Maximus Rex: О.Р.Д.А.

Глава 12

Проснулся я от громкого скрежета ссохшегося дерева, почти сразу ощутив как в лицо дохнуло свежестью. Открыв глаза, некоторое время недоуменно смотрел в потолок из крупных и плохо отесанных досок, понемногу вспоминая события вчерашнего дня.

Приподнявшись на локте, увидел точеную фигурку Марины – это она распахнула проскрежетавшие ставни и выглянула в окно. Пурга прекратилась: отсюда с кровати мне хорошо видны фигурные коньки крыш домов с другой стороны улицы, четко очерченные на фоне чистого неба.

Впрочем, на небесную синь я смотрел совсем недолго. Марина, далеко выглядывая в окно нагнулась, и я невольно акцентировал внимание на ее обтянутых платьем ягодицах.

– Какая задница, да? – раздался совсем рядом знакомый голос, заставив меня вздрогнуть.

Обернувшись, я увидел, что Доминика сидит на краю кровати и, чуть склонив голову, разглядывает выглядывающую в окно Марину. Встретившись со мной взглядом, Доминика, словно итальянский повар, поцеловала подушечки пальцев, раскрывая руку в оценивающе-восхищенном жесте.

– Белиссимо! – прокомментировала демонесса, явно прочитав мои мысли насчет итальянского повара. – Сиськи у нее конечно так себе, но вот задница хороша, мне нравится. А тебе?

Марина между тем обернулась и заметила, что я проснулся.

– Ну ты и соня, – усмехнулась она, оборачиваясь от окна. – Тебя даже вчерашняя пурга не разбудила.

Девушка была свежа, бодра и красива. Она переоделась в свое белое летнее платье, но так и оставалась в кроссовках Ани. Подмигнув мне, Марина показала на небольшой столик, где стояла чугунная сковородка с яичницей, кувшин с молоком и большой ломоть хлеба – в мякоти которого были хорошо заметны плохо перемолотые зерна.

– Неплохо, – окинув и стол, и Марину взглядом, сел я на кровати. Обувшись, первым делом подошел к Анне, прислушиваясь – дыхание ровное, глубокое. Лицо бледное, осунувшееся, под глазами темные синяки.

Подойдя к столу, с интересом взял в руки грубую двузубую вилку – по размеру гораздо больше чем те, к которым привык. Но практически сразу от вилки отвлекся: на столе лежала раскрытая черно-белая брошюра с картой города.

– Ух ты, а это откуда?

– Недавно стражники принесли. Судя по всему, они вчера еще должны нам были это отдать.

Даже в небольшом масштабе на карте было много интересного. К примеру, сразу привлекали взгляд названия «Российская Торговая Компания» и «North Vintar Company», и надписи под их метками на русском и английском: «Регистрация прибытия». Кроме того, по низу брошюры шла надпись мелким шрифтом: «Проход в Высокий город для регистрации прибытия может быть осуществлен по метке новичка»

– А завтрак? Тоже стражники принесли?

– Вниз спустилась, заказала, – пожала плечами Марина, усаживаясь на небольшой пуфик напротив. Широко расставив ступни и сдвинув колени, поставив на них локти, она стала похожа на прилежную школьницу.

– Могла бы и разбудить, – укоризненно посмотрел я на нее.

– Ну я осмотрелась прежде чем спускаться. Все веселье вечером было, утром зал пустой, пара пьяных только под столами валяется. Ну и миньоны твои меня охранять готовы были.

– Миньоны? Пухлый и Тонкий?

– Угу, Тимон и Пумба. Сидят ждут дисциплинированно.

Завтракал, умывался и собирался я очень быстро. Но только из-за Ани, а не потому, что стражники нас ждали.

Здесь, в этом новом мире, как я уже хорошо понял люди строго разделены сословными рамками. Если бы, допустим, меня также сейчас ждали на Земле какие-то специалисты, я бы торопился, просто из уважения к их времени. Здесь же, в жестком мире сословий – вспомнил я и огненную чародейку, и подобострастие воротной Грязной стражи перед капитаном королевской гвардии, и то, как легко выгнал из гильдии старейшина пытавшегося полапать Марину каменотеса – если относиться к людям как к равным, это может пойти во вред. Пусть даже и мотивы будут самые добрые.

