Пожиратели миров. 6 том

Глава 137

За время моего обучения я понял, что дуэли были не частым событием, однако и редкими их было не назвать.

Дети и подростки, которые не знают жизни и не умеют контролировать собственные эмоции, всегда очень агрессивны и жестоки. Я тоже был ребёнком, я тоже проходил через это. А когда в одном месте запирают подростков, что имеют пси-способности, то можно было ждать только одного — рано или поздно кто-то кого-то убьёт. Даже несмотря на то, что здесь учились дети из аристократии.

Поэтому дуэль была достаточно логичным и удобным способом контролировать это. Давать им выяснять отношения, при этом держа ситуацию под контролем. Это лучше, чем они будут это делать одни, не сдерживая себя.

Гирверд Харсон, как он себя назвал, не пытался напасть на меня до дуэли, пусть я и был к этому готов. Он шёл передо мной к выделенной для дуэлей площадке, расправив плечи, ни разу не обернувшись. За нами следовали мои одноклассники, и уже по пути собирались другие ученики, которые хотели посмотреть на бесплатное шоу.

На месте, что располагалось за спортивным залом, нас уже ждал преподаватель и два врача, что будут за нами наблюдать. И помимо девяти моих одноклассников пришли посмотреть на сражение ещё человек двадцать, что было достаточно много для обычной дуэли. Так мне показалось на первый взгляд, но стоило приглядеться, как сразу стало ясно: большинство смотрели на меня с открытой враждебность и, скорее всего, были из дома Лорье. Хотя среди них был и Твен, которого в прошлый раз я побил. Он, видимо, пришёл в надежде увидеть, как на этот раз уже побьют меня.

Мы встали по разные стороны круга. Мой противник показательно похрустел шеей и костяшками пальцев разминаясь.

— Господа, — вышел в круг учитель. — Подойдите, я напомню вам правила.

Мы подошли к центру, сверля друг друга глазами. У моего противника не было ни страха, ни сомнений во взгляде, лишь ярость, которую он пока что сдерживал.

— Господа. Дуэль на этом месте проводится по требованию господина Харсона в защиту чести и его семьи дома. Я Валейтайн Заргонт, буду у вас в роли секунданта и послежу за правилами его проведения. Проигравший произнесёт во всеуслышание прощение. Вы даёте согласие на проведение дуэли?

— Даю, — замогильным голосом ответил Гирверд, не спуская с меня глаз. Так смотрят люди, которые видят перед собой не более, чем добычу, которую они разорвут на кусочки. Он не выказывал никакого нетерпения, прекрасно понимая, что ему ещё представится шанс.

— Да, — ответил я.

— Тот, кто вызвал, определяет, до какого состояния проводится дуэль. Я предупреждаю, что смерть и травмы, ведущие к смерти запрещены.

— До состояния, когда будут нанесены смертельные травмы, — произнёс он.

Наш секундант недовольно посмотрел на него.

— Я напомню, что…

— Я знаю правила. Не убивать. Но я говорю, что до состояния, когда будет понятно, что от следующего удара человек умрёт.

— До тяжёлых травм, поддающихся лечению, — определил мужчина сам, после чего посмотрел на меня. — Тот, кто был вызван, имеет право выбрать оружие. Мистер Барбинери, ваш выбор?

— На кулаках, — сразу же произношу я.

Мой противник отреагировал на это спокойно. Совершенно не волновался, пусть и не мог не знать, что в этом я действительно хорош. И он то ли действительно умел хорошо драться, то ли имел какую-то пакость в запасе.

— Я согласен, — по его губам пробежала недобрая улыбка, отчего интуиция дала о себе знать. Что-то здесь не то.

— Хорошо. Теперь разойдитесь на свои места, — произнёс секундант и вышел за границы поля.

Тридцать метров — столько было между нами. Этого расстояния было достаточно, чтобы каждый успеть собраться и подготовиться до того, как противник успеет его настигнуть одним рывком. По сути, мера предосторожности, чтобы у секунданта было время вмешаться.

