Несостоявшаяся встреча

СЦЕНА ТРЕТЬЯ.

Звучит «Алиллуя». Занавес поднимается. Оба персонажа находятся в прежних позах. Музыка обрывается. Гендель опускает руку, трёт глаза. Бах подходит к столу и вытряхивает трубку на тарелку).

ГЕНДЕЛЬ (неторопливо). Извините, я выразился совсем не в том смысле. Конечно нет, Вы не дилетант, напротив, - большой талант, гений. Прошу простить меня.

БАХ (протягивая ему трубку). Трубочку хотите?

ГЕНДЕЛЬ (почти робко). Так Вы извиняете меня?

БАХ (засовывая трубку в карман). Дилетант - это ещё что. Ректор богадельни Святого Фомы – так тот меня называет просто шарманщиком.

ГЕНДЕЛЬ (глухо) И меня тоже.

БАХ (в ужасе). Наш ректор?

ГЕНДЕЛЬ. Все. И причём, постоянно. К примеру, мой отец любил повторять: «Ты же не хочешь стать шарманщиком?». И сегодня точно так же шепчутся за нашими спинами. Даже если кардиналы и короли встают, приветствуя нас. Шарманщик (смеётся). Нагромождаешь успех на успех, выжимаешь из каждой ноты лишний пфеннинг и, наконец, становишься богаче, чем дорогой папаша в любой момент его жизни. Зато имеешь работу и ничего, кроме работы, а глаза уже не так хорошо видят, и постепенно слепнешь. Так что, в конце концов, остаёшься всего-навсего маленьким музыкантом.

БАХ (доброжелательно). Когда подадут следующее блюдо?

ГЕНДЕЛЬ. Я больше не хочу есть.

БАХ (идет в глубь сцены). Зато я хочу.

ГЕНДЕЛЬ (задумчиво). Так, значит, Ваши предки родом из Богемии?

БАХ (дергает за шнурок). Уже двести лет.

ГЕНДЕЛЬ. И мои тоже.

БАХ (еще раз дергает за шнурок). Оттуда вышло много музыкантов.

ГЕНДЕЛЬ. И все - шарманщики.

БАХ. (дергает за шнурок). Весёлая профессия.

ГЕНДЕЛЬ (тихо). Я всегда восхищался Вами, господин Бах.

БАХ (выходя на середину сцены). Мной?

ГЕНДЕЛЬ. Я знаю каждое Ваше произведение. Почти каждую ноту. «Вариации Гольдберга» - просто гениально!.

БАХ. Так они Вам известны?

ГЕНДЕЛЬ. Я их часто играю, чтобы успокоиться. А когда мне весело, играю Вашу танцевальную музыку.

БАХ. Я не пишу танцевальную музыку.

ГЕНДЕЛЬ. Гениальная танцевальная музыка (напевает несколько тактов из Бранденбургских концертов).

БАХ. Бранденбургские концерты. Затея юности.

ГЕНДЕЛЬ. Ваша музыка для фортепиано - партиты, кантататы...

БАХ (с удивлением). Так Вы всё знаете.

ГЕНДЕЛЬ. А «Страсти по Матфею» - просто невероятно!

БАХ (стесняясь). Кое-что я взял из Вашей «Альмиры».

ГЕНДЕЛЬ. Как будто видишь всё своими глазами, слышишь «осанну» и «распни его», стоишь на Голгофе...(со смешком) В один прекрасный день Вы станете на нашей родине святым, пятым евангелистом, а я так и останусь человеком света, человеком этого света. Так и будут обо мне говорить, даже на том свете (неожиданно с яростью). А я ведь написал «Мессию». (взяв себя в руки) Вам нравится франкское?

БАХ (тоном знатока). Пить можно.

ГЕНДЕЛЬ (подходит к столу с напитками, отпивает глоток. Неторопливо). Вы, наверное, не боитесь того света?

БАХ. Я и этого, собственно, не боюсь.

ГЕНДЕЛЬ. Ну, а ослепнуть - боитесь?

БАХ. Нет, не боюсь.

ГЕНДЕЛЬ. Не боитесь?

БАХ. Чего?

ГЕНДЕЛЬ. Остаться совсем одному?

БАХ. У меня есть семья.

ГЕНДЕЛЬ. Не видеть жену.

БАХ. Я знаю, как она выглядит.

ГЕНДЕЛЬ. В темноте, в тишине.

БАХ. Мои дети достаточно шумные.

ГЕНДЕЛЬ. Без работы.

БАХ. Работы мне хватало всю жизнь.

