Бизнес большого ринга

Матч столетия

Поединок Формен — Али назревал с какой-то фатальной неизбежностью и в спортивном, и в финансовом отношении. Что касается спорта, то тут все ясно: Формен — чемпион, Али, победив Кена Нортона и Джо Фрэзера, оказался единственным претендентом на звание чемпиона. Так что тут все было в порядке. Для того чтобы устранить последние сомнения, был организован поединок Формен — Нортон. Состоялся он 27 марта 1974 года в столице Венесуэлы Каракасе. На второй минуте второго раунда Формен победил нокаутом. Пока секунданты хлопотали вокруг Нортона, приводя его в чувство, Формен уставился налитыми кровью глазами на Мохаммеда Али, сидящего неподалеку от ринга за столиком с монитором и микрофоном — Али комментировал этот матч по телевидению. Во взгляде Формена был вопрос: «Ну как?»

Али, обращаясь не к телезрителям, а к своему будущему сопернику, воскликнул:

— Если ты будешь вести себя на ринге против меня таким же вот образом, мои африканские друзья сварят из тебя суп в чугунном котле! Ты бьешь только тех, кто передвигается со скоростью черепахи!

Накануне поединка Формена с Нортоном был подписан десятимиллионный контракт на бой в столице Заира Киншасе Формена с Али. Какая-то доля риска в том, что контракт подписали накануне матча Формена с Нортоном, конечно, была. Случайный нокаут Нортона, умудрившегося в свое время сломать челюсть Мохаммеду Али, мог поломать график подготовки, да и вообще сорвать проведение «матча столетия».

— Они ведут против меня психологическую атаку, — говорил Нортон.

Они оказались правы. Нортон сломался во втором раунде. Сенсации не получилось. «Матчу столетия» ничто не угрожало. Как всегда, Мохаммед Али уверял всех в том, что его победа несомненна. Учитывая африканские декорации поединка, Али облекал свои прогнозы в соответствующую форму. Он говорил так:

— Формен — слон, я — газель. Если слон поймает газель, он раздавит ее; если же нет, газель загонит его насмерть. Первые три раунда будут критическими для меня, последние три раунда — для Формена. Его цель — догнать, моя — загнать. Слон никогда еще не догонял газели. Поэтому победителем буду я.

Когда ему делали прививки перед отлетом в Киншасу, Али сказал:

— Это больнее всего того, что может причинить мне Джордж…

По дороге в Киншасу Али сделал остановку в Париже, там он заявил репортерам:

— Бой в Заире — мое последнее выступление на ринге. Поэтому предупредите ваших соотечественников: пусть торопятся с приобретением билетов в кинотеатры, на экранах которых будут транслировать поединок, и пусть не опаздывают — я могу поставить точку нокаутом уже в первом раунде.

Пока Али и Формен в сопровождении своих свит, составленных на паритетных началах — по 34 человека у каждого, летят в Киншасу, давайте разберемся, почему «матч столетия» проводился на Африканском континенте. Вот что рассказывает об этом Мэлор Стуруа. Приведем выдержки из его статьи:

«Идея свести Формена и Али давно витала в воздухе. Но воздушный замок нуждался в прочном долларовом фундаменте. У „архитектора“ — вице-президента компании „Видео техникс инкорпорейтед“ (американская телевизионная компания) Дона Кинга — были под рукой непобедимый чемпион по боксу — Формен и непревзойденная рекламная приманка — Али. (Для сравнения приведу всего лишь две цифры: за бой с Нортоном Формену заплатили 700 тысяч долларов, за бой с Али — пять миллионов.) Оставалось найти человека, готового гарантировать двум черным гладиаторам сверхрекордный гонорар, а устроителям шоу — сверхприбыль.

