Я ем города, морями запиваю

Глава 4

1969 год. Март. Дания. Рандерс

— Мистер Бескофф? — худощавый темноволосый репортер в мятом пиджаке высоко поднял руку с зажатым в ней карандашом, привлекая к себе внимание. Дождался утвердительного кивка ведущего пресс-конференцию и быстро затараторил по-английски. Данила понимал не все дословно, но основное из вопроса уяснил сразу. В отличие от старшего тренера «Динамо», к которому наклонился переводчик их делегации. — Как вы считаете, после поражения в первой игре, остались ли у вашей команды какие-то шансы, чтобы пробиться в следующий раунд соревнований?

Да уж, вот вопрос вопросов. Наверняка Константин Иванович сейчас отделается общими фразами, что, мол, игра заканчивается лишь со свистком арбитра и тому подобную фигню. А что еще сказать? Облажались в Тбилиси знатно.

Обидно, что два совершенно левых мяча пропустили в заключительной десятиминутке. Чуть-чуть не дотерпели. Сначала настырный центрофорвард «Фреи» Горсёэ затолкал мяч в ворота Яшина чуть ли не вместе с Аничкиным, который опекал нападающего. Причем, нарушения правил против игрока «Динамо» чехословацкий судья привычно не заметил.

А за три минуты до финального свистка на стороне датчан арбитр сыграл вообще нагло и цинично. В безобидной ситуации, после обычного углового и последующего выноса он вдруг ни с того, ни с сего свистнул где-то в районе центрального круга, взял в руки мяч и принес его на одиннадцатиметровую отметку в штрафной площади «Динамо». Взял и поставил. А потом еще и удалил с поля ничего не понимающего Рябова. Дескать, тот сбил игрока соперника. Как не пытались москвичи объяснить Крнявеку, что Георгий вообще стоял в стороне от того места, куда прилетела кожаная сфера, рэфери ничего не хотел слышать.

В итоге одиннадцатый номер «Рандерса» Бёдкер был точен с одиннадцати метров. Такой вот невеселый каламбур. И осторожно оптимистичные 1-0 превратились в практически безнадежные 1-2. Несложно было сообразить, что теперь динамовцам в гостях кровь из носу требовалось побеждать с разницей в два мяча. Ну, или зеркалить счет в Тбилиси, а потом пытать счастье в дополнительное время, а потом — не дай бог! — в переигровке. Так, чего доброго и до жребия можно доползти. А с ним нам в последнее время не везет.

Ко всем прочим несчастьям добавилось и то, что газон на футбольном стадионе в славном городе Рандерс до жути напоминал ту грязевую ванну, в которой бултыхались московские и берлинские динамовцы во время недавних товарищеских встреч. Вот тебе и буржуи-капиталисты, ни хрена не сумели подготовить поле к матчам за еврокубок. А это означало, что о быстрой комбинационной игре, что составляла «коронку» москвичей, можно было смело забыть.

Один из датских стадионов в 60-ые

Данила после недолгой «разминки» перед самой игрой лишь безнадежно вздохнул. Но промолчал. Не хватало еще вякнуть в присутствии Бескова, что я, мол, предупреждал — южноамериканская халява здесь не пройдет. Что-что, а можно с ходу придумать и более простые способы самоубийства. Например, прыгнуть в клетку с голодными тиграми. Или в бассейн к крокодилам. Там хоть шансы спастись имеются. Иваныч и так в последнее время находился на взводе после многочисленных накачек в Спорткомитете, Федерации футбола и даже на Старой площади, в которых прямо и недвусмысленно требовалось непременно завоевать престижный футбольный трофей. После каждой такой поездки старший тренер приезжал на базу в Новогорске злющий, как собака, и гонял футболистов до изнеможения. А уж что творилось после того, как они обосра…проиграли в Тбилиси — врагу не пожелаешь! От обилия чиновничьих рож, нагрянувших для разбора полетов по горячим следам, сводило зубы и чесались кулаки.

Один такой «гость» домотался до Данилы, как пьяный до радио в три часа ночи: спой ему да спой.