Это чувство осознания новых реалий, иных поведенческих норм пришло ко мне неожиданно четко. Может быть потому, что я год пробыл в истерзанной внутренними конфликтами Центральной Африке – где человеческая жизнь ценилась не так высоко, как в первом мире, и где принадлежность к миротворцам ООН или русским (американским, европейским, китайским) военным специалистам возводила человека в ранг божества в некоторых районах. Да даже элементарно белая кожа иногда поднимала статус на недосягаемый для местного населения уровень.

«Ты шаришь», – прокомментировала мои мысли демонесса. Она из поля зрения уже исчезла, снова проявляясь голосом в голове.

«Ты можешь не читать чужие письма?» – поинтересовался я.

«Конечно. Только если я не буду этого делать, что кто подскажет что стражники подождать могут, а госпожа Эйтар нет?»

Черт, я как-то совсем забыл, что прямо утром меня ждет судьбоносная встреча.

Демоническая красотка кстати снова появилась в поле зрения – вальяжно раскинувшись в кресле и покачивая обтянутой кожей штанов ногой в высоком сапоге. Декольте, как я заметил, у нее было глубже, чем вчера – шнуровка корсета чуть более распущена.

– Опять на мои сиськи пялишься?

«Я просто посмотрел, отметив этот незначительный факт. Ты кстати специально так распахнулась?»

– Это к делу не относится.

– Что? – за обменом мнениями с демонессой я не расслышал, что Марина только что сказала.

– Макс, можно вопрос? – несколько смущенно повторила она.

«Можно Машку за ляжку», – вдруг прокомментировала исчезнувшая с глаз Доминика.

– Можно, – назло демонессе ответил я Марине.

– Ты сказал, что не воевал. Но и на поляне, и с паразитом, у которого мы кристалл забрали, и в зале вчера ты действовал быстро и уверенно. Еще ты очень хорошо дерешься…

«Это она еще не видела, как мы вчера практика развальцевали!» – подсказала Доминика.

Чтобы перебить воспоминания о горячем фонтане крови на лице, я вспомнил нашего инструктора, сержанта Петренко: двухметровая машина, с кулаками чуть меньше моей головы. Конечно, нас он тренировал по остаточному принципу – больше занимаясь с серьезными спецами, но наши страдания от этого не становились легче. Помню как сам сержант, когда занимался, вызывал к себе одного из нас, «гражданских» – и заставлял держать грушу, крепко обхватив ее с одной стороны – по другой сержант отрабатывал удары. Непередаваемые ощущения. Наверное, так могли бы чувствовать себя укротители строптивых жеребцов на палубе парусного корабля во время сильного шторма.

– Да брось, случайно получилось, – покачал я головой. – Я испугался и просто в удар получилось вложиться.

«Красавчик, хорош кокетничать, давай быстрее собираться. Эйтар ждать не любит, а нам еще твою вторую телочку в лечебницу нести»

«Она не моя»

«Ну если не твоя, то конечно да, давай ее бросим тут на улице, зачем ей в лечебницу?»

Пока Доминика меня укоряла, я уже обувался.

«Амулеты с собой брать?»

«Все с собой брать, ты чего? Думал рюкзак здесь оставить? Там же кристалл!»

«Матрас, топор, аптечка?»

«Все берем!»

«Тащить же неудобно»

«Пухлый с Тонким тебе на что?»

Пухлый и Тонкий ждали нас в коридоре, прямо за дверью. С собой они принесли настоящие носилки и переложив на них Аню, а также без возражений собрав и положив туда же все наше имущество, двинулись на выход. Спустились вниз, прошли через опустевший по сравнению с вечером зал, вышли на улицу. Стражники шли впереди, двигаясь довольно уверенно.

– Они знают куда идти, как думаешь? – негромко спросила меня Марина.

– Уверенно так идут, думаю знают.

