Ради счастья. Повесть о Сергее Кирове

2

Никонов жил нахлебником в большой семье мелкого акцизного чиновника, занимая отдельную комнатушку. Сергея, о котором уже была договоренность, приняли радушно, устроив в комнате Никонова на свободную кровать, пригласили к столу. Поужинав и выпив по стакану чая, приятели уединились.

— Ну, как доехал, Сергей? — спросил Никонов, рассматривал гостя своими насмешливыми глазами, пощипывая русые усики.

— Больно долго тащились. Пропускали поезда с войсками.

— Ничего не поделаешь, война! — усмехнулся Никонов и кивнул на койку Сергея. — Вот здесь до тебя жил студент-однокурсник. Тоже поехал бить японцев.

— Как же так? Ведь студентов не берут?

— Замели... Связался с бунтовщиками и угодил прямо на фронт.

Сергей притих, задумался. «Сказать «жалко» — подумает, жалею «бунтовщика». А им, как видно, Никонов не очень сочувствует. Лучше помолчу», — подумал Сергей и, сделав вид, что судьба студента его не интересует, спросил:

— А как с курсами, Иван? Может, уж прием закончен?

— Ты как учился?

— Вот, взгляни! — Сергей достал аттестат, подал.

Никонов посмотрел и даже присвистнул от удивления.

— Почти одни пятерки! Ну, Костриков, можешь торжествовать! Примут без разговоров. Завтра сам тебя сведу к директору и представлю как земляка. А теперь давай укладываться: хозяева не очень любят, чтоб зря жгли керосин.

Сергей, забравшись под одеяло и пожелав приятелю спокойной ночи, долго не мог сомкнуть глаз: все думал о Никонове. «Кажется, свой, уржумец, и вроде не из богатых, а гляди каков? Студента, который, видимо, был революционером, обозвал «бунтовщиком». А может быть, даже и помог тому «попасть» на фронт. Глаза у него какие-то ехидные, надо с ним быть поосторожней...»