Мы замерли в ожидании отмашки секунданта. Меня вновь захватила пустота, когда ты лишаешься всех чувств. Лишь спокойствие и сконцентрированность.

И этим взглядом, другим, лишённым каких-либо эмоций я видел, что мой противник слишком уверен в своей победе, и дело не в ярости. Он полыхал ею, однако не поддавался её влиянию, что странно, если учитывать, что по моей вине, как я понимаю, парень кого-то потерял. Это или хорошая выдержка, или понимание, что он одержит верх и внутри он уже празднует победу.

На несколько секунд между нами повисла тишина, будто мы остались вдвоём.

А потом её разрушил свисток.

Мы медленно направились друг другу навстречу.

Что-то не то — я чувствовал это нутром и не спешил сразу идти в атаку. В отличие от того же Твена Гирверд шёл слишком спокойно и расслабленно.

Первый удар был за ним. В последние несколько шагов он разгоняется и прыгает сверху, будто собирается впечатать меня первым же ударом в землю, и я легко уклонюсь, уходя в сторону и тут же бью ему правой в челюсть, после чего добавляю левым хуком снизу.

Парень даже не покачнулся. Делает размашистый удар, пытаясь попасть мне по голове, и я с лёгкостью приседаю, после чего пробиваю ему двойку сразу в лицо и раскрутки бью ему в живот.

Гирверд даже не подал виду, что ему больно, а я замечаю, что бью по нему как по стене. Два удара, а оба кулака же ноют.

Он делает рывок сразу после моего удара ногой, и я не успеваю уклониться. Удар кулаком приходится по рёбрам, отчего у меня выбивает весь дух. И тут же удар сверху, на который я ставлю блок. Ощущение, будто мне влепили железным прутом по рукам.

Я быстро разрываю дистанцию, чтобы не подставиться под следующий удар.

Нет, что-то не так. Мои удары приходятся как о стену в то время, как его удары такие, будто у него в кулаках цемент залит. Я даже сейчас с трудом могу выдохнуть после его удара по корпусу, а Гирверду хоть бы хны. Поэтому он так уверен? Непробиваемый? А такое возможно без пси-способностей? Хотя здесь секундант, он бы сразу остановил, используй тот их.

Что ж, тогда будем медленно забивать. Он не может держаться вечно.

Теперь, понимая, что под удары вообще нельзя подставляться, я бросаюсь вперёд. Он бьёт правой без замаха, и я ухожу влево. Удар левой в голову, и тут же впечатываю ему прямо в нос правой. Пригибаюсь от его размашистого удара левой, одновременно с этим просаживая ему под рёбра хуком, после чего ещё один под дых.

Отпрыгиваю назад от пинка и бью ногой в колено. Ощущение, будто бронетранспортёр пнул. Но никто не останавливает бой.

Я бросил быстрый взгляд на секунданта и тут же отскочил, когда на меня набросился Гирверд. Вновь тройка ударов в голову, и отступаю. Бью и отступаю, и повторяю так несколько раз.

Мои удары сыплются на него как град. Бью левой, бью правой, бью ногами, ловко уворачиваясь от его неуклюжих выпадов. Это был как танец, в котором я продолжаю отступать, осыпая его ударами. На каждый его я отвечаю тремя, но он всё равно продолжает стоять на ногах и идти вперёд. Удар, удар, удар, удар, я работаю руками с чудовищной скоростью, буквально плавая вокруг него, но эффект один — мне больно, а ему нет.

Гирверд не умеет драться от слова совсем. Неуклюжие движения, слишком большие и медленные замахи, он не поспевает за моими ударами, но и не пытается защищаться. Просто наступает, будто в надежде загнать меня в угол.

Я отступаю от него по кругу, пока не оказываюсь около секунданта, после чего бросаю:

— Он точно не мухлюет?

— Нарушений не замечено, — последовал лаконичный вопрос.

— И он бы пережил…

Не успеваю договорить, потому что он нападает, размахивая руками во все стороны. Словно мельница работает, что выглядит слишком комично. Но и подойти не могу, так как под удар попасть себе дороже.

