Ставь против горя свою доброту…

«Советская Татария», 3 марта 1990 г.

ЛЕЧИТЬ ТЕЛО И ДУШУ

10 лет назад на базе республиканского онкологического диспансера был создан эндоскопический центр Министерства Здравоохранения ТАССР. За эти годы в центре прошли обследование около 100000 человек, многим из них здесь же оказывается необходимая медицинская помощь. Возглавляет коллектив квалифицированных врачей и среднего медперсонала эндоскопического центра со дня его основания кандидат медицинских наук В. Муравьёв. По его инициативе здесь наряду с практической деятельностью проводится и научно-исследовательская работа, сотрудниками подготовлено к защите несколько диссертаций по актуальным проблемам эндоскопии.

А многим любителям музыки Владимир Муравьев хорошо известен и как талантливый исполнитель бардовских песен. Многочисленные почитатели этого жанра идут на его концерты с надеждой услышать искренние слова о мужестве, любви и чести. И он не обманывает их ожиданий.

«Комсомолец Татарии», 11 марта 1990 г.

А. Ольгина.

Время телемарафона детского фонда Татарии было продлено на час по просьбе телезрителей. Люди приходили на студию с подарками, деньгами. Одна малышка принесла свою самую любимую куклу. Диктор Лия Загидуллина просто не успевала зачитывать телеграммы, приходящие из разных городов, районов нашей республики.

В очередь к микрофону выстроились «спонсоры» — представители Республиканской больницы, кооперативов, Стройтреста, ребята из исправительно-трудовой колонии, священнослужители. Всего было собрано 540 297 руб., 40 000 инвалютных рублей и подарков на сумму 13 710 руб.

В этот благотворительный вечер прийти на студию могли все желающие. А вот спеть и станцевать — только дети. Исключение сделали лишь Владимиру Муравьев, казанскому барду. Его младшая дочь, выйдя на сцену, тихо сказала: «Я не могу петь без папы».

А когда зажглись свечи в руках детей, которым придется и петь, и жить без пап, погибших в Афганистане, у многих присутствующих в студии, да, наверное, и у телезрителей на глазах выступили слезы.

Да, в этот вечер всё было — и слезы, и смех. Телемарафон продлили на час. . Ну, пусть как можно дольше живут добрые чувства, захлестнувшие нас в тот вечер.

Идея о проведении этого телемарафона принадлежит Роберту Миннуллину, председателю детского фонда Татарии, детскому поэту, редактору газеты «Яшь Ленинче». Пользуясь случаем, хочется поздравить его с победой на первом туре выборов в народные депутаты ТАССР по декабристскому округу номер 48. Голосуя за Р. Миннуллина, мы голосуем за принципиальность, порядочность, умение добиваться поставленной цели, за радостное детство наших ребят.

«Вечерняя Казань», 23 октября 1991 г.

25 лет авторской песни

ПЕСНЯ БУДЕТ ЖИТЬ, О. Глазова

Итак, начало семидесятых. Мединститут стал центром песенного движения, которое возглавила легендарная в истории авторской песни Казани личность — Владимир Муравьев. Именно он начал активную деятельность по возрождению авторской песни, сыграв большую роль в популяризации этого жанра.

Когда и где Вы впервые познакомились с авторской песней? В какой атмосфере произошло это знакомство?

Шел 1966 год. Я учился на Первом курсе мединститута. Один из моих друзей Серёжа Анисимов (учился на физфаке) и говорит: «Сегодня концерт студенческой песни в университете». Пришли мы к самому началу, но зал был уже битком набит: люди стояли в проходах, сидели на столах где-то там сзади. Тут начали петь под простую гитару. Для меня это была большая неожиданность, настоящее открытие.

Концерт состоялся. Он даже имел необычайный успех. И каково была после этого атмосфера в мединституте?