— Учтите, молодой человек, — занудно гудел партработник. — Если в Дании будет неудача, мы с вас обязательно спросим. Вы помните, надеюсь, как на недавнем Пленуме поднимался вопрос о поведении советских спортсменов? Партия учит, что вы ни в коем случае не должны поддаваться на провокации. Своим недисциплинированным поведением вы сыграете на руку сопернику. Надеюсь, вам все ясно? — и буркалами своими пустыми зыркает, как солдат на вошь. Мельник, слава богу, вовремя сообразил, что этот деятель перепутал его с Рябовым и пытался сделать выговор за удаление в предыдущем матче. «Профи», что сказать. Для такого что Яшин, что Численко — все на одно лицо.

Но вслух свои мысли парень, разумеется, не озвучивал. Вежливо кивал, прикладывал руки к груди и клялся-божился, мол, «Оправдаю. Отслужу. Отстрадаю. Отсижу»[4]. Вроде бы товарищ из высших сфер остался доволен.

Так, ладно, оставим лирику. Вернемся к традиционному вопросу русского народа: «Что делать?» Раз игра внизу отпадала, то оставалось сделать акцент на дальних ударах при любой возможности. Авось, голкипер «Рандерса» не сможет нормально оттолкнуться, поскользнется, будет случайный рикошет или еще какая пруха. Как вариант, бить на точность. Желательно с выдумкой. То есть, с подкруткой-подрезкой и прочими подобными гадостями для вратаря соперника. Вопрос только, дадут ли это сделать защитники датчан. Вряд ли они будут просто стоять и безучастно наблюдать за тем, как гости упражняются в пальбе по «девяткам» их ворот.

Поделился своими мыслями с Масловым и Численко. Те вроде бы согласились. Хотя Валерка еще толкал в массы идею о жестком прессинге в штрафной «Фреи» при стандартах. Вдруг, да получится запихнуть пятнистого в сетку. Что ж, одно другому не мешает. Здесь это покамест не особо было принято, но Мельник вдогонку предложил, чтобы на розыгрыш штрафных и угловых приходили их рослые защитники. Навроде Рябова или Смирнова. Форварды-то, кроме Данилы, богатырскими статями не отличались. И бороться на равных с высокими и мощными игроками обороны датчан им было не с руки.

Старшие товарищи призадумались. Размышляли долго, пригласили для консультаций означенных защитников, спорили до хрипоты, но, в принципе, с предложением Мельника согласились. И то хлеб. Ох, как же тяжко проталкивать даже самые мелкие изменения — инерция мышления здешнего футбольного люда слишком высока. А уж совсем сногсшибательная отговорка: «Так никто не делает» или «Так никто не играет»? Казалось бы, радуйся, значит, есть верный шанс удивить противника, вызвать в его рядах панику. Нет, нельзя. Вон, Бесков однажды рассказал, как в Политбюро на полном серьезе решали: по какой тактической схеме должны играть советские футболисты. И до итогового вердикта кремлевских небожителей ни-ни! А отставка Константина Ивановича после второго места на Евро-64? Посмел, мерзавец эдакий, проиграть на глазах диктатора Франко! Маразм.

Что откровенно радовало, так это тот факт, что главным арбитром сегодня был Юбер Бурге из Бельгии. Вроде как мы ему ни на какую больную мозоль наступить не успели. Значит, теплилась в душе робкая надежда, что свистеть бармалей будет нормально.

Зрителей на небольшом — тысяч на двадцать — городском стадионе Рандерса собралось прилично. И свободных мест почти не осталось. Правда, вели себя местные болельщики довольно смирно. Небольшой гул, разумеется, присутствовал, но и только. Ни тебе задорных кричалок, ни зажженных фаеров, ни взрывпакетов. Даже захудалой дымовухи и той не видать. Европа. Хоть бы у англичан и их футбольных хулиганов взяли пару уроков. Или те появятся позже? А, пофиг.

