Боярин Осетровский

* * *

Мда. Вот это старик. Древний, похоже, как сам Боян, скрючившийся чуть ли не в три погибели, стоит, опираясь узловатыми пальцами на длинный, такой же старый, как и его хозяин, посох, длинная седая борода чуть не касается пола.

— Часовщик, говоришь? — спросил я, откинувшись в кресле. Нет, не потому, что я такая чванливая свинья, заставляю стоять старика, когда сам сижу. Традиции здесь такие — тот, кто выше по положению, тот сидит, а тот, кто ниже, тот стоит, и хорошо еще, если не на коленях.

— Часовщик, — а голос, надо признать, у старика, совсем не дребезжащий от дряхлости, как можно было бы ожидать, вполне себе звучный. То ли он на досуге подрабатывает пением, то ли… Ну ладно, если на нем такой же грим, как — эх… — полчаса назад был на мне, то Клава его выведет на чистую воду.

— А зачем ты мне? У меня и часов-то нет.

— Будут, — уверенно качнул бородой старик.

— А зачем они мне?

Жизнь здесь вполне себе неторопливая, народу для отсчета времени солнышка хватает, нет никакой нужды на часы смотреть… да и нет здесь часов, которые можно с собой носить, ни наручных, ни карманных. Самые миниатюрные — это часы в виде башни, с гирями и маятником. Чтобы их с собой носить — еще два носильщика нужны.

Хм.

Я задумчиво посмотрел на уверенно глядящего на меня старика. Что главное для боярина? Правильно — понты. А что такое понты? То, что у тебя есть, а у других нет. Надо и мне уровень понта поднять…

— А сможешь ли ты, часовщик, часы сделать, чтобы их в кармане можно было носить?

Ты смотри — даже глазом не моргнул.

— Смогу, — твердо качнул бородой часовщик.

— Ну, тогда это проверкой для тебя будет. Сделаешь — возьму к себе на службу.

А не сделает… да и фиг с ним.