В общем, туристы были в мединституте. Они ходили в походы, пели песни. Просто песня вышла на сцену. И я отлично помню, как только этот концерт прошёл, мы с Валерой Пастухова поставили цель: провести такой концерт и в мединституте. Пригласили этих же ребят: и С. Каминского, и Э. Скворцова, и Филиппова, и Львовича. Они выступили. Это было примерно через месяц после первого концерта АП университете. А мы стали сами готовятся к выходу на сцену.

Какими были в фестивале тех лет? Были ли соревнования или это была своеобразная форма общения, ведь тогда фестивали были не такие многочисленные и проходили менее формально. Корифеи ещё себя корифеями не чувствовали, атмосфера была иной. .

Сперва меня ошеломил фестиваль в Смоленске в 1968 году. Я увидел на сцене около 60 микрофонов (были тогда такие микрофоны — «мыльницы»). В первом ряду сидели магнитофонщики с пленками тип 2 и тип 6 и всё это дело записывали. Потрясающая атмосфера добра и дружелюбия. Конечно, был элемент соревнования, присуждались места, но они никого особо не волновали, потому что кончался фестиваль, 100–200 человек участников фестиваля садились за большой-большой стол, и гитара шла по кругу. .

Тогда началась наша дружба с Аликом Круппом, очень короткая, к сожалению, в связи с тем, что Алик погиб. Мы как-то сразу нашли друг друга. Часто ездили выступать вдвоём. Я начал петь его песни даже в его присутствии, в одном концерте с ним: «Бортпроводница», «Заморозки». Помню, как полюбилась песня «Хочется жить». Это произошло на фестивале 1969 года в Минске. 1 марта в 3:00 утра Крупп потащил меня на какую-то лестничную площадку и говорит: «Послушай, по-моему ничего песня получилась». И спел «Хочется жить». Я тогда совершенно обалдел. И вот прошло уже более 20 лет, а она до сих пор в моём репертуаре как самая любимая.

На том фестивале в Минске мы вместе с Валерой Пастуховым, Ильдусом Гирфановым и Геной Крючиным стали лауреатами. С тех пор всё и началось. 5 апреля я получил приглашение на рязанский фестиваль. На нём стал лауреатом, а 11 апреля был фестиваль в Иванове, где я пел песню Валеры Бокова «Танки» и тоже стал лауреатом. А 8 декабря 1969 года нас пригласили туда уже вместе с Боковым. Тогда конкурсы проводились в трех видах — ансамбли, исполнители и авторы. Мы с Боковым выиграли среди ансамблей, я — исполнителей, Боков — авторов, то есть всё то, что можно было забрать на этом фестивале, мы увезли с собой.

А в 70-м пришло приглашение на фестиваль имени Валерия Грушина.

Председателем жюри являлся тогда Александр Городницкий. Впервые разыгрывались три медали: золотая, серебряная и бронзовая. И получилась примерно схожая ситуация: мы с Ильдусом Гирфановым выиграли конкурс ансамблей у знаменитого квартета «Жаворонок» (они заняли второе место). Я также выиграл исполнительский конкурс.

Давайте снова вернемся к Казани. Итак, в 1966 году состоялся первый концерт АП, 1967 год стал началом активной деятельности в мединституте, которая продолжалась в университете. 1968 год — в КГУ всё прекращается. И всё это рассматривается как разгром авторской песни: та блестящая университетская волна ушла, завершив песенное творчество. И существует легенда, что это эстафету подхватил затем Муравьев, возродивший авторитет авторской песни. Причём Обком Комсомола стал благосклонно ко всему этому относиться. Было ли это связано с вашим именем и вашей деятельностью? И как вообще всё обстояло в действительности?

Действительно, в 1968 году приехали ребята из Академгородка и ещё больше стали «добивать» наше движение. Но в мединституте ко всему этому лояльно относились. И Обком Комсомола нас поддержал. Под его эгидой организовывали разные агитбригады, вовлекая в АП большую массу людей. Например, в период с 69 по 72 год я летал на Камаз и выступал вместе с Ильдусом Гирфановым и Валерой Боковым. И не было у нас того мрачного периода, о котором сейчас говорят. Мы пели песни, устраивали концерты.