Странно, но первыми пошли в атаку хозяева. Логично было бы предположить, что они попытаются уйти в оборону, ведь преимущество в счете на их стороне, ан нет — перед своими болельщиками футболисты «Фрея Рандерс» решили, по всей видимости, втоптать в грязь гостей. Насчет грязи, кстати, отнюдь не фигурально.

Но серьезных угроз воротам Яшина датчане не создали. Излишне мельчили в передачах, передерживали мяч, а на таком тяжелом и вязком грунте это ставило крест практически на любой мало-мальски вразумительной комбинации.

Постепенно, динамовцы освоились, приноровились к сопернику и, в свою очередь, провели несколько ответных атак. Особенно опасным в эти первые минуты выглядел Еврюжихин. На своем излюбленном левом фланге он раз за разом накручивал защитника, а в одном из эпизодов так вообще усадил того на пятую точку ловким финтом, в котором Данила с удовольствием признал «Nutmeg». Не зря на тренировках корячились, ох, не зря. В итоге, Генка свободно прошел вперед, потом хорошо навесил на ближнюю штангу и Мельник неожиданно для всех вдруг взял, да и оторвался от опекуна, выпрыгнул рыбкой и мощно пробил головой в падении — перемазался мгновенно в грязи, как черт и в башке шумит, но оно того стоило:. 0-1 А на табло всего лишь пятнадцатая минута идет. Вынимайте! Защитники бурно — вот тебе и флегматичные, выдержанные северяне! — высказывали друг другу претензии под неодобрительный свист с трибун.

Инициатива после забитого мяча целиком и полностью перешла к гостям.

— Дожимайте, дожимайте их, бля…дь! — голосил с бровки Голодец. Тренер прекрасно понимал, что сейчас, пока противник в растерянности, нужно сломать, добить его окончательно.

Численко получил мяч, здорово сыграл в стенку с Данилой, ворвался в штрафную, но, к сожалению, перебросил кожаный снаряд и через голкипера и через перекладину.

— Тяжелый, зараза, — пожаловался он Мельнику. — Не чувствую совсем. Будто кирпич пинаю.

Да уж, круглый и правда успел набрать влаги, пропитаться грязью и стал практически каменным. В моменте, когда забивал, Данила даже успел из-за этого заработать ссадину на лбу. Врач команды быстро обработал рану на бровке и замотал голову бинтом. Теперь юный форвард смело мог претендовать на роль Щорса из песни. Ну, помните: «Голова обвязана, кровь на рукаве. След кровавый стелется по сырой траве». Там дальше еще много всего, но Мельнику и этого выше крыши. Не хватало для полного счастья повторить короткий жизненный путь легендарного красного командира целиком.

— Да уж, — поддакнул Данила и на автомате добавил. — Наклболом хрен пробьешь.

— Чем? — искренне удивился Численко и с интересом спросил. — Это что за удар такой? Покажешь?

— Давай потом, — начал выкручиваться Мельник, кляня себя за длинный язык. — Это из бейсбола американского. В Южной Америке его уже потом в футбол приспособили. — Если уж быть до конца точным, то гораздо позже все произойдет. Первым, вроде, Жуниньо в девяностые был. — Занятный прием, но там мяч должен быть нормальным, а не это недоразумение.

— Откуда ты только все это узнаешь? — удивился Игорь. — Интеллектуал, бля! Ладно, только не забудь, — строго предупредил товарищ. — О, разбежались, а то Бес поедом съест. Ишь, зыркает! И Соломонович сейчас весь на говно изойдется.

В самом деле, игра в самом разгаре, а они новые удары обсуждают. Эх, влетит в перерыве от Иваныча. Вот чует пятая точка скорые неприятности.

Предчувствия его не обманули.

— Малой, какого х…я ты выпендриваешься? — напустился разозленный Голодец на молодого игрока в раздевалке. — Проще играй, без выкрутасов. Не увлекайся индивидуальными проходами, обыгрывайся с партнерами. А то тащишь в одного мяч, а это на сегодняшнем поле не работает. Забыл, о чем на установке вам талдычили?