На дальних берегах. Том первый.

- Свою, значит, не обозначает… - недовольно буркнул Капитан, который еще переваривал сытный обед и был крайне недоволен, что его потревожили, - А мы, значит, обозначать должны… У нас, сейчас, «Ляйстунг» на носу написано? Форбуржский флаг есть?

- У синьора Бардьи, только если? - пожал плечами стоявший за штурвалом Марио.

- Вызови как Ганса сюда по внутренней… У меня с языком так себе. А я ща поинтересуюсь насчет флага.

Флаг нашелся и Капитан, приказав его поднять, кивнул Доктору, стоявшему у рации, выходить в эфир. Доктор сперва вел диалог спокойно, потом, внезапно, покраснел от гнева и выдал на родном такую тираду, услышав которую быстро сокращавший расстояние инспектор немедленно сбросил ход и отвалил с курса. Потом спокойно добавил еще что-то и отключился.

- Быстро учесал. Ты что ему такое сказал?

- Сперва я вежливо сообщайт, что мы есть форбурский корабль и выполняйт задача по сопровождений грузовой суда.

- А они чего?

- Они есть приказывайт лечь в дрейф и готовийтся к досмотр.

- А ты чего?

- Я, не менее вежливо спрашивайт, на какой оснований они есть имейт право нас досматривайт.

- А они чего?

- Они гроссе грубо отвечайт, чтоб я нихт умничайт!

- И ты вспылил?

- Йа! Какие-то аршлоссен использовайт ум в такой значений! Идиоттен безмозглый! Кретинен! Ум есть то, что отличайт человек от животный! Я есть требовайт уважений к этот феномен!

- И че ты им сказал?

- Что если эти шайскерлен не прекратят сближений и не ферпиздих с нашей дорога, мы нихт делайт предупредителен выйстрел, а сразу открывайт огонь на поражений! А сэкономленный снаряды использовайт для добиваний тех мистштюкен, что еще будут болтайтся на поверхнойсть вода!

- Сурово. А че в конце было?

- Я есть брайт себя в руки, успокаивайтся и желайт им хорошего дня, как подобайт цивилизованный человек.

- Ну… Неплохо получилось. Благодарствую… - Капитан посмотрел вслед инспектору, - Он сейчас из виду скроется, заберем остаток платы за проводку и все — дальше пусть сами разбираются. Марио — просигналь, чтобы деньги готовили...

…

«Интернационал», попрощавшись с конвоем гудком, дал полный ход. По палубам и отсекам зашелестел свежий ветерок, размешивая липкий горячий воздух. Капитан с наслаждением обмахнулся тетрадью, куда он записывал прибытки и пошел проверить несение службы. Тайга, под чутким руководством Калибра, в очередной раз перебирала и смазывала снаряды, хранившиеся в кранцах первых выстрелов. Кранцы хоть и были герметичными, но боеприпасы внутри требовали больше внимания, чем лежавшие в масле в погребах. Келпи и Чуму Боцман озадачил поиском и уничтожением очагов коррозии в местах, куда сам он добраться не мог из-за габаритов. Несмотря на то, что в укрытии корабль перекрашивался целиком, влажность и соленая вода делали свое дело, поэтому борьба с ржавчиной была делом перманентным. И две мелкий тощие девки для этого годились превосходно, так как пролезали в такие закоулки, где застревал даже Ур.

Сам Ур восседал на крыше рубки и что-то пытался втолковывать Сычу, который слушать не хотел, а хотел свалить и поспать. Но у Ура был цыпленок, являвшийся для него таким же деликатесом как и для киттов, поэтому птицу раздирали противоречивые чувства. Все рулевые собрались на мостике и слушали Марио. Марио, судя по бросаемым взглядам, старался, в основном, для Принцессы, но и Федор тоже был крайне заинтересован. Решив, что они опять травят байки, Капитан подкрался, чтобы застукать нарушителей с поличным и с удивлением выяснил, что Марио рассказывает о тактике «Охота за всплесками».

- Видите ли, синьоры и синьориты, когда вражеские комендоры промахиваются, они вносят поправки в наводку орудия. И если вы, в этот момент, стремитесь к тому месту, куда упал их предыдущий залп, то получается, что внося эти поправки, они сами себе сбивают прицел.

