Среди осколков

Гиацинт немного помолчал, продлевая страшную тишину, а затем произнес:

– Всем понятно, что будет с каждым, кто окажет сопротивление?

Люди неопределенно мотали головами, то ли соглашаясь, то ли нет.

– С сегодняшнего дня я освобождаю бывших викариумов. Не совсем. А из тюрьмы. Вы по-прежнему будете в кандалах и на ночь останетесь во дворцах под охраной. Домой вам нельзя. Я отдаю вас в распоряжение новым викариумам. Чтобы через два часа в Драгомире был наведен порядок, а завтра утром приготовлен нормальный завтрак для меня и моей армии. Если я узнаю, что где-то не работает какая-нибудь мастерская, все ее работники, их семьи, включая детей, а также бывший викариум, ответственный за этот вопрос, будут казнены на этой площади. Всем понятно?

Люди понуро кивнули.

– Помните об этом. И помните о магии. Мерцающие осколки жаждут ее и ждут вашей даже самой крохотной ошибки, – закончил он.

Викариумы отправились по своим рабочим местам. Правителей вновь отвели в камеры, где отобрали одежду и выдали взамен холщовые рубахи и штаны. Гиацинт приказал лишить их хлеба и выдавать только воду. Уж очень не понравилось ему, как они выглядели – без намека на истощение.

К вечеру порядок в Драгомире был восстановлен. Мастерские, фабрики, рудники, пекарни и фермы вновь заработали.

Довольный Гиацинт сидел на троне и, покачивая ногой, слушал отчеты помощников.

«Напрасно они думали, что со мной так легко справиться», – самодовольно думал он.

Гиацинт даже не подозревал, что в самом сердце Драгомира готовилось восстание, которым руководили его брат Рутил и его отец Галит. Среди заговорщиков были и сыновья Гиацинта. Другие друзья Луны тоже вступили в их ряды: Сентария, Кианит, его сестра Целестина и даже Виолана. Каждый день к ним присоединялось все больше драгомирцев.

Беспорядки вспыхивали то там, то тут, и стражникам стоило большого труда усмирить возмущенных жителей. Мятежники сжигали дома, где жили сторонники Гиацинта, а их самих отлавливали по одному, связывали и прятали в рудниках, тайных коридоров которых не знал никто, кроме работавших там рудокопов. Рудокопы, как и другие жители Гарнетуса, сгорали со стыда, что предателем оказался выходец из их петрамиума, и поклялись избавить Драгомир от захватчика.

В одном из рудников находилось и убежище заговорщиков. Благодаря стараниям Раиты, жены Гиацинта, и Чароиты, мамы Сентарии, оно было даже уютным.

Все началось в первый же день захвата Драгомира. Аметрин с братьями после событий на площади первым делом поспешили в родной Гарнетус, чтобы рассказать обо всем матери и дяде Рутилу. Сентарии, к ее большому разочарованию, было велено отправляться домой и сидеть там не высовываясь.

Рутил тут же взял все в свои руки. Он понимал, что Гиацинт скоро спохватится и захочет вернуть сыновей и жену, которых так неосмотрительно отпустил. Поэтому вся семья Гиацинта, включая пожилого Галита, в сопровождении рудокопов ушла под землю.

Заговорщики начали собирать армию, состоящую из преданных правителям драгомирцев.

Рутил догадался, что Гиацинт будет искать рычаги воздействия на родных, и постарался обезопасить всех, кто был близок их семье. Они успели забрать Сентарию с родителями всего за полчаса до того, как их домик окружили стражники.

Когда все собрались под землей, Рутил, единогласно выбранный предводителем заговорщиков, провел первый военный совет.

– Прежде всего я хочу извиниться, – начал он. – Я виноват, что не смог распознать в своем брате предателя. Сейчас я вижу, что было множество сигналов, которые должны были натолкнуть на подозрения.

Присутствующие зароптали:

– Незачем извиняться, Рутил.

– Ты не виноват.

– Да! Ты ни при чем.

– Он хорошо заметал следы. Даже правители отпустили его, не найдя улик, – сказал Полинг. – А если они не смогли его разоблачить, то где уж вам было это сделать? Ведь вы любили его.

Рутил тяжело вздохнул:

– Ладно, не будем тратить время. Я хотел извиниться, я извинился. А успокоюсь я только тогда, когда Гиацинт понесет заслуженное наказание.

Первым делом заговорщики обсудили, как оказывать сопротивление. Ведь возле лица маячат осколки, не дающие пользоваться магией. Поэтому они решили захватывать сторонников Гиацинта, не причиняя тем вреда, но связывая и надежно запирая в самом нижнем ярусе рудника, за тяжелыми металлическими дверями. На вторую ночь в импровизированной тюрьме уже сидело около десятка неудачливых стражников. К всеобщему удивлению, захватить их получилось легко. Уверенные в собственной непобедимости, они расслабились и, потеряв бдительность, спали на постах. Заговорщики накинули им на головы мешки и связали руки, лишив возможности пользоваться магией. В руднике стражников сковали по рукам и ногам и оставили в темноте.

Они быстро поняли, что осколок начинает угрожающе мерцать только при чародействе или открытом нападении на сторонников Гиацинта. А вот если аккуратно связывать их и затыкать им рты, то осколок молчал. За такую недальновидность колдовские камни получили прозвище «болванки». Вскоре их практически перестали бояться. А детям до четырнадцати лет, у которых еще не проявился магический дар, осколки были и вовсе не страшны. Поэтому по Драгомиру бегала ватага босоногих мальчишек под предводительством Пиритти и Пироппо, которая устраивала кучу неприятностей стражникам. Изобретательность двух братьев не знала границ. Это они организовали нападение ос, приклеили к полу обувь, испортили лунфилет, предварительно обстреляв стражников стеклянными шариками с отваром металлиума сокрушительного, сок которого разъедал любой материал, кроме стекла. От удара о доспехи стекло разбивалось, и отвар оставлял зияющие дыры. Добыть его из Флорессии помогли Сентария с Полингом, сделавшие слабительный порошок, и Чароита, сварившая вкусный компот. Кстати, порошка в каше действительно не было, крупа была чиста, а вот масло, которое появилось неизвестно откуда, было начинено им основательно. Повар даже не задумался, почему господин правитель ест постную кашу, а у них, простых воинов, есть масло, за что и поплатился.

И хотя викариумы исправно работали, стражники все равно продолжали либо получать увечья, либо и вовсе пропадать без следа. В рядах армии Гиацинта появились бреши. И если бы не болванки, надоедливо кружащие у виска, драгомирцы давно бы уже свергли самозванца. Нужно было придумать, как справиться с колдовством, которое наслал на них мерзкий паук.