Как складывался Ваш репертуар? Ведь вы, прежде всего, исполнитель, многие Вас воспринимают как интересного автора-интерпретатора.

В 1967-68 годах слушали пленки и вместе с друзьями что-то такое находили.

Это был коллективный отбор?

Нет. Просто пленки передавалась друг другу и что-то понравившиеся выбиралась. Нужно было исходить из того, что больше трех аккордов на гитаре брать я не умел. Затем вокальные данные. И самое главное, конечно же, стихи. А позже, когда начались фестивали, я уже лично познакомился со многими интересными авторами. Обычно показывал автору его песню в своём исполнении. Если ему нравилось, песня включалась в мой репертуар. Мне посчастливилось быть первым исполнителем таких песен, как «Ночная дорога», «Вспомните, ребята». Однажды я позвонил Сереже Никитину и Виктору Берковскому, говорю «Ребята, чего-нибудь дайте. Петь нечего.» И они мне прислали кассету. Вот там была песня «Вспомните, ребята», только что написанная, ещё даже правки были какие-то. Ю. Визбора «Полоцк» тоже была записана на пластинку в «Кругозоре». Журнал еще не вышел, а я уже начал ее петь.

И ещё у меня была особенность: Я никогда не пел песни людей, которых не знал лично.

Почему для вас было важно лично знать автора?

Мне это было необходимо. Я разговаривал с каждым. Вот, например, песня Визбора «Волейбол на Сретенке». Если бы Юрий Иосифович мне не рассказал историю этих людей, я никогда бы эту песню не взял. Он рассказал мне о судьбе каждого человека.

Я часто спрашивал у автора, песню которого пел, что он хотел сказать именно этой фразой.

Расскажите, пожалуйста, о знаменитых абонементных концертах в Доме учителя. Все считают, что это был колоссальный просветительский момент в истории АП Казани. Многие были взращены на этих абонементах.

Это было хорошее дело, я бы с удовольствием продолжил его и сейчас, если бы это кому-то было нужно. Тематика была совершенно разной. Вот, например, название моих абонентских концертов: «У истоков самодеятельной песни», «Песни у туристского костра», «Ровесников следы» (песни бардов о войне), «Песни шестидесятых», «Песни семидесятых» и в заключение «Ваши любимые песни», то есть люди писали записки с просьбой исполнить песни, понравившиеся им на предыдущих концертах, и те, которые мы не успели упомянуть. Была и такая тематика «Песни бардов в театре и кино», туда включались и Ким, и Никитин, и Визбор.

Мы подходим к тому, что появилась вторая волна семидесятников. Вами был организован первый городской фестиваль, который открыл такие имена, как Сергеев, Хохлов, Бальцер, Шуликовский, Шабашвили.

В 1979 году мы решили провести первый Всесоюзный фестиваль. Он состоялся в феврале в Молодежном центре на довольно высоком уровне, о чём свидетельствуют фамилии его лауреатов. Первое место в авторском конкурсе занял В. Фёдоров, второе — В. Сергеев. В исполнительском места поделили Богдановская, Брунов и Рыков.

Да, этот фестиваль сразу стал престижным. А как вы оцениваете состояние АП в городе к тому времени? Ведь Казань — город очень специфический, основан на очень хороших традициях.

Здесь нужно отдать должное нашей работе по песенному отбору на всех этих фестивалях. Мы прослушивали внимательно каждого участника. Отбор был очень тщательный: мы не пускали на сцену пошлость и те вещи, которые не соответствуют духу бардовской песни. Тогда ведь были уже элементы рока, мажорные, битовые элементы. Мы старались сохранить чистоту именно бардовской песни. Человек, поющий неправильные стихи и неправильную музыку, искажающий авторское начало, не может и не должен выходить на сцену.