Этот мир твой

Дальше прозвучал вопрос. Вячеслав ответил на него не раздумывая. В Каменногорске они по программе ушли намного дальше, да и сложность задания не дотягивала даже первой ступени тестов, которыми тамошняя физичка его гоняла, готовя к курсам на АЭС. Возможно, его сейчас пожалели, раньше он по физике особо не блистал? Как и ожидалось, последовал второй вопрос, за ним третий, но все не самые трудные. Лишь на задаче про тепловой двигатель Вячеслав чуть запнулся, потому что поймал на себе удивлённый взгляд Вари. После задачи нового вопроса не последовало.

– Прекрасно. И вдвойне радует, что ты и в самом деле не удовлетворён своим уровнем, а хочешь изучать предмет дальше и глубже. Очень хотелось бы, чтобы остальные тоже подтянулись хотя бы к этому «недостаточно».

Когда Вячеслав вернулся за парту, Витка сразу же восторженно зашептал:

– Круто. Всё, на физике до конца года я сижу с тобой.

– Не имеет смысла, – с ехидцей ответил Вячеслав, который сразу сообразил насчёт второго дна. – Предупреждаю: решать за тебя контрольную не буду, и подсказывать тоже. Подготовиться и помочь разобраться – сколько угодно, а писать будешь сам.

– Ну, так сразу, – надулся Витька.

– Так и сразу. Вообще-то, сидеть со мной вместе ты сам захотел, а не я уговаривал.

Следующим уроком шла биология. Витька, который прекрасно знал отношение приятеля к биологии, и что Вячеславу обычно всегда требовалась подсказка, сегодня решил обидеться за физику и демонстративно сел на другую парту, Вячеслав остался один. И, по-хорошему, не стоило выпендриваться, пусть биологию он и подтянул. Но Варя смотрела на него таким удивлённым взглядом на физике, а подойти к ней в перемену Вячеслав не рискнул… Поэтому сейчас, когда учительница задала вопрос, Вячеслав вызвался сам. На его взгляд, ответил не самым лучшим образом, но учительница осталась довольна, а Варя опять смотрела разинув рот. И за это Вячеслав был готов повторить.

Вот только подойти к ней за весь день так и не решился. При этом ругал себя. Под выстрелы лез – не боялся, а тут не в состоянии подойти к любимой девушке и сказать всего несколько простых слов. Но так и не смог себя пересилить. А что, если он всё выдумал? И свою любовь, и то, что Варя к нему неравнодушна. Как про это пишут? Психологический якорь во время стресса? Единственное хорошее воспоминание, оставшееся от мирной жизни? Или это он сейчас себя накручивает на пустом?

Лишь когда все начали расходиться домой, пока Витька не передумал обижаться, Вячеслав поспешил вслед за Варей. Догнал он её только у дороги, когда девушка замедлила шаги около пешеходного перехода.

– Варя. Варя! Подожди, пожалуйста.

– Жду. Чего надо?

– Я... Я хотел извиниться. Тогда после цирка. Я был полный дурак, я был неправ во всём. Тебя обидели, а я как последний гад не заступился… не извинился… Не знаю. Я неправ и хочу попросить у тебя прощения.

– Полгода ждал и смелости набирался?

Вячеслав смутился и промямлил:

– Меня в городе не было. А извиняться по интернету… Глупо. И не в общем же чате? А твоего номера у меня нет.

– Сегодня у тебя был целый день. При всех подойти и извиниться побоялся? Ну да, ты и Варька-«коровка». Ещё чего не так подумают.

– Варя… ну в самом деле извини. Я дурак. И я да, испугался к тебе подойти. И ты на самом деле очень красивая. Хочешь, прямо завтра при всех подойду и скажу. Извинюсь…

– Считай, уже извинился. Всё? Вопрос закрыт. И не надо за мной ходить.

Девушка развернулась и ушла. Вячеслав остался стоять, чувствуя, как бешено колотится сердце. Да, его обругали. Но ему показалось, или Варя и в самом деле рада его словам? Ещё не всё потеряно – или он видит то, что очень хочет увидеть?