На призыв Дона Кинга „Идеи наши — деньги ваши!“ откликнулся кливлендский мультимиллионер Карл Ломбардо. Он согласился гарантировать гонорар боксерам. Окрыленный Кинг обратился к двум крупнейшим кинофирмам — „Юнайтед артистс“ и „Уорнер бразарс“, а также к владельцам театральной империи „Лёвз, инкорпорейтед“ с предложением взять на себя организацию самого зрелища. Никто из них не захотел рисковать. Отступилась и знаменитая лондонская компания — тотализатор „Лэдбрукс“, которую пытался сосватать Кингу король английского профессионального бокса Джек Соломонс. Все это очень не понравилось Карлу Ломбардо. Воздушные замки не по его части. Свои миллионы он заработал на строительном бизнесе. И вот Карл Ломбардо взял назад гарантийные десять миллионов.

Будь на месте Дона Кинга кто-нибудь другой, у него, несомненно, опустились бы руки. Но Дон Кинг сработан из прочного материала. Более двадцати лет он занят рэкетом. Впрочем, четыре года из них он руководил игорными предприятиями из тюремной камеры, отбывая либеральный срок заключения за убийство (из тюрьмы он вышел в 1971 году). Итак, бывший убийца, а ныне вице-президент компании „Видео техникс“, разочаровавшись в голливудских киногигантах, обратился к „цюрихским гномам“ — швейцарским банкирам. Гномы сказали „о'кэй“ на своем цюрихском произношении, и через подставную фирму в Лондоне „Хендейл лейжа энд инвестмент, лимитед“ президент фирмы некто Джон Дэйли депонировал на засекреченные счета в банки Чикаго и Калифорнии гарантийные десять миллионов долларов, выплатил боксерам аванс и вновь передал эстафетную палочку Дону Кингу.

Бокс — драка на кулаках, облагороженная правилами маркиза Куинсберри. Но устраивать ее на задворках не полагается. Миллионы там не валяются. Их на задворках не подберешь. Логическим местом поединка выглядел „Мэдисон Сквер-Гарден“ в Нью-Йорке, обладатель предыдущего финансового рекорда. (Я имею в виду бой Фрэзера с Али, когда оба боксера получили гонорар по два с половиной миллиона долларов каждый). Однако „Мэдисон Сквер-Гарден“ не устраивал ни боксеров, ни гномов. Боксеров, вообще-то людей бесстрашных, отпугивали непомерно высокие налоги, существующие в штате Нью-Йорк. Гномам, вообще-то людям бесстрастным, эти налоги, приплюсованные к девальвированному доллару, тоже не очень улыбались.

Я уже упоминал, что за лондонской „Хендейл лейжа энд инвестмент“ стоят „цюрихские гномы“. В отличие от гномов Диснея, опекавших одну Белоснежку, наши гномы, закупившие двух чернокожих, имели отнюдь не сказочное название — „Раснелия инвестмент, иикорнорейтед“. Эта компания инвестирует значительные капиталы в Республику Заир. А почему бы не прописать по этому же адресу и „поединок века“?

Как и всякие гениальные идеи, и эта была проста и точна. Она таила в себе гигантский рекламный потенциал: два американских негра встречаются на африканской земле! Впервые в истории бокса чемпионат мира в тяжелом весе проводится в Африке! С другой стороны, цены на билеты можно было поднять до небес — ведь болельщики вынуждены были летать в Киншасу (бывший Леопольдвиль, столица Бельгийского Конго) воздухом. Стоимость туристического аттракциона, включавшего авиационный билет „туда и обратно“, билет на зрелище плюс сафари, колебалась от тысячи до двух с половиной тысяч долларов. Для того чтобы никто не проник в Киншасу „зайцем“, „цюрихские гномы“ заключили специальное соглашение с авиационной компанией „Пан-Америкэн“ и отельной фирмой „Интерконтиненталь“, наделив их эксклузивными, то есть исключительными, правами. Все остальные лазейки, по крайней мере для американских болельщиков, оказались наглухо закупоренными.

Для того чтобы янки чувствовали себя на берегах Конго в своей тарелке, „Пан-Америкэн“ и „Интерконтиненталь“ отгрузили в Киншасу 27 тысяч пакетиков чая, 36 тысяч пакетиков растворимого супа, 300 тысяч пакетиков сахара, 100 тысяч тюбиков горчицы, 15 тысяч рулонов туалетной бумаги, 50 тысяч вешалок, а также неустановленное количество законсервированных обеденных комплектов. (Меню: семга, котлеты по-киевски, яблочный пирог).

