1941. Друид. Второй шанс

Глава 19

В первые часы Зоя ещё была способна удивляться. Но последовавшие следом события оказались настолько стремительными и невероятными, что она напрочь лишилась этой способности.

Ещё только вчера вечером девушка мерзла в арестантской землянке и готовилась к трибуналу, а уже через день ее выпускал оттуда сам командир дивизии. Мало того прямо на ее глазах освободившееся место занял бледный как смерть начальник особого отдела, руки которого были скованы наручниками, а лицо жутко изукрашено багровыми синяками.

Дальше было больше. За какие-то минуты перед ней оказались новая, ещё необмятая, полевая форма с настоящими хромовыми сапогами, белоснежный полушубок с укороченным по моде низом и тёплой меховой шапкой. А на свертке с одеждой, о чудо, красовалась пушистые кроличьи варежки, о которых она когда-то мечтала!

Едва Зоя оказалась одета, обута, накормлена и напоена, как ее тут же посадили в жарко накопленный автомобиль и с ветерком домчали до ближайшей станции. Там ее уже ждал стоящий под парами локомотив с парой настоящих купейных вагонов ещё царской постройки и почти сотня взмыленных, несмотря на мороз, бойцов и командиров государственной безопасности, оказавшихся ее охраной. Удивительно, но так, как ее, даже комдива не охраняли.

И вот, когда удивляться она уже больше не могла, сопровождающий лейтенант, хмурый парень с шикарной челкой принёс ей чашку горячего ароматного чая и тихо произнёс:

— Ни о чем не беспокойтесь, товарищ Космодемьянская. Товарищ Сталин приказал, чтобы с вас и волос не упал. Целый гвардейский полк с усилением для вашего сопровождения выделили…

У девушки от этих слов все внутри аж затрепетало. Получалось, ее письмо дошло до адресата, и товарищ Сталин прочитал то, что она написала. Ах, милый, милый бобер, он все же сумел это сделать.

— Вам это… бутерброд сделать? — парень все еще стоял рядом. Причем делал такой вид, словно готов был ее защитить от всех опасностей сразу. — С колбасой, а?

Она, все еще находясь под впечатлением от услышанного, медленно качнула головой. Какой еще бутерброд, если скоро встретиться с самим товарищемСталиным!

— Мне же ему столько всего надо рассказать… — тихо-тихо, одними губами прошептала она. — Он же столько всего еще не знает.

И едва за лейтенантом, закрылась дверь купе, как Зоя тут же вытащила толстую тетрадку из сумки и пару карандашей. В песенник она записывала понравившиеся ей песни, лелея мечту, когда-нибудь их все выучить и спеть на большом концерте. Сейчас же хотела написать то, что будет рассказывать в Кремле. Слишком уж многое она знала.

-… Главное, про Гвена рассказать, — из под грифеля выходили большие аккуратные буквы, словно на уроке по чистописанию. — Он же столько всего может…

А закончила она писать уже глубоко за полночь, когда уже больше никаких сил не оставалось. Глаза слипались, и карандаш выпадал из пальцев. И в какой-то момент Зоя так и задремала прямо за столом, положив голову на тетрадь.

Утром же закончить работы ей так и не дали. Стуча колесами и выдавая пронзительные гудки, поезд прибыл на московский вокзал, где ее уже встречали.

— Товарищ Космодемьянская, прошу за мной, — прямо у вагона ей протянул руку высокий капитан с тяжелым взглядом, от которого сразу же становилось не по себе. Едва не мурашки начинали по спине ползать. — Товарищ Сталин уже справлялся о вас.

Она едва не споткнулась, услышав такое.

— Осторожнее, — ее тут же подхватили под руки с двух сторон.

Её усадили в автомобиль, из окон которого она тут же принялась глазеть на окрестности уже позабытого родного города. Со слезами на глазах узнавала только ей памятные места, где ещё школьницей проводила много времени. Мимо пролетали тёмные коробки домов, обезображенные маскировкой памятники, многочисленные цепочки противотанковых надолбов. Москва встречала их угрюмо, настороженно, словно ёж, ощетинившись стволами пушек и танков.

