НОВАЯ ЖИЗНЬ или обычный японский школьник

Глава 7

Выходные дни дома означают отсутствие завтрака по утрам. В выходные дни мама позволяет себе выспаться и спит до обеда. Наверное, в каких-то семьях утром в воскресенье все собираются за большим, накрытым столом, в воздухе стоит запах выпечки и кофе, все обсуждают события прошлой недели, шутят и смеются, а также договариваются сходить в ближайший парк.

В нашей семье так не принято. В нашей семье воскресенье означает что мама в субботу вечером ждала нашего отца перед телевизором с бутылкой… а, нет — вот, с двумя бутылками вина. Конечно же не дождалась и заснула на диване в гостиной (или это зал, совмещенный с кухней?), в неудобной позе, скрючившись и положив одну ногу на журнальный стол, другой — уперевшись в пол. И, конечно же, в воздухе не пахло свежей выпечкой и кофе. В гостиной пахло так, если бы в ней провела ночь женщина и две-три бутылки вина — конечно не такой тяжелый аромат, как утром на студенческой «вписке», но и розами тоже не благоухало.

Обычно ни Кента, ни Хината не вставали в воскресенье с утра, потому что и выспаться хотелось и делать с утра в доме было нечего. Шуметь в гостиной, когда на диване спит ма — было как-то неловко.

Но сегодня я спустился вниз пораньше. У меня была мысль позавтракать и убежать в город — присмотреть себе перчатки с бинтами, побродить по центру, а после обеда — пойти в школу бокса и позаниматься самостоятельно, раз уж мне разрешили. Вчера вечером быстрая ревизия моих финансовых активов подтвердила, что мне не хватает на оплату месячного абонемента и я хотел занять денег у Хинаты. Конечно, это потом мне выльется, сестренка не из тех, кто забывает о долгах и уж тем более прощает их. Она скорее из тех, кто начисляет проценты за каждый день просрочки платежа, усугубляя это адским хохотом и соответствующим отношением. Цитируя Хинату «ты пришел угостить меня парфэ, но ты делаешь это без уважения».

Впрочем, это лучше, чем просить рассрочку оплаты в школе Иназавы, едва только заявившись туда. Я и так откусил побольше чем обычный новичок, новички не выпрашивают право свободного посещения.

Внизу, в гостиной, я открыл окно, чтобы проветрить воздух и избавиться от тяжелого запаха алкоголя. Посмотрел на маму, лежащую на диване, и отметил, что для домохозяйки, которая уснула перед телевизором — она выглядит на редкость хорошо. Снял туфли с ее ноги аккуратно поместил их на диван, чтобы ей было удобнее. Накрыл ее пледом. Если бы тело Кенты было посильнее — можно было рассмотреть вопрос о транспортировке ее в спальню, благо спальня родителей была на первом этаже, но в моем текущем состоянии еще уроню ее.

Потому я пошел к холодильнику. Кухня в нашем доме была отделена от гостиной эдаким кухонным островком с барной стойкой, куда примыкал и обеденный стол, так, что готовя еду можно было смотреть телевизор — если включить его погромче.

Я вставляю в уши беспроводные наушники и включаю лекцию на английском языке об истории. Вчера я обнаружил что мои знания как английского, так и русского языков — остались со мной, как и зачатки китайского. Сам по себе китайский язык прост, невероятно прост. Достаточно сказать, что вот, например в русском языке глагол «идти» можно просклонять, вывернуть и извратить многими способами, например сделать из него «идет, пойдет, идут, пошла, сходила» и так далее. Глаголом можно выразить пол, время, завершенность действия и прочее. В то время, как в китайском языке 去 — означает идти и не склоняется совершенно. Звучит как среднее между «чю» и «тю». Так вот, если переводить язык напрямую, буквально, то на китайском нет разницы между «идти» и «идут», «идет», «сходили» «сходила», — если надо выразить будущее, просто добавляется «хуэй», если прошлое — «тай»… если множественное — «мен». То есть предложение — я иду в офис на китайском буквально переводится как «я идти офис». В китайском языке все просто — даже названия месяцев не какие-то там январь, февраль итд, а — первый месяц, второй месяц и третий месяц. И так все двенадцать. Дни недели — тоже просто — первый день, второй и… ну вы догадались. Как сказать «жена» или «любимая»? Очень просто — берете иероглиф «любовь» (кстати тот самый, что у Гаары на лбу) и добавляете иероглиф «человек». Айрен получается — любимый человек. Просто же?

