Веточкины путешествуют в будущее

Укрощение бури

— Смотри, какое странное небо. Желтое, как… лимон, — сказал Гоша, останавливаясь.

— А солнце… похоже на луну, — прошептал Вася. — На него совсем не больно смотреть.

— И облачко на небе. Хорошо бы дождь!

Облачко между тем быстро увеличивалось. Темная туча вскоре охватила половину небосвода. Казалось, вот-вот хлынет освежающий ливень. Но вместо дождя с воем и свистом налетел жгучий порывистый ветер, в воздухе закружилась пыль. Солнце, словно затянутое темной материей, красноватым диском тускло светило сквозь пыльную завесу.

С трудом передвигая ноги, мальчики шли навстречу ветру. Песок забивался в нос, в уши, слепил глаза. Все труднее становилось дышать.

— Что это? — испуганно воскликнул Гоша, указывая вдаль.

Прямо на них двигался огромный мохнатый столб. Вершина его уходила в небо, словно подпирая тучу. Вращаясь по спирали, столб метался из стороны в сторону, раскачиваясь и извиваясь, словно гигантский удав, танцующий под музыку ветра.

— Смерч! — крикнул Гоша и, закрыв глаза, с ужасом упал на землю.

…А в это время Ваня и Бабакин стояли перед рельефной географической картой в большом светлом зале багдадского научного центра. В этом большом красивом здании, украшенном восточным орнаментом, работало много ученых. При помощи мощных аппаратов, действующих на расстоянии, они управляли движением воздушных масс, регулировали течение рек и силы морских приливов.

Молодой ученый в белоснежной чалме и просторном бурнусе, широкими складками ниспадающем с плеч, разговаривал с Бабакиным на каком-то незнакомом Веточкину языке.

— Что он говорит? — шепотом спросил Ваня, дернув Бабакина за рукав.

— Это международный язык, — сказал Бабакин. — Все народы разговаривают на этом языке друг с другом. Мы изучаем его в школе с первого класса. Уважаемый профессор Али Гуссейн говорит, что рад помочь нам в поисках Гоши.

— Скажи ему, пусть сначала ищет здесь, — наугад ткнул в карту Ваня. — Только не знаю, найдем ли. На земном шаре теперь живет шесть миллиардов человек. В такой уйме народа отыскать Гошу труднее, чем снежинку в сугробе.

— Вовсе нет! — возразил Бабакин. — Электронно-счетная машина решает за одну секунду миллион задачек. А вот эта машина, — он кивнул на какой-то аппарат, — не только считает, но и видит на расстоянии. Профессор Али Гуссейн только что заложил в кассету фотографию Гоши. Сейчас он нажмет кнопку, и машина при помощи особого телевизионного устройства за секунду «увидит» сто миллионов человек. Если среди них окажется Гоша, то она сразу же узнает его по фотографии и покажет на экране.

На большом светящемся экране, установленном рядом с географической картой, вдруг проступили пологие берега, поросшие гигантским кустарником и высокой травой. Недалеко от берега высились корпуса фабрик и заводов, поодаль, в долине, расположились домики поселка.

Профессор произнес несколько фраз. Ване показалось, что он услышал знакомое название — Якутск.

— Постой! — воскликнул он. — Мы учили, что там тайга, тундра. Откуда же африканские джунгли?

Бабакин перевел. Ученый засмеялся и что-то сказал.

— Все правильно, — перевел Бабакин. — Раньше там и в самом деле была тундра. Но только ты забываешь, что климат с тех пор изменился. После того как люди растопили льды океана и уничтожили вечную мерзлоту, на севере и Дальнем Востоке изменился климат.

В это время профессор повернул рычажок.

— А это что такое? — спросил Веточкин,

— Камчатка. Город Гейзеров.

— Что за город? Никогда не слыхал.

На экране проплывали какие-то огромные, сверкающие под солнцем куполообразные здания. В зеленых рощах приютились небольшие домики.

— Когда-то, — пояснил Бабакин, — здесь было холодно и пустынно. Это место в давние времена, еще до советской власти, называли краем земли. Потом — это было в годы семилеток — советские люди построили здесь новые города, заводы, стали добывать полезные ископаемые.

— Откуда же здесь пальмы? — перебил Ваня.

— Люди утеплили Камчатку, используя природное тепло земли.

— Вулканы? — догадался Ваня.

— Вулканы и гейзеры. В кратерах вулканов установлены автоматические электростанции. Тепло земных недр машины превращают в электричество, а электричество можно использовать где угодно. Кроме того, под землей проложили трубы. По трубам пустили горячую воду гейзеров. Теперь здесь никогда не бывает зимы. Круглый год можно ходить в майках. Даже бананы созревают. В городе Гейзеров открыты санатории. Там теперь лучше, чем в Сочи.

Профессор снова повернул рычажок. На экране один за другим мелькали города, страны, острова и материки. Вдруг вспыхнула голубая лампочка, и Веточкин вскрикнул от неожиданности. С экрана на него смотрели расширенные от страха глаза Гоши. По щекам его текли грязные ручейки слез.

Али Гуссейн повернул регулятор. Изображение отодвинулось в глубину экрана. Рядом с Гошей Ваня увидел фигурку другого мальчика, желтолицего, с косым разрезом глаз. Затем он увидел, как на них надвигается черный мохнатый столб, похожий на какой-то диковинный цветок, устремленный вершиной в небо. Еще не поняв, что все это значит, Ваня почувствовал, что Гоше и его маленькому спутнику грозит смертельная опасность. Еще мгновение, и грозная непонятная сила подхватит мальчиков и умчит, словно песчинки.

Али Гуссейн издал какое-то гортанное восклицание и бросился к другому аппарату, стоявшему в глубине комнаты. Послышалось негромкое жужжание и потрескивание. В воздухе запахло озоном. В ту же минуту Веточкин совершенно отчетливо увидел на экране, как вращающийся таинственный столб, только что угрожавший Гоше и его спутнику, вдруг наклонился, словно согнутый чьей-то невидимой могучей рукой, и рассыпался в воздухе.

На экране стало светлее. Мелькнула удивленная и обрадованная физиономия Гоши, затем изображение исчезло.

Али Гуссейн сказал Бабакину несколько слов и тотчас вышел.

— Куда же он? — взволнованно спросил Веточкин.

— Не беспокойся. Он распорядился приготовить ракетоплан, и мы сейчас вылетим в Сахару на помощь Гоше.

— Что это такое было? — спросил Ваня.

— Смерч. Профессор вовремя успел включить реактор мгновенного действия, и смерч рассыпался.