Две столицы

И что же можно потребовать с Англии за Мальту и отказ от этой вот детской мишуры. Заводы?! Всё остальное сами завоюем. И сельхоз академию. С агрономами, ветеринарами, биологами хорошими. Нужно Тимирязевскую академию основать в следующем году с филиалом в Санкт-Петербурге. Заводы? Оружейный, который будет производить винтовки Бейкера. И завод по производству станков ткацких. Не специалист Пётр Христианович в этой области, но самолётный станок англичане уже давно должны были изобрести. Вот пусть и построят завод, который такие ткацкие станки будет выпускать.

Всё это Брехт, как мог более доходчиво, Государю и цесаревичу и рассказал. Не перебивали, слушали.

– У вас Пётр Христианович, как это не странно звучит, учителя были лучше моих. Повезло вам с учителями. А России и мне повезло, что ваш отец решил перебраться к нам.

– У моего отца была поговорка. Если её на русский перевести, то немного коряво выйдет: «Везёт тому, кто везёт». Вы можете ею воспользоваться.

– Везёт?

– Везёт, работает, тащит воз.

– Ага, понял, и как же я могу этим воспользоваться.

– А нет, я не про воз. Про немцев. Там в Европе война. И она на десятилетие. Засылайте комиссаров в немецкие деревни, предлагайте переселиться в Поволжье, в Крым, в верховья Иртыша, на Дон. У России много очень плодородных неосвоенных земель. Только нужно создать переселенческий комитет, который будет выделять землю и стройматериал переселенцам. Помогать им на первых порах. Просто крикнуть айда к нам, это обречь людей на страдания и отбить охоту у следующих. Нужна переселенческая программа.

– А с Мальты нужно потребовать ещё у Великобритании библиотеку и школы, в смысле учителей. Всех. – Вспомнил Пётр Христианович, допивая портвешок.

Интерлюдия

Граф Виктор Павлович Кочубей вместе со всем императорским семейством в Петербург не поехал. Рад бы, как говорится, в Рай, да грехи не пускают. Виктора Павловича не пускали не грехи, а огрехи. Да, и не свои. Фома Игнатов дело, порученное ему, провалил. Граф, тьфу ты, князь фон Витгенштейн жив. И не просто жив, а ещё и одного из своих несостоявшихся убийц скрутил живым. А что делают с врагом, если он в руки правильные попадает. Руки эти неудачнику боль всяческую причиняют и сведения о том, кто его на душегубство сподвиг выпытывают. У Каверина самого конечно не такие руки, не правильные. Так обер-полицмейстер сам и не будет пытать, найдёт людей охочих. Всё расскажет парнишка этот, что попался в сети полиции.

Виктор Павлович, узнав о неудачном покушении, сначала запаниковал. Всё полиция вытянет из попавшего к ним в руки и на него выйдет. И в этом случае дружба с Государем не поможет. Александр, он воспитан, как рыцарь и такой способ устранения этого проклятого немца его взбесит, тем более немец опять успел отличиться – теперь он единственная надежда всего монаршьего семейства. Один знает, как лечить чахотку. Откуда, вот только. Странный вообще этот великан, смотришь на него, гусар и вояка, солдафон тупой, а надо же, всё что советует Государю всегда правильно. Откуда знания и умения такие. Жаль отец у этого дуболома умер, не узнать ничего про него.

Паника не больше часа длилась. Походил по кабинету, что Васильчиков ему предоставил граф и понял, что если он одну вещь провернёт, то никто на него не выйдет. Что Каверин может узнать, то, что послал этих троих татей на убийство графа, опять, князя Витгенштейна, некто Фома Игнатов. Найдут Игнатова. Велика Россия, а найдут. Всю полицию империи подключат.

А если найдут и пытать начнут, то тут всё им Фома и выложит. Значит, надо сделать так, чтобы Фома ничего сказать про графа Кочубея не смог. Лучше всего хранят тайну мертвецы. Виктор Павлович остановился перед роскошной резной коробкой с парой дуэльный пистолетов. Лепаж. Лучшие.

Граф приоткрыл коробку, пулелейка, мерный цилиндрик, пыжи. Даже несколько уже отлитых пуль.

Оказалось, всё легче лёгкого. Кочубей подъехал на извозчике к дому Игнатова и когда тот вышел, сказал, что плохо всё, поймали его татей. Нужно уезжать из Москвы, срочно. Беги, собирай деньги. Отвезу в Подольск.