«Да знают конечно», – подсказала демонесса.

Ее голос прозвучал неожиданно громко, так что я вздрогнул. Все никак не привыкну к ее присутствию. Едва она замолкает, как будто стараюсь о ней не думать, словно блок какой-то стоит. Наверное потому, что наличие такой говорящей соседки в голове – конкретный признак, что у человека не в порядке с головой. И сейчас у меня словно защитная реакция на факт восприятия демонессы, которая только что появилась в поле зрения и сейчас шла впереди рядом со стражниками, демонстративно покачивая бедрами.

Черт, мне это не нравится. Я уже как недавно повзрослевший подросток, открывший для себя мир женщин без одежды. Раньше ведь не было такого, чтобы я столь серьезно акцентировал внимание на женских прелестях, причем постоянно. Нездоровая ситуация – учитывая, что вокруг творится, эта сосредоточенность на…

– Да ты не переживай, красавчик, все в порядке, – обернулась на ходу демонесса. – Моя бабушка – суккуб, у меня просто аура такая. Ты еще хорошо держишься, другой бы уже слюной истекал.

«Ну, насчет слюны я бы поспори…»

Доминика вдруг остановилась, подарила мне томный взгляд и медленно облизала губы. Эффект я почувствовал сразу – демонстрация получилась весьма показательной.

– Это по легкому. Показать по тяжелому? – полушепотом сказала Доминика, по-прежнему томно глядя. Сразу после она изогнулась, повела себе ладонями по груди, спускаясь к бедрам.

«Хватит, хватит, я понял! Как-то снизить громкость можно? А то у меня фляга засвистит скоро»

– Фляга свистит, надо же. Какое интересное выражение, – расширила глаза демонесса. – Громкость ауры не изменить, как я ее снижу, это же сама моя суть? Привыкай понемногу.

Еще раз томно облизав губы (раздвоенным языком, вот это ничего себе) и подмигнув, Доминика исчезла из вида.

Несколько сотен метров после этой демонстрации я шел, просто приходя в себя. Мда, очень неожиданно – не думал даже, что подобное воздействие может быть настолько сильным. Но постепенно отходил, оглядываясь по сторонам.

На улице было… странно. Даже не антураж окружения – хотя конечно двигаться среди самого настоящего средневекового города – совсем не то привычное занятие, чем я занимался в сознательные года своей жизни. Но еще более поражала странная погода.

Над нами прозрачно-голубое, даже на вид холодное зимнее небо – ни облачка, несмотря бушевавшую вчера пургу. И подтверждая откровенно зимний вид, крыши домов подернуты белой изморосью и наледью, на многих козырьках массивные сосульки. То есть там – наверху, выше крыш, реально холодно. Здесь же, снизу, чавкала под ногами грязь и от земли буквально дышало теплом – я так чувствовал себя на австрийских горнолыжных курортах, где можно было в футболке на лыжах кататься. Вот только там грело меня яркое солнышко, а снег не таял из-за холодной земли, здесь же было совершенно наоборот. Но в футболке, конечно, холодновато. Сверху еще периодически протягивало стылым сквозняком – словно дверцу морозильной камеры открываешь.

Чем дальше мы уходили от ворот внешних ворот и таверны «не лучшей репутации», тем чаще видели прохожих. Большинство встреченных людей выглядели под стать нижнему, грязному городу – неопрятные, закутанные и неряшливые, как французы под Москвой. По пути нам попалась всего парочка цивильных стражников. Кроме того, заставив посторониться, на лошади мимо проскакал гвардеец со львом на кирасе как у Рустема. Всадник во вполне обычных, не техномагических легких доспехах и без щита. Вероятно гонец.

Сапоги Пухлого и Тонкого чавкали прямо по грязи – они шли, не выбирая дороги. Мы же с Мариной передвигались по настеленным то тут то там мосткам, обходя частые грязные лужи. Хорошо хоть не из нечистот – обычный талый снег. Все же окраины города внешне выглядели самым настоящим средневековьем, но посещения номера показало наличие здесь водопровода и канализации как минимум на уровне расцвета античности.