- А если не внесут?

- Ну тогда попадут. Только вот поправки вносятся не моментально и корабль перемещается к месту падения снарядов не моментально, так что если они не разгадают ваш маневр сразу, то успеют сбить прицел и промахнутся.

- А назад вернуть?

- Мамма миа! Даже если он помнит, в горячке боя, предыдущие значения, в море нет никаких ориентиров. Откуда он знает, в том же месте вы, где упали его снаряды или нет? Всплески-то давно опали! Тем более его корабль тоже движется, так что, даже если он вернет старые значения, то все равно промажет!

- Мудрено все как… - Федор почесал в затылке, - Это хорошо, что я не артиллерист. Мне вон Чума рассказывала как она из снайперской винтовки целится. Сколько там всего надо учесть. А из пушки, наверняка, еще больше. И считать надо.

- Но скузи, синьор, в навигации тоже считать надо!

- В навигации можно сесть спокойно, кофию себе налить и все посчитать. Потом еще раз, чтобы точно сошлось. А тут надо быстро считать, да еще и когда в тебя стреляют. Да я все цифры напутаю, в такой обстановке нервной.

- Зачем вы, синор, все сводите к таким приземленным вещам! Я сейчас говорю о теории морского боя...

Капитан, послушав это, кивнул и начав сдавать назад, чтобы незаметно уйти, наткнулся на Михая.

- А що таке видбуваеться, товариш капитан? - поинтересовался тот шепотом.

- Да ниче — Марио там про тактику чешет. Не хочу отвлекать.

- А! А я тут це... Ми ж домовлялися, як сало дозрие, посидити, випити, поговорити…

- Точно… Давай, тогда, после ужина, на корме накроем?

- Давайте в каюти. Щоб приватнише було. А то я не готовий потаемним дилиться, коли будь пидслухати може.

- Да что там у тебя за секреты такие? - Капитан притворился, что еще не в курсе.

- Какие не е, а вси мои. А я людина така... Не люблю бути нараспашку.

- Ладно… Тогда после ужина у меня.

- Зрозумивши…

Кивнув, Михай зыркнул по сторонам и нырнул в надстройку. Капитан хмыкнул, покачал головой и пошел смотреть как Амяз с Карой проверяют баки на заиливание и берут пробы гарты.

…

К вечеру каюта основательно проветрилась, но Михай, опасавшийся, что в жаре его от выпитого развезет, приволок с собой не только сало и спиртное, но и вентилятор, сделанный из небольшого электромоторчика и вырезанных из жести лопастей. Капитан отнесся к такому дополнению интерьера благосклонно. Журнального столика у него в каюте не было, а рабочий стол откручивать от стенки не хотелось, поэтому вместо стола использовали деревянный ящик накрытый для приличия чистой простыней изображавшей скатерть. Михай нарезал сало, наполнил рюмки и застыл в ожидании, когда старший предложит тост.

- Ну за БЧ-5, что ли? Сердце и мышцы корабля!

- Будьмо…

Опрокинув рюмку, Михай занюхал салом, откусил кусочек и ссутулившись замолчал, размышляя, с чего начать. Потом, внезапно, выпрямился.

- Так то я, товариш капитан, не "Лихо" ни якой. Це призвисько мое. А насправди я, по отцовской линии, з роду князив Корецьких.

- Мощно начал… - Капитан одобрительно кивнул, - Только вот сдается мне, что если ты, кшездский княжич по папе, тут с нами болтаешься, а не во дворцах паркет протираешь, у тебя с мамкиной линией че-то не то?

- Вгадали, пане, як е вгадали. Байстрюк я. Мати моя горничною у князя служила. А там... Ну сами знаете, як це бувае? Понесла вид князя и той её з очей геть... Назад в село, звидки взяв.

Михай разлил еще по рюмке и, употребив, вздохнул.

- Мене дид з бабою воспитували. Мати-то поняньчила мене, заскучала, та й сбигла з якимось офицером. Я её толком, навить, запамьятати-то не успел. И боле её не бачив. А дид - суворий мужик. Але правильний! У ремисниче училище мене вииддав, щоб я уму-розуму навчився. Тильки я все одно дурень був и з Василем та його хлопцями связався. Бандити дрибни. На ринках крали, перехожих грабували…

Выпив еще по одной, Михай достал папиросу и некоторое время задумчиво дымил. Капитан набил трубку и попыхивая ей ждал когда он снова заговорит.

