С тех пор, как уснула моя красавица

— Только сейчас, когда ты сел выписывать чеки, до меня дошло, — сказала она. — Господи, Симус, неужели мы больше не будем отдавать деньги Этель, неужели мы сможем наконец вздохнуть. Давай пойдем куда-нибудь вечером и отметим это событие. Попроси кого-нибудь поработать за тебя. Мы уже столько месяцев никуда не выходили.

У Симуса свело желудок. Запах крепкого кофе внезапно вызвал у него отвращение.

— Дорогая, я пока могу только надеяться, что она не передумает, — промямлил он. — То есть я хочу сказать, что у меня нет тому письменного подтверждения. Тебе не кажется, что стоило бы послать чек, пусть она лучше вернет его. Я полагаю, что это будет самым разумным. У нас ведь нет ничего, что делало бы все это законным. Я имею в виду у нас нет письменного заверения, что она действительно отказалась от денег.

Он осекся, почувствовав слева резкий шлепок по голове. Симус поднял глаза и невольно отшатнулся, увидев выражение лица Рут. Это было выражение смертельного оскорбления. Точно такую гримасу он уже видел несколько дней назад на другом лице.

Потом лицо жены пошло красными пятнами, и в конце концов она разразилась фонтаном бессильных слез.

— Симус, прости, я ударила тебя.

Голос ее сорвался. Она распрямила плечи и закусила губу.

— Ни одного чека. Напомнишь ей, что она дала слово. Я скорее задавлюсь, чем она получит еще хотя бы один цент.