— Не плачь, девонька, — сидевший рядом седой, как лунь, капитан понимающе покачал головой. Видимо, решил, что она расстроилась из-за разрушившихся во время бомбежки зданий. — Не плачь. Вот прогоним фашиста, ещё лучше построим. Поверь мне, пройдет время и ты не узнаешь нашу столицу… Веришь? Краше всех городов на свете будет.

И столько в его голосе было искренней веры, что не верить в его слова было просто невозможно. Выбирая ладошкой слезы, Зоя и кивнула. Конечно, верила, знала. Закончится война, и все-все восстановят музей прежнего. Именно так все и будет, снова с убежденностью кивнула девушка.

— А вот Кремль…

Их автомобиль уже проезжал через пост, попав под прицел автоматов охраны. Вот она и оказалась в святая святых своей страны, где жил и трудился Он.

— Прошу…

Ей помогли сначала выбраться из автомобиля, а затем снять верхнюю одежду. Дали несколько минут, чтобы привести себя в порядок. И лишь после этого повели дальше.

Только на первых же ступеньках широкой мраморной лестницы Зое сделалось дурно. Не вцепившись в перила, точно бы упала. Слишком уж разволновалась, оказавшись здесь. Стало жарко, дышалось с трудом.

— Не волнуйтесь, товарищ Космодемьянская. Вы же боец. Фашистов не испугались, а здесь все свои, — рядом вновь оказался ее сопровождающий. — Все будет хорошо. Обязательно будет хорошо.

Зоя расстегнула воротничок, задышав глубже. И сразу же чуть полегчало.

— Вот и пришли, — у неприметных дверей капитан остановился, пропуская девушку вперёд.

Затаив дыхание, она коснулась потертой бронзовой ручки. Дернула на себя и оказалась внутри.

Сразу ей бросился в глаза огромный стол, покрытый зелёным сукном, шеренга приставленных стульев с высокими спинками. В нос ударил резкий запах крепкого табака, отчего сразу же жутко захотелось чихнуть. Она, конечно, пыталась сдержаться, но не смогла.

— Апч-хи! — громко чихнула Зоя, едва успев подставить ладошку.

И тут же из-за её спины раздался хриплый, немного усталый голос, хорошо знакомый ей из радиосообщений.

— Будьте, здоровы…

От неожиданности девушка едва не присела. Тихо пискнула и сразу же развернулась, едва не наткнувшись при этом на хозяина кабинета.

— Ой… Товарищ Верховный Главнокоман… — начала она докладывать громким срывающимся от волнения голосом.

Но Сталин коротко взмахнул рукой, призывая её остановится

— Не надо так официально, товарищ Космодемьянская, — улыбнулся он, внимательно рассматривая девушку. — Обращайтесь ко мне просто, товарищ Сталин. Итак… Это правда, то, что вы написали в этом письме?

В его руках появился небольшой клочок тетрадного листа, в котором Зоя тут же узнала своё послание.

Глаза мужчины сузились, превращаясь в едва не щелки. Точно пытался понять, правду или нет сейчас будет она говорить.

— Да, товарищ Сталин, — решительно кивнула девушка, отчего обе её косички задорно подпрыгнули. — Честное комсомольское, все так и было…

Нахмурившаяся, с решительно поджатыми губами и серьезным взглядом, она сейчас меньше всего была похожа на человека, решившего солгать. Понимая это, Сталин тяжело вздохнул. Тогда получалось, что все изложенное в письме правда. А это очень и очень… Здесь он даже подходящего слова не смог подобрать.

— А знаете, давайте чайку попьем, — вдруг, совершенно неожиданно для Зои, предложил он, поднимая трубку телефонного аппарата. — Николай Александрович, будьте добры, организуйте нам чаю.

После поднял голову и добавил:

— За чаем вы мне все подробно и расскажете… А пока, товарищ Космодемьянская, скажите… мой Яков… — его голос неуловимые дрогнул, но тут же снова зазвучал по-прежнему. — Старший лейтенант Джугашвили с ним?