Звезда-Полынь

Свободовский техник выглядел очень мрачным. Меня он принял совсем неласково, чуть ли не швырнул пистолет на стол.

- Морочишь мне голову, салага, - бросил он раздраженно. – Исправный у тебя пистолет. Но за осмотр бабло гони, сто рублей.

- Странно, - сказал я, продолжая ломать комедию. – Наверное, это не пистолет плох, а стрелок. Ладно, спасибо. Вот деньги.

- И в другой раз ко мне с пустяками не прись, понял? Если у тебя руки из жопы растут, то я тут не причем.

- Слушай, ты что злой такой? С похмелья что ли?

- А вот это не твое дело, отмычка. Все, забрал пушку? Аста ла виста, бэби.

Я вышел из мастерской с пистолетом в кобуре и с твердой уверенностью, что у Колдуна какие-то проблемы – уж слишком он был озлоблен. Заморачиваться по поводу дел свободовского механика мне не было резону, поэтому я вернулся на вокзал, пошатался там немного, поговорил со сталкерами о разных важных вещах, вроде хлебных мест в смысле артефактов и общей обстановке на Янове. Кое-какая информация была и впрямь важной. Я узнал, что на старой градирне видели недавно какого-то нового мутанта – вроде как получеловека, полумедведя, что-то уж совершенно чудовищное. Конечно, верить в подобные вещи со слов нельзя, но Зона есть Зона, тут иной раз такое увидишь, что ни одному создателю фильмов ужасов в кошмарном сне не привидится.Сталкер по имени Мишка Олень сообщил мне еще одну интересную новость – якобы этой ночью, то есть как раз в то время, когда я вместе с Индусом и прочими был на «Волхове» одна из групп «Свободы» наткнулась возле «Юпитера» на отряд наемников.

- Стрельба, говорят, была как в кино, - заявил Олень, - наемников положили, естественно, но у свободовцев двое убитых и двое раненных. Сейчас они туточки, в лазарете пристроены, и не факт, что выживут.

Наемники, подумал я. Уж не мои ли друзья, подельники тех убийц, что меня на лесопилке выцеливали? Если так, это определенно скверная новость.

- А что, наемники тут часто бывают? – спросил я Оленя.

- Не, они знают, что тут территория «Долга», а с «Долгом» у них вендетта, - Олень размял бычок в пепельнице. – И со «Свободой» они всегда на ножах были. Короче, все у них враги. Вот и мы все тут кумекаем, чего они залезли на Янов. Заблудились, что ли?

- О, а вот кто нам нужен! – загремело у меня за спиной.

Я вздрогнул, обернулся. Улыбающийся и заметно нетрезвый Индус держал в одной руке бутылку «Казачьей», в другой – стакан.

- А его в подвале у Зверобоя ищу, - Индус сделал самое значительное лицо. – Пошли, Малой, накатим по маленькой.

Предложение было самым своевременным – мне совершенно нечего было делать, а дружеский выпивон с моими новыми друзьями был отличным способом убить время, узнать еще новости и сблизиться с компанией Индуса еще больше. Так что я с большим желанием принял участие в посиделках, и уже через час почувствовал, что перебрал лишку.

- Плохо, да? – Индус, сам хорошо датый, все безошибочно прочитал на моем лице.

- Ага, плохо, - выговорил я непослушным языком. – Я… сейчас.

Туалеты Яновского вокзала все как один заколочены, так что пошел я на улицу. Добрел до ближайших кустов и начал блевать, после чего мне полегчало. И в тот момент, когда я на свежем воздухе почти пришел в себя, услышал чьи-то протяжные стоны.

- Эй, кто здесь? – крикнул я, хватаясь за автомат.

- Мужик! – простонал кто-то совсем рядом. – По… моги!

Я не сразу его нашел. А когда разглядел в луче фонарика, понял, что бедняга не жилец. Комбез в лохмотья драный, обгоревший и буквально пропитан кровью, все лицо обожжено до живого мяса, один глаз вытек, левая рука раздроблена, видимо пулей.

- Мужик, помоги! – зашептал бедолага, когда я посветил ему фонарем в лицо.

- Сейчас, сейчас… - Я лихорадочно размышлял, что мне делать, нести его на себе в здание вокзала, или звать подмогу. – Это кто тебя так?

- Ты… не мне… по-омогай, мужик…ооооой!

- Ты лежи, я сейчас позову кого!

- Погоди… слышь, там…. братан мой младший, Толян…попали мы в Копачах...

- Куда попали?

- Пришли они, - дрожащим голосом шепнул раненый, и глаз его наполнился таким тоскливым смертным ужасом, которого я не видел никогда. – Не знали мы… мотанули оттуда, а они за нами… мать их. Я в «Жарку»… залетел. Ооооой!

- Ты помолчи, силы побереги… сейчас я.

- Толяна, братку, спасите…ооооххх! - Раненый захрипел страшно, задергался, уцелевший глаз будто выкатился из глазницы и остекленел. Я еще какое-то время сидел рядом с таким чувством, будто я виноват в его смерти, а потом сообразил, что только напрасно теряю время.

Индус и Глыба сразу перестали улыбаться, как только меня увидели – верно, выражение моего лица заставило их забыть все заготовленные к моему возвращению шутки. А потом мы втроем вернулись к мертвецу.

- Прямо шаурма тебе готовая! – сказал Индус, осматривая покойника. – Даже признать нельзя, кто таков.

- Смотрите, пацаны, - произнес Глыба, рассматривая содержимое рюкзака, - да тут целый арсенал!

Мы глянули. Рюкзак был полон пачек пистолетных и винтовочных патронов, упаковок осколочных гранат М406 для подствольника и сигнальных ракет– все «мейд ин ненаша», с английской и немецкой маркировкой. А еще в рюкзаке оказались несколько отличных боевых ножей, армейские турникеты С-А-Т для остановки кровотечения, и два профессиональных набора слесарных инструментов, тоже иностранные.

- Что он тебе еще сказал? – странным тоном спросил Индус.

- Просил брата младшего спасти, который с ним был. Толяна какого-то.

- Это из Копачей он полз, так?

- Ага.

- Мешочек этот надо нашим передать, - сказал Индус, - чувствую я, тут дело серьезное по всем статьям. Глыба, глянь, ПДА у него есть?

- Есть, но обжаренный по всем правилам кулинарного искусства, - Глыба продемонстрировал нам оплавленный ПДА бедняги.

- Короче, делаем так, - резюмировал Индус. -Глыба, тащи мешок жмурика Добродию, доложись, что и как, а мы с Малым до Копачей прогуляемся, посмотрим, что там случилось.

- Сейчас? Ночь на дворе.

- До утра этот самый Толян может не дожить, я так думаю, - Индус повернулся ко мне. – Ты как?

- Да вобщем, я за, - ответил я. Меня так захватило происходящее, что я даже не думал о возможных опасностях ночных шатаний по окрестностям Янова.

- Ну и славно. Тогда пошли. Может, еще успеем живую душу у Зоны отвоевать.