Эдуард Успенский

Коньки

— Товарищ! Товарищ! — закричала дежурная в красной шапочке. — Вы куда идете? В метро на коньках нельзя!

— А может, вы меня пропустите в виде исключения? Я сегодня рекорд установил.

— Ну и что?

— А я обещал, если установлю, то на коньках пойду через весь город.

— Вот и идите, а в метро нельзя!

Все пассажиры тотчас разделились на два лагеря.

— Да пропустите вы его! — вмешался гражданин из первой половины. — Это же сам Петров.

— А по мне хоть сам Сидоров!

— Но он рекорд установил!

— Ну и что! — сказали граждане из противоположного лагеря. — А Власова, значит, со штангой пропускать? Правильно она делает!

— Конечно правильно! — согласилась она. — Им волю дай — на ходулях пойдут!

— Да не пойдем мы на ходулях! — успокоил ее спортсмен.

— Ничего не знаю. Сегодня один тут с кошкой шел. К врачу, говорит. А если его кошка кого оцарапает? А если она бешеная? Раз твоя кошка такая важная, пусть к ней врач на дом приезжает.

— И правильно, — снова сказали граждане из второго лагеря. — Сегодня с кошкой — завтра с собакой. Что из этого может получиться?

— Что? — спросили граждане из первого.

— Не знаем что. Вот что.

— Им только разреши. С коровами пойдут! — уверенно заявила дежурная. — А нельзя — значит неположено!

— Знаете что, — сказал Петрову гражданин из доброжелательной половины, — пойдемте-ка через другой вестибюль. Может, там нас пропустят?

— Идите, идите. Пустят вас, как же!

И тут их догнала уборщица:

— Послушай, сынок! Ты знаешь что, ты про рекорды не говори. Молчи себе. Скажи, что ботинки украли. Или носить нечего. Они так-то люди добрые, просто они не любят, когда непонятно. Атак пустят, если ботинки украли.

И она оказалась права.