Начинаю работать ногами ему по коленям и голени, но очень быстро начинаю сам прихрамывать.

Это ненормально. Он не пользуется пси-способностями, а значит у него есть что-то другое. Вряд ли техника, так как её бы засекли. Артефакт? Да, очень похоже. Я ни разу не видел и не слышал, чтобы в этом мире были артефакты, пусть в Империи они и встречались. Но здесь и про демонов с хаосом не знают, а значит…

Я не успеваю отреагировать на Гирверда, который решил вообще игнорировать удары. Он просто бежит вперёд и, даже получив коленом в пах, остаётся на ногах, хотя такой удар его немного да подкосил. Всем телом врезавшись в меня, Гирверд валить меня на землю. Замахивается, но я тут же вытягиваю пальцы и тычу ему прямо в глаза. Он на мгновение дёргается, жмурясь, и промахивается — кулак врезается в землю.

Я пользуюсь возможностью, тянусь вперёд и обхватываю его за шею, прижимаясь как можно ближе. Видимо, урод достаточно прочный для ударов, однако сил ему это не прибавило, так как вырваться он уже не может. В таком положении под ним мои руки соскальзывают ниже, прижимая его локти к земле, после чего резко кручусь и оказываюсь сверху.

И сразу же выпускаю его и отпрыгиваю назад. Бить сверху бесполезно, да и бить в принципе, а значит надо идти другим путём.

Гирверд вскакивает, вновь бросается на меня, однако теперь я просто отступаю, делая ему подножку. По ощущениям будто сделал подножку столбу, но тем не менее он падает, и я пользуюсь моментом. Напрыгиваю сзади и беру на удушающий.

Он пытается встать, но я выбиваю ему опору, заставляя повиснуть на собственной шее, и продолжаю душить. Но даже это эффекта не приносит — Гирверд просто отказывается задыхаться.

Я отпускаю его и вновь отхожу. План меняется. Если у него и есть что-то при себе, то вряд ли в кармане, откуда это может вывалиться. Скорее всего, весит на шее, как это часто все делают. Поэтому в следующий раз, когда он нападает, вместо того чтобы ударить, я хватаюсь за его одежду и резко дёргаю. Трещат нитки, отскакиваю пуговицы, и я рву на нём рубашку гимназии.

И замечаю на его шее тонкую верёвку. Значит всё-таки артефакт…

Его следующая атака уходит мимо, а я, изловчившись, хватаюсь за нитку и что сил дёргаю на себя, срывая его вместе тем, что на ней висит. Он будто этого не заметил, разворачиваясь и пытаясь по мне попасть.

Я уклоняюсь…

И на этот раз мои костяшки во время удара чувствуют податливые кости лица. Первый же удар в челюсть его выводит из равновесия. Гирверд делает несколько неуверенных шагов в сторону и получает коленом под дых, когда я сближаюсь с ним. Загибается, задыхаясь, и получает в довесок с колена прямо в лицо.

После такого удара его голова опрокидывается назад. Капли крови разлетаются веером над ним, я слышу хруст костей. Гирверд падает на пятую точку и получает несильный пинок по челюсти, которого ему вполне хватает, чтобы окончательно повалиться наземь. Следующий удар станет для него фатальным, и я замираю.

Четырёх ударов, когда он лишился артефакта, оказывается вполне достаточно, чтобы закончиться этот бой и причина его самоуверенности при таких показателях становится понятной.

— Бой закончен! — секундант уже бегом с двумя врачами направляется к Гирверду, который лежит на земле без признаков сознания. — Победителем объявляется Грант Барбинери!

Лишь мой класс взрывается аплодисментами в то время, как люди Лорье сверлили меня взглядом, полным ненависти. Но никто не встал на моём пути, когда я покинул площадку, как никто не обратил внимания, что я стянул с его шеи артефакт. А может просто не придали этому значения. Но что-то мне подсказывает, что, если он успеет встать на ноги, то будет среди нападающих на поместье.