Они украли бомбу для Советов

БЕГИ, ДЖОЭЛ, БЕГИ!

Рассказ от первого лица с редкими вопросами от автора книги

— Я посоветовался с Джулиусом: может, уехать? Всегда же мечтали увидеть, как там, в Европе, и особенно в СССР. Мы к тому времени уже не так дружили. У него семья, дети, он весь в своих идеях. Да и детишки, двое мальчиков, пошли в мать: оба, как и Этель, болели. Джулиус был примерным семьянином. Кормил мальчишек и жену с ложечки. А я любил поболтать, обсудить, что будет через тысячу лет, погулять с девочками. Мы дружили с Альфредом Сарантом из нашей ячейки. Даже квартиру снимали вместе и там здорово погуливали.

А Джулиус ответил мне, как я примерно и ожидал: «Мы — американские коммунисты. И должны вести нашу работу здесь, в США».

— Йозеф Вениаминович, но к 1948 голу вас уже, как бы это сказать, слегка подозревали в шпионаже. ФБР хвасталось, что засекло Джоэла Барра чуть не в 1944-м.

— Опять болтовня! Ничего не было. Но меня давили экономически. Так и говорили: останешься коммунистом, значит, работу искать бесполезно. А я — человек увлекающийся. В 30 лет решил всерьез заняться музыкой. Пианиста из меня получиться уже не могло, композитор же… Болтают о каком-то шпионаже, но я получил паспорт вполне официально. Кто бы мне его выдал, если бы захотели задержать? Злорадствуют: он оставил в квартире все свои вещи. Что, мне надо было тащить мое барахло в Европу? Смотрите, у меня здесь много вещей? (Свидетельствую: железный принцип — минимум вещичек — соблюдался твердо. — Н. Л.) Старший брат Бернард подбросил немного денег, и я отправился в Европу. Да и СССР маячил где-то неподалеку. Хотя в те годы ехать туда американцам запрещалось. Я аккуратно отмечался, видите, какая в Америке свобода, во всех американских посольствах — в Голландии, Швеции, Франции. Нашел учителя музыки и композиции — мировую знаменитость, французского композитора Мэссиана. У меня была своя теория, своя система. Я всегда мыслю системами: каждый человек может научиться играть на фортепьяно — только никаких гамм. Они устарели. И за шесть месяцев в Париже я заиграл.

Наверное, я бы музицировал и дальше, если бы как-то в 1950 году не открыл американскую газету: арестован Розенберг. И мне после этого возвращаться в Америку? Я круглый идиот, что ли? Его обвиняли в коммунизме. Начали арестовывать членов нашей ячейки. Никаких улик — зато террор. У вас он сталинский, у нас — антикоммунистический. Докажите мне, какой хуже. Но американский — хитрее. Там продумали, как найти козу (козла. — Н. Л,) отпущения: вскоре Розенбергов обвиняли уже в шпионаже. Я горжусь своим даром предвидения. Что я говорил Джулиусу? Через два года после моего отъезда Розенберг попал в тюрьму, а я жил в Париже и мог сам решать свою судьбу. И д) маю, что не требовалось большого ума для принятия решения. Ваш близкий друг по партии арестован, чья очередь следующая? Предлоги они найдут любые, обвинения предъявят какие угодно. Ясно, почему я уехал из Парижа и попробовал попасть в соцлагерь? Визу через Францию я получать боялся. Поехал в Швейцарию — все-таки нейтральная страна. Обратился там в чешское посольство. Визу мне дали сразу. И из Швейцарии на поезде — в Чехословакию.