Женщина во мне

28

Однажды в начале января 2008 года мальчики были у меня, и в конце визита за ними пришел охранник, который раньше работал на меня, а теперь работал на Кевина.

Сначала он посадил Престона в машину. Когда он пришел за Джейденом, меня осенила мысль: возможно, я больше никогда не увижу своих мальчиков. Учитывая то, как развивались события в моем деле об опеке, мне стало страшно, что я больше не получу детей, если отдам их обратно.

Я побежала в ванную с Джейденом и заперла дверь - я просто не могла его отпустить. Я не хотела, чтобы кто-то забрал моего ребенка. Там была подруга, которая подошла к двери ванной и сказала, что охранник будет ждать. Я обняла Джейдена и так сильно плакала. Но никто не давал мне дополнительного времени. Не успела я осознать, что происходит, как в дверь ванной ворвались спецназовцы в черных костюмах, словно я кому-то причинила вред. Единственное, в чем я была виновата, так это в том, что отчаянно хотела оставить своих детей еще на несколько часов и получить хоть какую-то уверенность в том, что не потеряю их навсегда. Я посмотрела на подругу и просто сказала: “Но ты же сказала, что он подождет…”

Забрав у меня Джейдена, они переложили меня на каталку и отвезли в больницу.

В больнице меня отпустили до окончания семидесятидвухчасового перерыва. Но ущерб уже был нанесен. Не помогало и то, что папарацци все сильнее преследовали меня.

Состоялось новое слушание по делу об опеке, и мне сказали, что теперь - поскольку я так боялась потерять детей, что запаниковала, - мне будет позволено видеться с ними еще реже.

Я чувствовала, что меня никто не прикрывает. Даже моей семье, казалось, было все равно. Как-то раз во время каникул я узнала о беременности своей шестнадцатилетней сестры из эксклюзивного сообщения в таблоиде. Семья скрывала это от меня. Это было примерно в то время, когда Джейми Линн почти подала на эмансипацию от наших родителей. Среди прочего она обвинила их в том, что они отобрали у нее мобильный телефон. В итоге ей пришлось общаться с внешним миром через телефоны, которые она держала в секрете.

Теперь я понимаю, что если у кого-то не все в порядке - а у меня было действительно не все в порядке, - это время, когда нужно прийти к этому человеку и обнять его. Кевин забрал у меня мой мир. Он выбил из меня дух. А моя семья не обнимала меня.

Я начала подозревать, что они втайне радуются тому, что я переживаю худшее время в своей жизни. Но, конечно, этого не могло быть, верно? Наверняка у меня паранойя.

Ведь так?