Утопия хаоса

— А что в нем опасного, властительница?

— Там то, чего тебе знать не надо. И неизвестно: выйдешь ли потом обратно.

— Не понимаю.

— И не поймешь пока.

Еремина прервала диалог. Кирилл, естественно, не посмел бы задавать ей лишние вопросы. И вскоре забыл про тоннель. Да и как его найти среди мириад других?

Сейчас он вспомнил о словах Еремины и подумал: «А что там такого страшного? Ничего конкретного властительница не сказала». Кирилл осторожно заглянул в лабиринт. Синева убегала вглубь и там превращалась в некое подобие моря. Вспыхнувший у Кирилла интерес разрастался. Никому, даже Еремине, не позволит он отстранять себя от познаний. Она знает, а он — нет. Выходит, Великому Киру не доверяют?

Две стихии схлестнулись в его душе: боязнь неизвестности и тяга к ней. Первая вроде бы побеждала: Кирилл, с трудом оторвав взгляд от заманчивого тоннеля, отступил. Но необъяснимая сила заставила его вернуться. Тут все и произошло. Не понимая, что творит, Кирилл вошел в тоннель. По телу пробежала дрожь: что произойдет дальше? Однако ничего не случилось, обстановка вокруг казалась спокойной. Кирилл осмелел.

Свет вокруг него сгущался. Потом что-то внутри тоннеля задрожало. С новой силой зазвучало предупреждение Еремины. Но Кирилл уже думал о том, чтобы повернуть назад…

И снова — безмятежное спокойствие. Обычный тоннель, только с несколько странным освещением.

А что за стенами?.. Темный лес с выстроившимися в несколько рядов трухлявыми деревьями. Редкие поляны заросли крапивой и сорняками, вокруг них вились узкие дорожки, на которые и ступить-то невозможно. Шаг влево или вправо — и попадаешь в царство колючек, жгучей крапивы.

Кирилл прошел еще немного вперед. Картина за стеной не изменилась: те же бесконечные лесные заросли. Сколько не вглядывайся в надежде узреть хотя бы единственное живое существо, наткнешься лишь на безмолвие дикой природы.

Нет, что-то зашевелилось в траве… Несколько огромных змей вползли их сорняков на тропинку. Ну и гадость!

Кирилл рискнул: сделал еще несколько шагов, продолжая вглядываться в пейзаж. Все то же скучное однообразие леса. Интерес к дальнейшему исследованию постепенно угасал.

И тут он заметил, как среди деревьев промелькнуло существо. Зверь?.. Похоже. Только шел он как человек… и одет был в модный костюм, а на голове красовался цилиндр. «Почему я его принял за зверя?»

Внезапно существо остановилось, повернуло лицо, оказавшееся сплошь покрытым шерстью, сняло цилиндр, обнажив… рога. Кирилл почувствовал, как его обжег взгляд незнакомца.

Губы его не шевелились, однако Кирилл слышал каждое слово. Фразы точно отпечатывались у него в мозгу.

— Пришел познать истину: почему вроде бы надо к Богу, а люди, вроде бы и стремятся, а, на самом деле, все от Него, да от Него? А причина проста: Его истины слишком аморфны, а я реален, вот, например, хожу по этому лесу.

Кирилл отпрянул. «Бежать?!» И опять… интерес к неведомому победил страх.

Кирилл взглянул сквозь стену и увидел сцену, от которой волосы встали дыбом.

