Женщина во мне

* * *

Туры под опекой были строго трезвыми, поэтому нам не разрешалось пить. Однажды я оказалась в компании тех же танцоров, что и Кристина Агилера. Мы с танцорами встретились с Кристиной в Лос-Анджелесе. Она выглядела довольно запущенной. Но мы с танцорами поплавали в красивом бассейне и посидели в джакузи. Было бы здорово выпить с ними, стать бунтаркой, дерзкой, веселой. Мне не разрешили этого сделать, потому что под опекой моя жизнь превратилась в воскресный лагерь библейской церкви.

В некоторых отношениях они снова превратили меня в подростка, в других - в девушку. Но иногда я просто чувствовала себя взрослой женщиной, попавшей в ловушку, которая все время злится. Вот что трудно объяснить: как быстро я могла колебаться между маленькой девочкой, подростком и женщиной - из-за того, что они лишили меня свободы. Не было возможности вести себя как взрослая, поскольку они не относились ко мне как к взрослой, поэтому я регрессировала и вела себя как маленькая девочка, но потом моя взрослая сущность снова вступала в игру - только мой мир не позволял мне быть взрослой.

Женщина во мне долгое время была подавлена. Они хотели, чтобы я была дикой на сцене, как они мне говорили, а в остальное время была роботом. Я чувствовала, что меня лишают этих хороших секретов жизни - тех фундаментальных предполагаемых грехов потворства своим желаниям и приключений, которые делают нас людьми. Они хотели лишить меня этой особенности и сохранить все настолько заученным, насколько это возможно. Это было смертью для моего творчества как артиста.