Через полчаса, когда заехали в лес, граф приказал остановиться извозчику и шепнул Игнатову.

– Этого отпустим, тут в ста метрах в лесу на своротке телега с надёжным человеком ждёт.

– А этот? Не расскажет? – похлопал по котомке Фома, там что-то звякнуло железное.

– Что расскажет? Что двое в лес ушли? Кому расскажет? Кто его-то искать будет? Сотни в Москве извозчиков.

– Как скажите, Ваше Сиятельство.

Виктор Павлович, прикрывая лицо воротником, расплатился с извозчиком и отпустил его. Постояли, подождали за кустом, пока пролётка из виду скроется. Ну, а дальше просто. Кочубей шёл впереди, намеренно подставляя спину Игнатову, чтобы того успокоить. А потом как бы нечаянно оступился и чуть не упал.

– Заблудился что ли? Уже прийти должны. Ну-ка, Фома посмотри за теми кустами.

Фома пошёл к кустам, а граф Кочубей почти спокойно, руки всё же подрагивали, достал пистоль, проверил порох на полке, скусил запасной бумажный патрон и подсыпал на полку свежего пороха. Прицелился в центр спины. Бах Руку дёрнуло и пороховой бело-серый вонючий дым заволок все впереди. Пришлось обойти это облачко, в лесу ни ветерка. Игнатов лежал на животе и сучил ногами, пуская кровавые пузыри. В лёгкое, должно быть, попал, решил Виктор Павлович. Он был завзятый охотник, и промахнуться не мог с такого-то расстояния. Десятки раз приходилось Кочубею кабана добивать и оленя, ничем этот Фома не лучше свиньи. Провалил такое простое дело. Пусть в ад отправляется, выскажет всё своим разбойникам. Граф вынул из ножен охотничий нож и воткнул его раненому в основание черепа. Игнатов дёрнулся и затих.

Возвращался в Москву Виктор Павлович с максимальной скоростью, то и дело, переходя на лёгкую трусцу. На окраине удачно поймал извозчика и уже через полчаса собирал вещи в доме бывшего екатерининского фаворита.

– Уезжаете, Виктор Павлович, – увидев уже собранного Кочубея, старый вельможа состроил грустное лицо. – Скучать опять один остаюсь.

– Ничего не поделаешь. Государь отбыл, и мне пора. Тут ещё проблемы с послами. А я, как ни крути вице-канцлер.

– Ну да. Ну да. С богом.

Дорогу до Петербурга граф Кочубей толком и не запомнил, всё планы мести строил. До чего только не додумался, впору романы писать начать. А разрешилось всё легко. Поехал не домой, а в усадьбу другого Васильчикова под Петербургом к отцу жены Марии Васильевны – Василию Семёновичу. Жена там была.

Приехал, а там все на дворе и с каким-то унтером в зелёной форме необычной общаются. Шапка такая смешная.

Ну, пообнимались, поцеловались со всеми, а солдатик этот так и стоит чуток поодаль.

– Кто это? – спросил Васильчикова Кочубей.

– Рекрут вернулся. Отслужил двадцать два года и вернулся вот. Егерем был. До подпрапорщика дослужился. Говорит, ежели не врёт, что из своего штуцера не меньше двух сотен врагов положил.

Егерем? Из штуцера. А ведь хорошая мысль.

– А можно я его заберу, Василий Семёнович?

– Да, почему нет, забирай, ни семьи у него, ни осталось, ни кола, ни двора. Кто от холеры представился, кто так помер, не знаю, что и делать с ним. Забирай. Одной заботой меньше. Только, ть ведь знаешь, он ведь не крепостной. Он теперь в военном сословии. Инвалид. Хочешь, переговори, найми в услужение. Мне он тут не нужен.

– А что он хочет? Чего вы говорили?

– Кабак хочет в селе открыть, денег просит. – Махнул рукой Васильчиков.

– Денег? Ну, денег, так денег. Как звать солдатика?

Конец книги

Краснотурьинск 2023 год.

Добрый день, уважаемые читатели.

Книгу закончил. Несколько дней отдохну, и снова в бой.

Особая благодарность помогавшим мне написать эту книгу: Алене Любарской за исправление ошибок и Владимиру Иванаеву за развёрнутые комментарии.

С уважением.

Андрей Шопперт.