки они стягивали сюда войска, вот его подразделению и дали задание разведать обстановку в русском тылу. Линию фронта они перешли два дня назад, причём для отвлечения внимания русских разыграли похищение часового. Трое камрадов в немецких сапогах тихо сняли и утащили к себе русского часового, к сожалению взять его живым не получилось, тот в самый последний момент заметил камрадов и часового пришлось убить, хорошо, что кровь на землю не пролилась. Камрады, оставив следы, утащили труп русского часового к себе, как будто он живой и его утащили для допроса и ни каких других немецких разведчиков здесь не было и они ни куда дальше не пошли. Сам Йенс вместе с пятёркой свой камрадов был одет в русскую военную форму и русские сапоги и вооружён тоже русским оружием. Благополучно преодолев русские укрепления, он со своими товарищами скрылся в лесу. Вот уже второй день он издали наблюдал за русскими, а те затеяли что-то непонятное. Почти в полутора километрах от передовой, те, в условиях скрытности стали готовить укрепления. Прибывшие русские, не оставляя на открытой местности технику, стали растягивать маскировочные сети, а затем под ними принялись рыть землю. Удобно устроившись на опушке леска, Йенс в бинокль рассматривал, что делают русские, но неожиданно наблюдение пришлось прекратить. Примерно в километра от них остановилась небольшая колонна русских из нескольких их новых колёсных бронетранспортеров и крытых грузовиков, откуда стали выпрыгивать солдаты и несколько собак, после чего развернувшись цепью, те стали прочёсывать местность. Тихо снявшись с места, немецкие разведчики постарались раствориться в лесах.