Зарождение добровольческой армии

Гробокопатели

На огромном Нахичеванском кладбище в склепах (и не только там) скрывались застигнутые врасплох в чужом городе во время большевистского восстания и грянувшего за ним террора «солдатских и рабочих депутатов» офицеры, юнкера, кадеты. Сколько их было – не знаю. Где, в каких склепах и зарослях прилегающей к кладбищу Балабановской рощи – тоже не знаю. Но что они там были, я знал. Я знал одну группу, которую навещал, приносил продукты, записки и еще кое-что. Смотритель этого кладбища был старик, отставной солдат. Имени его не помню – что-то вроде Митрофаныча.

Вот он-то, по просьбе священника Покровской церкви отца Иоанна К. приютил у себя двух братьев – Ваню и Колю Г., кадетов, кажется, Полтавского корпуса – в качестве гробокопателей (как они себя потом называли). Причем приказал им быть «внуками». Они его так и звали «дедушка», а он их – Ванюшка и Колюшка.

К ним на ту же «должность» и по той же «протекции» присоединился и третий – прапорщик. Фамилии и даже имени его я не помню, так как все его звали «Стуконожка». Так его прозвали наши многочисленные барышни в доме. Очень милый, застенчивый, слегка заикающийся, бывший студент. После развала армии он приехал в Ростов и жил у нас. После полученной на Германском фронте контузии он стал заикаться, и когда говорил, то пристукивал правой ногой. Отсюда и пошло – Стуконожка. Девицы звали его «милый Стуконожечка», а он их – «милые душегубочки».

Из подслушанных мною девичьих секретов я установил, что они до сих пор не могут понять, в кого же он влюблен и кому из четырех «бабарих», как я их звал, отдает предпочтение.

В один тревожный день оба кадета и Стуконожка из нашего дома исчезли. Как в воду канули. А обнаружил их я – и совершенно случайно.