Но основная засада в китайском языке… вернее даже две засады заключаются в том, что в китайском языке пять тонов и если перепутать их, то смысл меняется и порой меняется кардинально. Китаисты шутят, что слог «ма» можно прочитать четырнадцатью разными способами и это шутка всего лишь наполовину. В зависимости от тона слог «ма» может обозначать как «мама», так и «лошадь», или вопросительный знак. Знаменитое «Хао ма» — вот как раз пример. А мне вот на ухо медведь наступил. Такой здоровенный, в пять центнеров весом, циничный и волосатый представитель вида Ursidae — и не просто наступил, а потоптался, неторопливо, с наслаждением, с чувством, с толком, ч расстановкой. В результате ни я сам в прошлой жизни, ни Кента-кун в этой не обладали музыкальным слухом и на слух воспринимать китайский было полбеды. Говорить — чтобы говорить надо было этим слухом обладать хотя бы в зачаточном его состоянии. Вот не выйдет из меня Юнми, не стоять мне на сцене, раздавая автографы в толпе разгоряченных поклонниц. Ну и ладно. Юнми, кстати, пять языков знала в совершенстве, какая умница. У меня из предметов гордости только английский. Потому что русский и японский — вроде как родные и достались без всяких усилий. Английский — это да. Учите дети языки, пригодятся в случае перерождения.

А вторая засада с китайским языком — это их пять тысяч иероглифов. Которая, кстати отчасти купируется тем, что вся японская письменность выросла из китайской и эта их кандзи — по сути традиционные китайские иероглифы. Которые Кента-кун знает. Не все, но знает. В Японии невозможно вырасти и не знать кандзи.

Ну и хрен с ним, с китайским языком, хрен с ним, с музыкальным слухом, я и песен-то никаких не знаю толком, ни слов, ни мелодий. Когда я пою дома — соседи вызывают полицию и просят прекратить мучать кошку. Значит слава айдола мне не грозит, в принципе не очень-то и хочется. Это только на вид круто — айдолом быть. У них контракты, у них жизнь, спрессованная в одно шоу, постоянный стресс и напряжение, обязанность вести себя так или иначе. Не понимаю, и чего люди туда ломятся. Самая главная ценность жизни — это время. И свобода распоряжаться этим временем. Прожить жизнь, будучи ведомым чужими страстями — вот какой бред. Не, мне нужна свобода, я хочу прожить новую жизнь весело, нафиг, нафиг. Тем более что те же айдолы заключат контракт что они не будут вовлечены в романтические отношения, потому что настоящий айдол — он/она женат/замужем за своей аудиторией. А у меня есть смутные подозрения, что вот такого пункта в контракте я не вынесу и пошлю лесом весь шоу-бизнес — вот прямо прямой дорогой, не сворачивая, пока не упрутся.

Как говаривал Владимир Ильич, поглаживая мешочек с пеплом своего брата — мы пойдем другим путем. Каким?

Пока я задаюсь этим вопросом, а в уши льется лекция от Oversimplified про период сухого закона в Америке — руки сами нарезают томаты, одним движением ножа скидывают их с пластиковой доски в стеклянную миску, теперь — почистить лук, нарезать полукольцами, подавить полукольца руками, поперчить, посолить, достать сковородку, протереть ее полотенцем, поставить на огонь — у нас газовая плита, сковорода нагревается почти мгновенно.