***

Утро вторника почти совпало со вчерашним днём. Разве что мать вчера вернулась не в полночь, но всё равно пришла, уже когда сын ложился спать, и поговорить ей не удалось, хотя она и пыталась. Ну а утром она опять встала только тогда, когда Вячеслав уже стоял на пороге. В этот раз мать не настаивала его проводить, лишь буркнула что-то напутственное.

Зато в школе Варя старалась парня избегать, если он пытался подойти и с ней пообщаться. Одновременно перестал дуться Витька, вдобавок к нему присоединился Борис, оба не оставляли Вячеслава ни на минуту. Так и тянулось до самого последнего урока – физкультуры.

На взгляд Вячеслава, погода на улице была тёплая, Радомир погнал бы на стадион даже ценных пилотов. Но в школе переживали за нежное здоровье десятиклассников, вот физкультурник и решил – холодно, и урок будет в зале. Пока не протрещал звонок и не пришёл учитель, все тут же разбились на группки и кучки, весело болтая. На Вячеслава, который сразу начал разминку, смотрели как на ненормального. Впрочем, судя по доносившимся шепоткам, все решили, что он просто захотел покрасоваться, ибо фигура у него за год службы и в самом деле стала достаточно мускулистая и атлетическая. Самому Вячеславу и взгляды, и шепотки были безразличны. Пяти минут, которые физкультурник обычно отводил на общую разминку в начале урока, мало. Если остальные готовы заниматься, рискуя потянуть холодную мышцу или связку – это их выбор. Впрочем, нарываться и попадаться на глаза учителю Вячеслав не собирался. Едва услышал, что идёт физкультурник, сразу всё бросил, хотя размялся так себе, серединка на половинку.

Учитель вышел на середину спортзала, оглушающе засвистел в свисток. Уничижительно посмотрел на толпу школьников и громогласно скомандовал:

– Выстроились. По росту, по росту. Девочки слева, мальчики справа. Ноги на ширине плеч…

После разминки физкультурник погнал всех на разнообразные отжимания, стойки, подтягивания… И Вячеслав сплоховал. Это всё было настолько привычно, а Варя занималась совсем недалеко, так что пока сознание любовалось девушкой, тело выполняло упражнения, можно сказать, само. В привычном темпе и с привычной нагрузкой. Сообразил это, лишь когда вместо того, чтобы как остальные парни с кряхтением упасть на пол после десятого отжимания, продолжил отжиматься дальше. Остановился после удивлённого возгласа Витьки прямо над ухом:

– Оф-ф-фигеть! Силён…

Остаток урока Вячеслав чувствовал себя крайне неуютно из-за того, что все на него пристально смотрят. Но изображать из себя неумеху, который не в состоянии залезть по канату или прыгнуть через «козла», уже не имело смысла. Всё равно не поверят и станет только хуже.

Зато когда физкультурник объявил, что оставшееся от урока время он выделяет под волейбол, Вячеслав уже сознательно решил вылезти вперёд. Уж больно заинтересованно на него, как ему показалось, смотрела Варя. Так почему бы не покрасоваться? Первыми играли парни командами шесть на шесть, и все готовились немного поскучать, пока дальше не начнут играть девушки. Ибо, с одной стороны, игроки подобрались все как один сильные и быстрые, вторая команда сплошь из неумех и неудачников. Вот к ним-то и добавился Вячеслав.

Разыграли подачу, выиграли начинать матч соперники. С ленцой запустили первый мяч, всё равно даже такой не возьмут. Свисток судившего матч учителя раздался в полной тишине: Вячеслав перехватил мяч над сеткой и вколотил его почти вертикально, не оставляя противнику шанса.

– Смена подачи.

Парень, стоявший на подаче в команде Вячеслава, неуверенно запустил мяч, соперники его приготовились отбить, и тут Вячеслав опять прямо над сеткой мяч подправил, и наступившей тишине прозвучало:

– Один – ноль.