Так обстояло дело по части „хлеба“. По части зрелищ были законтрактованы популярнейшие негритянские артисты Джеймс Браун, Арета Франклин и Стив Вондер.

Киншаса — город с почти двухмиллионным населением — не была готова к подобному нашествию. И вот „цюрихские гномы“, подмазав местные власти, приступили, так сказать, к „ударной стройке“. В первую очередь надо было реконструировать поле боя — футбольный стадион. Четыреста строителей, работая круглосуточно, увеличили количество посадочных мест с 80 тысяч до 120 тысяч, „укомфортабив“ из них шесть тысяч для сливок международного светского общества. Были воздвигнуты специальная трибуна для прессы, рассчитанная на тысячу человек, и две „раздевалки“ для Формена и Али. (Слово „раздевалки“ я взял в кавычки потому, что каждая из них была по размерам больше всего пресс-центра!)

Реконструкции подвергся и киншасский аэропорт Н'Джили. И здесь увеличили количество посадочных мест, вернее, взлетно-посадочных дорожек, а также эскалаторов для пассажиров и багажа. Три лучших отеля были отданы „сверхсливкам“, так называемым „очень важным лицам“; правительственные коттеджи и бунгало для командного состава военно-воздушных сил — „сливкам“. Простым смертным, но с белым цветом кожи разумеется, отвели здание университета — 4222 койки, чистое белье, но без горячей воды. Таксомоторный парк реквизировали для „сверхсливок“ и „сливок“. Для простых смертных арендовали автобусы.

Большой шоу-бизнес без средств коммуникаций не шоу-бизнес, а харакири. Основные поступления ожидались не в кассу стадиона Киншасы — она должна была дать „всего“ полтора миллиона долларов, — а в кассы многочисленных кинотеатров Европы и Америки. Но спутник связи, которым располагал Заир, имел лишь один канал, нацеленный на Соединенные Штаты. В канун поединка число каналов достигло семидесяти двух. Почти как на Марсе. Гномы умеют рыть, когда пахнет золотом, словно кроты-старатели. В период канализации и колонизации Киншасы они сманили квалифицированных техников у самой „Дженерал моторе“, строящей в Заире автосборочный завод.

Делать деньги — стихия гномов. Сезон жатвы у них круглогодичный. Единственная стихия, которой они опасались, — сезон тропических дождей, начинающийся в этом регионе Африки, как назло, как раз с середины сентября. Их, гномов, конечно, не беспокоило, что обобранные до нитки зрители до нитки же и промокнут. Их страшило нечто другое — могучие водные потоки могли снести капризное трансляционно-электронное оборудование, „вызвав короткое замыкание аж до самой Норвегии“, как изволил заметить президент „Риснелия инвестмент, инкорпорейтед“. Подобные короткие замыкания обычно высекают безрадостные фейерверки непогашенных долговых обязательств.

Приходилось приглядывать и за другой стихией — Мохаммедом Али. Его недаром называют „большой трещоткой“. В рекламном рвении, приправленном, как мне кажется, гомерическими специями издевательства, он расписывал леденящие кровь африканские ритуальные обычаи — вуду, каннибализм и прочие страсти-мордасти. Устроители шоу не на шутку всполошились: а что, если рекламные трюки Али окажутся бумерангом, превратившись из экзотической наживки в элементарное пугало? Зная из первых рук дремучее невежество и предрассудки американской глубинки, могу сказать, что эти опасения не были лишены определенных оснований. Короче, Мохаммеду Али намекнули на прутковский манер: если у тебя есть фонтан, то заткни его или хотя бы попридержи, в особенности по части вуду и каннибализма. Как заявил бывший убийца, а ныне вице-президент „Видео техникс“ Дон Кинг, „конечно, на ринге встретятся черные боксеры, конечно, поединок будет проходить в Черной Африке, но деньги-то ведь у белых“».