Кержак

* * *

Экскурсию утром провели быстро. Смотреть особо не на что: технологические коридоры, отсеки с мелким мусором, привязка к работающим или заглушенным коммуникациям. Фактически сразу за деревнями должен был появиться еще один жилой пояс, поднятый ближе к верхней части базы, откуда почти напрямую можно будет добраться до дока, где вовсю шла стройка.

— Понял. Неплохо. Если учесть, что воздух и энергия доступны, это уже большой плюс. Но перебираться будем в два этапа. Сначала часть мастеровых и барахло для монтажа будущих домов. Потом уже все остальные.

— Сто вакансий сразу от Предбанника, двадцать баз они готовы сдать в аренду. Пятеро энергетиков и остальные монтажники. Я десять баз выделю для тех, кто пойдет в док. Там две сотни легко займем, работы много. Сколько в первой волне хотите перебросить?

— Пять сотен. Восемьсот у нас задействованы на жизнеобеспечении, постоянно что-то приходится латать. Поэтому триста человек выделить сразу вряд ли смогу.

— Пятую часть с возможностью ротации хватит на первое время. Я с мастерами поговорил, они помогут с тем, чтобы максимально быстро жилье для вас закончить.

— Тогда неплохо получается. Будет, чем скептиков убеждать. Не хочу из-под палки народ гнать. А если просто половина желающих съедет, остальные погибнут и быстро.

Когда небольшая группа мужчин выбралась на ближайшую площадь, к ним подошли трое крепышей. Одного из них Иван узнал: Дисма. Местный “серый кардинал” в любимой теплой кофте.

— Кержак, проблемы у нас.

— Большие?

— Боюсь, очень большие.

Так Осокин узнал, что раньше у него была белая полоса.

На площади перед центральной деревней бушевал митинг. Похоже, сюда собрались вообще все свободные от любой работы жители Отстойника.

— Чего хотят?

— Как обычно — чтобы жратвы побольше, делать поменьше и более удачливых соседей ограбить.

— Так ведь мы же никого особо и не трогали? Хочешь жить по-старому, никто не против.

— Это ты им скажи. Все технари и работяги для половины местных бомжей как бельмо в глазу. Каждый считает, что работает с утра до вечера, не покладая рук. Но при этом у кого-то уже и контейнер новый с освещением, и брикеты пищевые горой. А кто-то до сих пор баланду раз в день ест и в рванине ходит. Кстати, еще проблема. Щипач порадовался, что с Советом порешал и будет большим начальником. С братвой потолковал, в уши ему новые чинуши из Совета напели. Поэтому меня подвинул, с утра заявил, что теперь будет рулить сам. И еще подумает, какой данью обложить новые доки, чтобы обеспечить защиту и нормальную работу.

— Дань?.. Отличная новость, — вздохнул Иван, пробираясь по краешку толпы к ближайшим мосткам. Хотелось сверху посмотреть — что и как. — Не удивлюсь, если его соседи подбили из Предбанника.

— Не, Гарди не при делах, это точно. Ему с тобой ссориться резона нет, клан на твоих откатах нехило поднялся. И врачиха работает исключительно с прицелом на твоих шпанят. Если Тутси вздумают гайки прикрутить, им боком выйдет. Гарди проще тебя рядом держать, присматривать, чтобы куда не влез с концами. Просто наши внутренние дела мимо него идут. А я просохатил, не сообразил, что дураки хапнут власть и начнут коммами болты заколачивать.

Осокина заметили, когда он взобрался на второй ярус и начал разглядывать сотни голов под ногами.

— Кержак! Кержак пришел!

Толпа заволновалась, полетели презрительные выкрики, под конец общий недовольный гомон перекрыл истошный вопль:

— Ты зачем к нам чужаков притащил?! У нас что здесь, медом намазано? Пускай обратно проваливают!

— Это ты про кого? — спросил Иван, скрестив руки на груди.

— Семерочники прилетят, радиацию с собой притащат, болезни! Пусть дома остаются! Нахрен они здесь не сдались!

— Считаешь, что тебя объедят?

— Именно! — проревели в ответ. Из общего сумбура можно было вычленить: — Самим еды мало! На разборке какой день даже пару чеков не перехватишь! Барахолка хабар не берет, блатные своим лотки забили...

Когда крики чуть стихли, Осокин прокашлялся и громко спросил:

— Народ, а что вы толпой на одного. Может, у вас кто из выборных есть? Чтобы общее мнение озвучил, чтобы ответ держал и с кем можно проблемы обсудить? Я за свою семью отвечаю, за тех мастеров, кто в новом доке работает. За Семерку — вот человек рядом, кто тоже готов поручиться... Есть кто главный, я подойду, мне не трудно.

Озадачив взбудораженных людей выборами “правильного представителя”, Иван тихо спросил у Загама:

— Ты меня наверняка убить захочешь, но я все же узнать хочу. Ваш реактор полгода проживет? Или там вообще хана?

— О чем ты?

— Понимаешь, если бы здесь сто доходяг прыгало, я бы внимание не обратил. Но тут больше половины жителей Отстойника. Те, кто вряд ли изменит старые привычки и захочет перестроиться. Кто решился новым заняться, уже какой месяц как вкалывает. Что-то строят, варят, клепают. Профессии получают. А эти — они будут воровать, глотки драть и твоих людей по темным коридорам резать. Их не переделать. А я просто не знал, насколько все плохо. Зациклился на технарях и работягах, кто надрывая жилы семьи поднимает. Остальным же и так хорошо.

— Это уразумел. Про реактор ты к чему разговор завел?

— Если твои ехать не хотят и Семерку подшаманить можно, то можно рокировку сделать. Не ты к нам, а мои люди на вашу территорию. Три базы для сложного оборудования точно есть. Значит, спецы будут, кто сможет и реактор, и магистральные энерговоды обслуживать. Будет электричество, разберемся с фильтрами, воды и кислорода прикупим. Возродим станцию без того, чтобы в войну ввязываться.

— Да. Радикально... И если я не соглашусь на новое предложение?

— Тогда мы на пепелище уйдем. Здесь жизни точно не будет... Свербело же у меня в подкорке что-то. И шептались, и даже стену разрисовывали. Не стал я своим для отребья, как ни старался. Чужак, вздумавший помогать тем, кому это нахрен не сдалось.

— Мне надо подумать.

— Думай. Я сейчас толпу успокою, потом в доках закроемся. Туда при всем желании просто так не ворвешься. Снизу разборщики территорию не позволят просто так захватить. Поэтому для нас передышку получим. И надо думать.

Спустившись по лестнице вслед за Иваном и Дисмой, некоронованный диктатор Семерки задал единственный вопрос:

— Я одно не пойму, чего ты не плюнешь на все и с семьей к Чистым не съедешь? Денег у тебя должно хватить. Может быть даже на билеты на балкер наскреб.

— Потому что я малышне обещал корабль построить и к звездам отправить, кто захочет.

— Тогда пригони дрон с пулеметом и шарахни разок. У тебя же есть.

Осокин покрутил пальцем у виска:

— Это у тебя единственный вариант проблемы решать, да? Знаешь, если я попрошу, молодняк запросто за оружие возьмется. И пойдет убивать родителей, если решит, что те пытаются будущее отобрать и обратно в отходы с башкой заталкивают. Но мне убийцы не нужны. Я пытаюсь из крысят людей вырастить. Зверья и без этого хватает. Вон, полная площадь. Только дай повод — порвут и не заметят... Нет, Загама, я кровь лью, когда других вариантов нет. Слишком дорого за такое потом платить приходится.