На небольшой поляне расположилось несколько рогатых, волосатых существ. К дубу была привязана белокурая девушка. Одно из существ подошло к ней, прокололо ее тело огромной иглой, вставило в рану трубочку и, причмокивая, стало высасывать кровь. Другой рогач в это же самое время, блистая алмазами на двенадцати пальцах обеих рук, отдавал кому-то невидимому распоряжения:

— Акции? Да, берите. И срочно! А этого идиота предупредите, чтобы молчал. Напомните, кто его назначил олигархом. Как, возмущается?.. Что он возомнил о себе?! Он может действовать только в рамках моих инструкций… Если еще раз вякнет, отнимем собственность и пустим по миру. Неужели он настолько наивен, что всерьез верит: все это его? Ничего у него нет, кроме обязанностей перед своими хозяевами…

Внезапно у ног жертвы вспыхнул костер и через мгновение обхватил ее. От нестерпимой боли девушка сорвала голос. Кирилл не в силах был на это смотреть. Он отвернулся, однако рогатые не исчезли, они, казалось, находились так близко, будто между ними и Кириллом не существовало никакой стены.

…Они рвали жертву на части и засовывали в рот куски мяса. Одно из существ сказало:

— Вкусно. Знаете, мясо англичан лучше, чем негров.

— Еще бы, — ответило второе. — Они питаются не отбросами.

— Как эти негры еще живы? — весело крякнуло третье существо с драгоценными перстнями. — И Эболу им завезли, и другие болезни. Ничего их не берет, чертей.

— Ну, ну, — возмутилось первое. — Не называй их нашим именем. Они недостойны.

— Я бы попробовал мясо еврея, — похлопало себя по пузу второе существо. — Говорят, самое сладкое.

— С ними все понятно, — третье вытащило из клыков застрявшую там огромную кость. — Процент всегда сластит.

— Хватит о жратве, — сказал первый рогатый. — У нас тут дела вселенского масштаба.

— Скажи кому, как решаются дела вселенского масштаба, ни за что не поверили бы, — усмехнулся третий.

— Радуйтесь, люди живут по законам незнания. И пусть продолжают так жить, — нравоучительно заметил первый рогатый. — Итак, что у нас там?

— Коль ждут дела-делишки, так надевай штанишки, — фальшивым тенорком пропело второе существо. — Даже полакомиться спокойно не дадут.

— Тебе бы только нажраться, — насупило брови первое. — Как на тебя действует грех чревоугодия.

— Раз я сам представляю грех, то и чревоугодие сидит во мне, как блоха в шкуре немытой собаки. Я — и есть скопище всевозможных грехов.

— Что нового? — еще более сурово сдвинулись мохнатые бровищи первого существа, а все его двенадцать пальцев нервно задвигались.

— О, столько всего! — второй готов был вспорхнуть бабочкой. — Голливуд поставил очередную серию «Межгалактической эпопеи». Спецэффекты — круче, чем в аду. Даже актеры не нужны. А сюжет такой: один афро-американец, гомосексуалист, со своей китайской напарницей, естественно, лесбиянкой, сражаются против космических монстров. В итоге этими монстрами оказываются русские спецназовцы.

— И это ты считаешь новизной? — удивилось первое существо.

— Как же?! Все повторяется до тошнотворной бесконечности, а люди воспринимают это как очередной шедевр искусства. Или вот еще: политики, по истечении срока служения народу, становятся банкирами. А банкиры — политиками.

— В чем тут новизна?

— В том-то и новизна: ничего не меняется.

Третье существо вдруг перестало смеяться, алчущий взор оторвался от костра и обглоданной жертвы и устремился в бездну пространства. Кирилл понял: рогатый смотрит на него!

Мальцев все-таки сумел оторвать взгляд от притягивающих как магнит жутких сцен и поспешил прочь из тоннеля. Синяя пелена сгустилась и будто окутала его. Не видно не зги! Кирилл с трудом находил дорогу к выходу. Вроде бы он должен быть рядом, но почему так долго идет?

Да он же повернул не в ту сторону. Как он мог ошибиться?..

Пелена сгустилась до предела. Кирилл ощутил себя слепым, бредущим наугад. Но сейчас-то он на правильном пути?

Кажется, опять не туда! Это он понял после того, как пробрел некоторое расстояние. Да что такое?! Срочно телепортироваться… Проклятье, здесь это невозможно!

Заколдованное место!

