Генезис. Книга II

* * *

Заходя в больничную палату для персонала академии, отделённую от студентов, Лев Семёнович растолкал в стороны лекарей, которые сначала не хотели его пускать и протиснулся к койке, на которой лежала Анастасия Викторовна. К его удивлению, помимо врачей, рядом с койкой стоял незнакомый ему мужчина в строгом деловом костюме и с такой же, не менее строгой «идеальной» внешностью. Их взгляды пересеклись, когда Лев встал по другую сторону от кровати.

— Я так полагаю, Вы — Мирослав? — спокойно произнёс он, глядя мужчине прямо в глаза.

— Верно, а Вы?..

— Никонов Лев Семёнович, учитель экспериментальной группы, где учится её племянник. По совместительству старый друг Анастасии Викторовны.

— Понятно… — Мирослав кивнул и опустил взгляд на побледневшее, исхудавшее, даже немного постаревшее лицо своей возлюбленной.

— Что с ней произошло? — Лев не нашёл ничего лучше, чем напрямую задать этот вопрос Мирославу, хотя рядом стояли лекари, но он привык не доверять этим бездарям. Слишком у них консервативные взгляды, а он это презирал.

— Не знаю, — Мирослав пожал плечами и аккуратно взял Анастасию за руку, несильно сжав её ладонь. — Но я никогда не видел, чтобы она так бледнела. Ощущение, будто из неё ушли все силы…

Посмотрев на Мышецкую, Лев нахмурился, ведь тоже это ощущал. Анастасия не просто выглядела болезненно, исходившая от неё до этого момента аура, попросту исчезла, что невозможно. Ведь в подобном для неё состоянии контролировать или скрывать её нереально. Она бы вырывалась наружу бесконтрольно, а раз её нет, значит…

— Какие прогнозы? — спросил Лев, взглянув на врачей. — Когда, по-вашему, она придёт в себя?

— Мы не знаем, — как и ожидалось, лекари не смогли дать вразумительного ответа. — Зависит от того, как её организм воспримет новые вводные. Исходя из наших данных, уровень маны в её крови снизился в одночасье до крайне низких показателей. Мы видим подобное впервые. Во всей врачебной практике Империи подобного не случалось.

— Даже если бы случалось, вы бы всё равно нихера не поняли… — прорычал себе под нос Никонов.

— Что, простите? — произнёс высокий мужчина в очках и белом халате с планшетом в руках. — Мне послышалось?

— Отвали, — Лев отмахнулся. — И лучше ко мне не подходи.

— Позвольте, что Вы себе позволяете⁈ — начал было возникать врач, как его вдруг прервал ритмичный нарастающий писк, исходящий от приборов, к которым была подключена Анастасия.

Все будто замерли, наблюдая за показателями. В воздухе начала нарастать нешуточная магическая аура, исходившая прямиком от Мышецкой. Её лицо вновь начало разглаживаться, морщины стали пропадать, а глаза вдруг открылись.

— Вова, не надо! — вдруг закричала она, подскочив на мгновение, но её будто что-то снова шибануло, и она откинулась назад, отключившись.

Писк вдруг стал нарастать до тех пор, пока не превратился в один сплошной непрерывный звук, ознаменовавший одно — остановку сердца. Врачи будто отвисли от шока.

— Отойдите! — прокричал парнишка в очках, отталкивая ошарашенного Льва Семёновича в сторону. — Витя, прямой массаж сердца! Олеся, готов адреналин! Увести посторонних из палаты!