Я узнаю, что в Америке в девятнадцатом веке приходить на работу трезвым или вообще быть трезвым — было эдаким моветоном, вроде никто ничего и не скажет, но посмотрят косо. И все эти штампы из голливудских вестернов, когда приходя в салун первым делом требовали выпить и явно не воду (я просил выпить а не помыться, сынок!) — это даже и не штампы. Так и было. Также что в салуны не пускали женщин и негров… а также трезвенников. Так что сухой закон, который в сущности объявил все эти салуны вне закона — послужил делу сегрегации общества и равенства всех перед бутылкой виски. Или вина. Думаю, что наша мама вполне вписалась бы в атмосферу подпольных вечеринок Чикаго тридцатых годов.

Что-то тычет меня в спину, и я оборачиваюсь, вытаскивая наушник из уха. Сзади стоит Хината с очень недовольным лицом.

— Доброе утро — говорю я негромко, чтобы не разбудить маму на диване: — завтракать будешь? Как раз готовлю…

— Кента, что у тебя с головой?! — шепотом возмущается сестренка: — как ты мог забыть, что вчера Айка-чан осталась ночевать в нашем доме?!

— Да не забыл я. — отвечаю я, помешивая лук и помидоры на сковороде. Сковорода скворчит, но тут уж ничего не поделаешь. Ставлю на огонь и чайник — кофе у нас в доме только растворимый, никто не является фанатиком зернового, ничего, будет время я научу их что такое настоящий кофе в турке с утра.

— Не забыл я, что вы с ней допоздна в свои игры рубились у тебя в комнате, а в результате она на последний автобус опоздала. И ночевать у нас осталась. Вот, для нее тоже завтрак сейчас будет… как говорится гость в дом — бог в дом.

— Ты дурак, братик — безапелляционно заявляет Хината: — вот дал же бог старшего брата…

— Да что не так?! — шепотом шиплю я, следя за огнем и сковородой, тут главное — не сжечь лук, а карамелизовать его до коричневого цвета, а то газовая плитка тут ядерная, не уследишь — вмиг все сгорит.

— Хорошо. — говорит Хината и отходит на шаг от меня: — вот посмотри на меня. Что видишь?

— Э… ну вижу симпатичную юную бестию, которая продолжает разговаривать загадками. И у тебя волосы смешно торчат.

— Что? — Хината озадачено оглядывается вокруг в поисках зеркала, потом спохватывается и топает своей ножкой — фирменный жест, но сделанный осторожно, ее ступня останавливается в нескольких миллиметрах от пола и мягко опускается — чтобы не разбудить маму, конечно же.

— Я в пижаме — объясняет она таким тоном, каким обычно разговаривают с олигофренами и маленькими детьми: — а ты в трусах. То есть практически голый. А у моей подруги теперь — поражение сетчатки глаза твоим непотребным телом! Она с утра вниз спустилась, а там ты голый яичницу жаришь!

— Во-первых — это яичница с помидорами, а во-вторых, я не голый. Сейчас, погоди. — мысленно прикидываю ситуацию к шаблонам поведения «среднего японца» и вынужденно констатирую, что и Кента и все члены его семьи — никогда не выходили из своих комнат без пижамы или иной одежды. В трусах по дому никто не ходил, да. Помимо всего прочего — обычно поздней осенью в доме было довольно прохладно… но не сегодня. Было несколько теплых дней и ночей, дом прогрелся, и я не замерз, выползая из-под одеяла. И поперся на кухню в чем мать родила — то есть в трусах и тапочках.

— Ладно — говорю я примирительно, выключая огонь под сковородой. Яичница готова: — ладно, я понял, был неправ, забылся. Пойду одену пижаму. Или там штаны с футболкой. Или смокинг. Или полный рыцарский доспех. Что там является приемлемым.

— Иди хоть что-то одень. Стыд свой прикрой. — говорит Хината: — а то у меня в комнате уже одна травмированная девушка сидит. Кто же по дому в трусах ходит? И…