Кержак

Глава 7

Следующую неделю, все десять дней, Иван крутился как белка в колесе. Малышня собрала сорок ламп обычных и десяток на каски. Часть продали местным, пять штук Чахлый пристроил в деревне. Теперь в коробке лежали чеки на питание. Остальное по бартеру обменяли на разное полезное у соседей.

Сгоревшую начинку “Уни” Осокин выбросил. Там действительно обнаружилась груда сдохших плат, оплавившиеся провода и куски рассыпавшегося пластика. Вместо этого на трех тонких пластинках изобразил подобие навесного монтажа, закрепил внутри корпуса и вывел тумблеры наружу. Подцепил толстые кабели, все эти скрутил цельным жгутом и один конец сунул на основной пульт, смахивающий на короткоствольный автомат, другой — в пластиковый рюкзак. Туда приделал аккумулятор, обложив со всех сторон утеплителем. Накинул ремни, на спину повесил и руки свободные. Рычажок переключил — у тебя из раструба хвост промышленного шуруповерта высунулся. Хочешь — крути-верти. За пять секунд насадку сменил и дрель готова. Другой рычажок тронул — вибронож, чтобы пластик кромсать. Третий — жало отбойника, можно дырки вместо дятла в плитах выгрызать. Последним — тонкое лезвие резака с энергокромкой. Кнопку нажал — и у тебя багровая полоска холодной плазмы, любую железяку расковыряешь. Чудо, а не инструмент.

Дополнительный обвес удалось выменять по всей округе. Им — стеллажи и освещение. В ответ — сверла, керны, фрезы и разное по мелочи. Световые панели народ брал у Удэ, тот устроил грандиозную распродажу. Плиты крепежные под полки — у Сарри. Тот под это дело набрал кучу рифленых уголков и разнокалиберных трубок. Из них ему сварганили отличное кресло на скрипучих колесиках. В качестве обивки — толстый дерматин, купленный у богатых соседей из второго дока. Три слоя утеплителя, ярко-синее подобие кожи — вырви глаз. Но толстяк был в полном восторге. Он даже не поленился, добыл смазку, прошприцевал колесики и прикатил обновку ко всем, кто хотел посмотреть и оценить качество работы. Последним новинку покрутил Удэ, одобрив дизайн и добавивший свои пять копеек:

— Да, лучше ящика под задницей. Я себе похожее закажу, парни остатки кресла с бота добыли. Обдерем лишнее, на каркас все и посадим. Меня точно удержит. И диван обновлю.

В первый день новой недели соседи из второго дока прислали представителей. Те посидели, послушали о текущих делах, затем задали вопрос:

— Народ, как мебелью торговать станем? Сварочник у нас один, его даже не просите. Но в остальном — каркасы делать и на болтах можно. Дерматина у нас полно. Для совсем дешевых вариантов — вон, гора рулонов линолеума в углу, с центральных секторов свалили.

Приглашенный в качестве ценного специалиста Иван поднял руку:

— Еще столики раскладные можно делать. И просто столы стационарные, чтобы не на полу сортировкой добра заниматься. Плюс ящики разные для мелочевки: болтики там, штуцера, контакты, снятые с кабелей.

— Вот-вот. И кто под себя это возьмет?

— У нас вроде Хлыст с Турбиной этим занимались. Так? Вот с ними и делите. Например — им что подешевле, для работяг и жителей деревень. А вам — на барахолку для клиентуры побогаче. Можно еще кого-то из мальцов выдернуть, чтобы гайки крутили, тогда мебель будет всем по карману. Можно даже на пластике отрисовать возможные варианты, показывать заказчикам, чтобы прямо на месте собирали.

— Понятно. Ладно, в процессе уже детали обсудим.

Когда гомонивший народ начал расходиться, Ивана остановила высокая женщина лет сорока со множеством мелких шрамов на когда-то красивом лице. Поздоровалась:

— Вита, соседка ваша. Слухи дошли, что ты “Уни” смог восстановить?

— Скорее, на его останках что-то работающее собрал.

— Мои “черви” на таком заняты. Любые инструменты, насадки к ним, ремкомплекты и прочее. Можешь в гости заглянуть? С оплатой не обижу, могу даже кредитами рассчитаться. Или что-то себе выторгуешь со скидкой из восстановленного.

— Хорошее предложение. Завтра я до вечера в бегах, зато послезавтра с утра могу заскочить... Насчет оплаты... Две вещи интересует. Первое — комм живой. Даже слабенький, непрезентабельный, но чтобы работал. Без него иногда как без рук. Так бы что-то из своих схем мог показать или другим перебросить. Детей бы учил. Ну и всякое разное. Я пытался наших расспросить, но глухо, только битые находили.

— Можно будет поискать. Или у нас найдем, или через Предбанник закажем. Там монопластина, которую выращивают одним куском. Потом заливают набор программ через шифратор, привязывают при активации клиенту и все. Одноразовая вещь. Если треснул — только в утиль... Что еще?

— Еще выход на медиков нужен. Младшей семь лет, а у нее “мамы” нет. Хочу поставить, пока совсем не израслась. И базу поприличнее.

— Ну и аппетиты у тебя, мастер... Но это пока в наличные упирается. Когда балкер под найм приходит, они иногда на черный рынок выбрасывают разное. Ближайший через три месяца будет. Потом еще год ждать. Или торговца какого залетного, кто дешевым ремонтом польстится. Только сразу предупреждаю — деньги готовь.

— Сколько?

— Как помню, “мама” под три сотни кредитов шла, стандартный пакет баз для нее еще две. Полштуки вынь и положь. И столько же медперсоналу за то, что в капсулу допустят и сделают все, как надо.

Ценник кусался. Даже хуже того — он был явно неподъемным. Право на пребывание в Центральных секторах — кредит в сутки. Убитая комнатушка в гостинице — два-три кредита. Что-то приличное от десяти. Месяц жизни обходится в сто пятьдесят кредитов. На тысячу — можно побыть “белым человеком” почти целый год. И это — за гелевую матрицу, которую раньше бесплатно правительство втыкало всем желающим. А в Отстойнике, где наличные мелькали в руках только местных нуворишей и собрать тысячу — ...

— Понял. Буду думать.

— Думай. Но хочу сразу предупредить, у нас ты столько не заработаешь. На инструментах десятку-другую поднимешь, вряд ли больше. Пищевые чеки, бонды на жилье в любой деревне, запасы еды в брикетах, одежду или обувь — это всегда пожалуйста. Но за кредитами надо в Предбанник идти, а у них своих мастеров хватает.

— Если на других станциях пошарить? На той же Шестерке или Семерке?

— Шаттл нужен. И док внешний, пусть даже маленький.

— У вас нет?

— Последний пилот, кто с нами шабашил, умотал с прошлым балкером. Так что — увы. Но если что-то надумаешь, то могу помочь. Людей знаю, даже вроде схемы соседних баз были у кого-то. На Шестерке искать что-нибудь смысла большого нет, там после катастрофы выгорело все к чертям. На Семерке еще кто-то живет, но буквально остатки. И они все ценное нам и на другие станции продали. Поэтому — надо быть очень везучим сукиным сыном, чтобы там что-нибудь добыть. Не считая оплаты пилоту и хозяину шаттла, кто тебя туда доставит.

— Понял. Буду думать... Все, я побежал, послезавтра утром увидимся.