Письмо паршивой овцы

– Вы такой тип мужчин по брату знаете. Вот представьте, что ваш режиссёр – копия брата. Мог бы он с Мильчиковой замутить?

– Только за большие деньги. Но объективно Генрих не обманом своего достиг, а трудом, он не только умеет манипулировать женщинами, он специалист, талантливый актёр, прекрасный собеседник и внешне намного привлекательнее, да и моложе. У него другая стоимость. Может быть, если бы она была министром культуры и речь шла о собственном театре…

– Значит, любовь откинем. А враги у вас есть? Вот чтоб так ненавидели, как эта Мильчикова?

– Нет. Сергей Сергеевич, я не слишком заметна, чтобы вызывать сильные эмоции.

– Но есть люди, которые эти эмоции вызывают у вас. Ну, брата вы любите…

– Вот когда вы это сказали, мне даже стыдно стало. Получается, что самые сильные эмоции связаны с братьями. Лёша – самая сильная моя привязанность, а Игорь вызвал самое сильное возмущение.

– А он к вам так же относится, как вы к нему? Он вас любит? Ненавидит?

Инна Леонидовна даже засмеялась:

– Игорь? Да плевал он на меня!

Царёв слегка смутился, он и сам не считал нужным враждовать со всякой мелочью. Только никогда не задумывался над тем, что мелочь это понимает:

– Тогда отставим врагов. Подумайте, что ещё было в последнее время?

– Что было? Несчастье с Лёшей было. Сравнивала. Лёшу убивали – и Мильчикову убивали. Лёша завуч – и Мильчикова завучем раньше была. Вуз у нас общий. Лёша ничего не помнит, а Мильчикова или бредит, или врёт. И больше ничего общего. Никаких больше идей. При случае с Ромой поговорю. Может, он знает что-то, или хоть предположение какое выскажет.