Вячеслав обернулся к товарищам по команде:

– Чего застыли? Я один играю – или мы команда? Сделаем их. Мы сможем.

Пару секунд парни стояли как соляные столпы, а потом у каждого один за другим на лице вдруг расцвела улыбка, и словно какая-то искра побежала от одного к другому. Они поверили в себя. Игра началась.

Зрители ревели, мяч зайцем метался с одного конца зала на другой. Вячеслав старался как мог, выкладываясь по полной, его товарищи по команде тоже. Всё равно уровень противников своё дело сделал, но игра закончилась со счётом тринадцать-пятнадцать, и такое поражение стоило иной победы. Не зря после окончания матча никто даже не обратил внимания, что остальным поиграть не удалось, что вообще-то урок последний, но задержались все не меньше чем на пятнадцать минут. Выигравшие и проигравшие стояли единой кучкой, с энергией обсуждая и сравнивая «а вот если я» и «если бы ты ещё чуть-чуть», вокруг толпились возбуждённые одноклассники. К сожалению, Варя, едва закончился матч, незаметно ушла быстрее, чем Вячеслав выбрался из толпы, и от этого радость победы заметно потускнела.

Наверное, только поэтому он и дал Витьке утащить себя после уроков «смотаться в одно интересное место». При этом Витька всю дорогу трепался, не скрывая завидовал и всё выспрашивал, как это за зиму приятель так научился отжиматься и остальное. Ему попался какой-то крутой фитнес-зал? Или есть какой-то секрет?

Поначалу Вячеслав в ответ ещё вставлял ехидные замечания вроде «не пробовал по утрам зарядку делать?», но дальше ограничивался лишь ничего не значащими комментариями для поддержания беседы. Его мучил совсем иной вопрос: как поговорить с Варей? Адреса её он не знает, телефона тоже. Хотя… все эти данные наверняка есть в личном деле. Оно хранится в кабинете завуча. Школа по идее ночью охраняется для видимости. Дальше Вячеслав принялся изобретать планы проникновения один фантастичнее другого. Полностью ушёл в себя, и для него стало совершенной неожиданностью, когда Витька оборвал монолог посреди фразы и обречённым голосом сказал:

– Нам кабзец.

Навстречу шла та самая группа гопников, которая в октябре к ним приставала в игровом зале. Причём сейчас они шли расширенной компанией, человек десять, не меньше. Явно тоже заметили и узнали, заухмылялись и двинулись наперерез. Ситуация для Вячеслава была настолько дикая и невозможная, что он машинально потянулся к браслету защитника. Пока сообразил – сейчас на запястье даже часов нет, им уже перерезали дорогу к бегству и понемногу теснили в сторону детской игровой площадки.

Гопники ухмылялись и медленно продолжали надвигаться – высокая ограда, заросшая кустами, площадка чуть в стороне от тротуара, идеальное место разобраться с двумя строптивыми «ботаниками». Витька испуганно отступал, пока не вжался в дальний угол. Вячеслав застыл на месте, его захлестнуло…

Тишина, пустота вокруг. Мёртвый город, мёртвые дома и скверы. Каждая улица таит опасность, каждое движение может оказаться инсектом или мутировавшей дрянью Первой волны. И ощущение полной наготы, потому что ни бронежилета, ни успокаивающей тяжести автомата в руках.

Ему нельзя сейчас драться! Он на первом же ударе провалится в свой кошмар Мёртвого города. Этих – десять, у двоих он заметил кастеты, ещё у одного точно есть нож. Вячеслав один, Витьку можно за бойца не считать, но в драке он будет врагов зубами рвать, пока не уложит всех до одного. Даже если потом с травмами и переломами ляжет рядом.

Вячеслав сбросил с плеча сумку, поверх кинул куртку. Двигался медленно, стараясь не растрясти в голове ощущение «ничего». В нём нет любви или ненависти, страха или смелости. Сердце его пусто, ум и тело едины, тело его – оружие, которое подчиняется уму, но не наоборот.