Старец Сергий

Старец Сергий рекомендовал творить внутренне Иисусову молитву во время богослужений, считая, что она позволяет каждому лучше сосредоточиться на службе и лучше ее воспринять.

А вот практиковать Иисусову молитву сообща, совместно, он считал неуместным. С одной стороны, у каждого — свой собственный ритм, к которому нужно относиться с уважением. С другой стороны, молитва — это что-то очень личное, и в ней должна присутствовать определенная личная свобода. «Каждый, — говорил он, — должен располагать свободой молиться Богу так, как ему хочется». В частности, каждый должен иметь возможность остановиться, когда достигнет того состояния, к которому стремится молитва (но которое при этом не является его самоцелью). В связи с этим старец Сергий вспоминал слова преподобного Серафима Саровского: «К чему призывать к себе Бога, если Он уже во мне?»

Старец считал, что утром и вечером для Иисусовой молитвы нужно выделить особое время, в которое она бы совершалась особенно сосредоточенно и напряженно. Эти моменты можно определить каким-то фиксированным промежутком времени (не обращая внимания на количество произносимых молитв) либо числом молитв (не обращая внимания на время). Важно одно: иметь постоянное правило и придерживаться его. Вместе с тем эти периоды должны быть лишь «сильной долей в такте» и способствовать общей практике молитвы. Важно не прекращать молитву после самых насыщенных моментов, но продолжать ее более просто и свободно, чтобы не оставить дом пустым (см.: Мф. 23:38; Лк. 13:35) и не дать устремиться в него бесам.

Иисусова молитва всегда должна быть сокровенной. Тот, кто творит ее в присутствии других людей, не должен никоим образом давать это понять. Более того, шумные и видимые проявления — такие, например, которые мы можем наблюдать в кругу «харизматиков», должны быть исключены и никогда не являются характерными для здоровой молитвенной практики.

Коль скоро просьба, которую мы формулируем в молитве, должна быть исполнена веры и надежды, то нам не следует искать какого-то «высшего» состояния. Мы не должны искать состояния «удовлетворенности» и радости, сопровождающих молитву. Если, когда мы молимся, их нет, то мы не должны испытывать тоску по этому поводу; не следует вообще беспокоиться об этом, но нужно упорствовать в молитве, даже если этой радости и не будет вовсе никогда.

Техники, приводящие в состояние восхищения и экстаза, которым учат некоторые западные и восточные духовные деятели, неприемлемы; медитация — в таком виде, в каком она пропагандируется, — явление нездоровое. Получение быстрых результатов в молитве — чаще всего есть свидетельство прелести.

Как правило, Бог медлит дать нам эту радость, чтобы предостеречь нас от гордости, чтобы мы не думали, будто бы полученная нами благодать является плодом нашей молитвы, нашей воли и наших усилий.

Нужно просто молиться и ждать с терпением и смирением, даже если душа наша черства и молиться нам в тягость. Мы всегда должны говорить самим себе, что мы недостойны получить ответ на нашу молитву, что мы ничем не заслужили от Бога вознаграждение или удовольствие.

Мы должны искать только Бога, а не своего собственного удовольствия.

Если мы все же раз-другой испытываем состояние удовлетворенности (как свидетельство ощутимого присутствия благодати), мы должны рассматривать это как дар Божий, а не как результат наших собственных усилий. Говоря об этом, старец повторял слова, которые произносил и в других обстоятельствах: «Нужно богатеть в Бога, а не в самих себя».

Практика Иисусовой молитвы требует руководства со стороны опытного духовного отца — не оттого, что он поможет «овладеть ее техникой», но оттого, что он способен к духовному различению. Много уже было сказано об опасностях, которые может представлять это делание для психического и физиологического здоровья того, кто его практикует по собственному почину и вслепую. Особенно настойчиво старец Сергий говорил о духовных опасностях: практика Иисусовой молитвы порождает, если оценивать ее с точки зрения результатов, немалую опасность впасть в прелесть. Этот риск в большей степени подстерегает не начинающих, а тех, кто уже начал преуспевать в молитве. «Для того, кто много молится, велик риск впасть в прелесть», — говорил старец Сергий. Духовный отец, к которому следует обращаться, должен быть не таким же практикующим (и уж тем более не приверженцем молитвенной «техники»), но тем, кто прошел все рифы и удостоился принять от Бога дар различения и может благодаря этому наверняка определить, какие молитвенные состояния являются эмоциональными, а какие — духовными, какие — от Бога, а какие — от лукавого.

Тот, кто творит молитву, сможет избежать большинства опасностей, если имеет глубокое смирение и не ищет из ряда вон выходящих «результатов» и «плодов». Малейшая гордость в сочетании с молитвой порождает отклонения и даже психические расстройства. В связи с этим старец Сергий повторял, что практика молитвы несовместима со страстями, и что тот, кто творит молитву, пребывая, например, в состоянии гордости или нечистоты, бежит по направлению к собственной катастрофе и даже может быстро дойти до сумасшествия.

Иисусова молитва для того, кто ее творит, становится светом, позволяющим видеть ясно свою душу изнутри. Проникая в сердце, она позволяет жить более глубоко, жить не для самого себя, но для Бога. К тому же она помогает проникнуть разумом в глубь людей и вещей и жить, воспринимая их не поверхностно, но сердечно понимая и любя их.