Взгляд снова упал на прозрачную стену: существо с унизанными перстнями пальцами, похоже, не собиралось отпускать от себя Кирилла.

— Поздно, парень. Любопытство погубило тебя! Хотя ведь предупреждали не заглядывать в этот тоннель.

Кирилл уже не мог отвести глаз, как ни старался, а рогатый ехидно продолжал:

— Жизнь — удивительная штука. Те, кого называют пособниками зла и безнравственности, носят вот такие дорогие перстни. И, наоборот: кто честен, тот часто и беден. Кажется, так говорят в Эдмините? В Архипориусе это звучит несколько по-другому: честному сложно достичь высоты положения. Но суть та же. Не здесь ли основной закон развития мира? Правит зло! Выходит, все в жизни перевернуто? И людям навязывают не те законы, не ту мораль? А кто перевернул Истину? Не Тот ли, кто изначально пошел на преступление, свергнув с трона истинного творца? Только реальность все расставляет на свои места.

Добро сочиняет небылицы о своей грядущей победе. Но кто станет утверждать, что пророчества Книги, на которую с таким упоением молятся, не есть величайший обман? Что битва закончится поражением того, кого добродетель так проклинает? И не скучно ли станет жить, случись подобное? Количество темных и светлых сторон в человеке далеко не равнозначно. Пороков больше! Они ярче, сочнее! Сколько сразу появляется динамики, экспрессии; настоящая феерия чувств! А Добро? Его любимое занятие — одеть вас в темные рясы и заставить ходить на исповедь, где вы раскрываете душу совершенно чужому человеку. А самая большая радость — покаяние за грехи, что порой и не грехи вовсе.

Кирилл закрыл глаза, но они помимо воли пытались открыться, заткнул уши, но все равно слышал. Чудовище ввергало в ужас и тут же возникало необъяснимое желание снова видеть и слышать его!

«Разомкни веки! Разомкни веки!»

И Кирилл не выдержал. Ненавистная жажда познания снова побеждала! Но… чудовища не было. Вместо него стоял знакомый человек с горбатым носом и синими до одури глазами. Он хитро заметил:

— Где ты нашел чудовище?

И тут Кирилл прозрел: лицо Горбоносого на самом деле волосатая рожа. А красивый облик — искусная маска! Сорвать ее, сорвать!

Мальцев не выдержал, бросился на беса, позабыв не только о том, что силы их не равны, но об элементарном препятствии — стене. Он наткнулся на нее, и так ударился головой, что на короткое время потерял сознание…

Очнувшись, почувствовал сильный ветер, который мешал ему подняться, сбивая с ног, отбрасывал то к одной стороне туннеля, то — к другой.

Это была игра сил, для которых человек — ничто. Он взывал к Господу о помощи! Читал «Отче наш»! Там, где уже бессильна человеческая гордыня, остается молитва.

Неистовые вихри продолжали проноситься рядом или… они только в его сознании?

«Правильно, моим сознанием пытались завладеть бесы. Освободись от них с Божьей помощью! Обязательно освободись!»

…Кажется, темнота перестала быть такой густой. Невдалеке показался проход, всего в нескольких десятках метров.

«Не смотреть больше через стену! Вдруг там то, что окончательно убьет рассудок?»

И в который уже раз не выдержал, взглянул! Опять непроходимая чаща, в центре — поляна. Только теперь она пуста.

Но он знал: рогатые не ушли. Они по-прежнему кружат где-то недалеко.

Точно зловещие огоньки понеслись по лесу, казалось, нечисть ликовала! И Кирилл сказал:

— Не рано ли радуетесь?..

…Он понемногу приходил в себя. Хорошо, что тоннель остался позади. Вычеркнуть поскорее его из сознания.

А удастся ли?

Впереди показалась знакомая фигура. У Кирилла радостно перехватило дыхание, он узнал Еремину!

Но чем ближе подходил, тем сильнее радость сменялась страхом. Он понял, что встреча с властительницей не сулит ничего хорошего.