- Е у нас така приказка: де два припольця, там три гетьмани. Один за кшездцив, инши за залесцив, а трети, як хер миж ног - против усих. Перед вийною Кшездци почали вийська мобилизовувати. А наши не дуже хотили за них помирати, так що килька полкив перед видправкою збунтувалися. Коли вийська збунтувалися, старих воевод та администрацию турнули. И, поки в Ожекшиче думали та рядилися, залиська партия, тишком, з Залесьем договир пидмахнула. Про дружбу, спивпрацю, а головне - вийськову допомогу и захист. И е у мене таке видчуття, що Залисци до цього були готови. Я спати лягав - над ратушею кшездський прапор висив. А просыпаюся — Залеський! И по всих перехрестях - десять чоловик солдатив з гвинтивками.

- Ну наши долго не рассусоливают, когда земля сама в руки падает.

- Так я заметив. Ви як ведмидь. Лапи коротки, жопа товста, а як захоче зжерти - на кони хрен ускачешь, - Михай раздраженно отмахнулся, - Я ж казав, що я молодий - дурной був? Загалом виришив Василь з хлопцями, пид шумок, кинути кшездские будинки обнести. Мене на стреми поставили и давай шурувати. А тут, звидки не визьмись, грузовик з солдатами! Я хотив крикнути, а мене як скрутило! Вси мышци в тили звело, ниби судорогою, не крикнути, ни пискнути. Як стояв, так кулем на землю и повалився. Це я потим дизнався, що ваши ГБшники хитрому прийому навчени, який людини парализуе. А тоди злякався до смерти!

Ваши до мене дружинника приставили, а сами до дому. Окружили його и Василя з усиею бандою повязали. Вивели на двор и давай в карманях шукати. Витягують годинник, гроши, одяг: "Ясно - мародер". Видводять за кут и бах! Видводять за кут и бах! Я вже з життям прощаюся, тут дружинник мене пинае: "Ти дида Тараса, внук, чи що?". Я кажу: "Так". Вин каже: "Ну тоди дуй до дому. Тарас тебе, за таки справи, сам прибье". И, коли я через палисадник перелиз, у небо стриляе...

- Знакомый, что ли?

- Так. Односельчанин дидив. Не обманув, до речи... Дид мени за це таких пиздюлей всипав, що я тиждень на дупи сидити не мог.

- Было за что... У нас с мародерами не цацкаются. А как ты, с нашей стороны, обратно в Кшездь попал?

- Та я, писля цього, з дому не висовувався. Думав шукати будуть. А тут Гаврило Стець. Це я вид нього дознався, що я - Корецький по батькови. Як вже вин прознав - не ведаю. Прознав и почав мени в вуха спивати, що мол тут я - голитьба, а там - уроджений княжич! Пидбив мене кордон перейти, поки остаточно не закрили.

- А ему что с того, что ты княжич?

- Не знаю. Може думав, що я зможу на якийсь наслидство претендувати, або що батько вид мене видкупиться и грошей дасть и йому з цього щось обломиться. Гаврило вин такий. Був… Працювати не працював, а гроши водилися.

- Был?

- Так, але до цього справа ще дийде. Наливайте ще пан. Ви так и не сказали, як вам сало?

- Прям как мамка моя делает. Только тоньше. У нас, в Долгоморске, сало на рынке такое, что прям с мою ладонь. Состаришься, пока просолится. Зато уж если просолилось, так не оторваться.

- У нас теж... А тут немае у людей ни якой культури на цей счет. Ни на счет сала, ни на счет горилки. Пьють цей свий ром и рибою закушують. Рибою пиво треба закушувати! Одне слово - дикари! А в Порто сеньйори сушеной свинячой ляжкою давляться. Як пидметка - в товщину паперу ризати треба, щоб прожувати. «Хамоном» наивають. И горилку свою, «агуардиенте», теплою пьють. Про яку культуру тут говорити можна?