ГЕНДЕЛЬ (с бутылкой в руке подходит к столу). Сидите в своём кабинетике, где-то шумят дети, жена поёт (опускается на стул, ему становится жаль себя). А я, старый и слепой, сижу один в своём огромном доме, при мне только Шмит, и он хлопает дверьми...всё прошло, нет больше ни успехов, ни провалов – ничего больше нет. Нет театра. Всё кончено. Только тишина. Ни жены, ни детей...

БАХ. Человеку надо быть предусмотрительным.

ГЕНДЕЛЬ (неожиданно резко и громко). Бах!

БАХ (испуганно). Что, господин Гендель?

ГЕНДЕЛЬ (тоном приказа). Вы поедете со мной.

БАХ. В Лондон?

ГЕНДЕЛЬ. Мой дом достаточно просторный.

БАХ. Вы хотите, чтобы я копировал Вам ноты?

ГЕНДЕЛЬ (вставая). Для этой цели у меня есть Шмит. Нет, мы будем помогать друг другу, будем общаться, возможно даже, будем вместе сочинять. Почему бы нет? Один раз я так уже делал, двадцать лет назад. С этим итальянцем, Бонончини. Один акт писал он, другой я. Это была сенсация. Вещь, правда, получилась дрянная, но касса была полна.

БАХ. Господин Гендель, ...

ГЕНДЕЛЬ (расхаживает взад-вперед по комнате. Видно, что эта идея ему нравится). Но самое главное, я научу Вас быть деловым человеком. Написать «Страсти по Матфею» и не заработать на этом ни пфеннинга – просто позор. Искусству не к лицу такой позор.

БАХ. Господин Гендель, ...

ГЕНДЕЛЬ. Для начала напишите ораторию. Вы должны будете тщательно выбрать текст. В нём не должно быть слишком много христианства, а то евреи не придут слушать. И не слишком много нравственности, а то дамы не придут.

БАХ (очень громко). Господин Гендель!!!

ГЕНДЕЛЬ но самое главное - продажа нот. От этого вся выгода. Я познакомлю Вас с моим издателем. Он, конечно, жулик, как все издатели, но - честный жулик. И не такой чопорный, как Ваши издатели здесь, в Германии (протягивает ему руку). Ну, господин Бах, согласны?

БАХ (видя руку, протянутую Генделем, отворачивается от него и, опираясь на стол, говорит, растягивая слова, чуть ли не со злостью). Слишком поздно, господин Гендель.

ГЕНДЕЛЬ (убирает руку, с досадой). Никогда не бывает слишком поздно.

БАХ (тихо). Такое бы предложение лет двадцать назад, и я согласился бы, даже копировать Ваши ноты.

ГЕНДЕЛЬ (неторопливо). Ну же, ну.

БАХ (неторопливо). Если бы я тогда познакомился с Вами, ...

ГЕНДЕЛЬ. Тогда мы не познакомились.

БАХ. Но мы могли бы.

ГЕНДЕЛЬ (слегка нервничая). Я не слишком часто бывал в Германии.

БАХ. Достаточно часто. Например, семнадцать лет назад Вы были в Галле. Я тогда отправил к Вам одного из моих сыновей и передал через него просьбу встретиться, но Вы не приняли его.

ГЕНДЕЛЬ. Тогда только что умерла моя мать.

БАХ. И двадцать четыре года назад.

ГЕНДЕЛЬ. Тогда я гастролировал по Европе. И мог оставаться на родине всего несколько часов.

БАХ (садится на стул, лицом к спинке). И потом, в первый раз, кажется, в 1716 году. Вы уже пользовались известностью и приехали в Германию как известный всему миру господин Гендель. Успех был у Вас в кармане (с тоской) Тогда, тогда бы увидеть Вас и поговорить с Вами хоть разочек.

ГЕНДЕЛЬ. Почему Вы этого не сделали тогда?

БАХ. Как всегда, Вы не приняли меня.

ГЕНДЕЛЬ. Мне кажется, что тогда...

БАХ (участливо). Тогда, кажется, умер Ваш отец?

ГЕНДЕЛЬ. Нет.

БАХ. Может быть, сестра или любимая тетка?

ГЕНДЕЛЬ. Тогда...тогда...но что-то ведь было тогда.

БАХ. Ничего не было.

ГЕНДЕЛЬ. Нет, было, было.

БАХ. Был только господин Пах.

ГЕНДЕЛЬ (поправляет его). Бах.

БАХ. Маленький шарманщик.

ГЕНДЕЛЬ. У меня не было времени. Мне его никогда нет.

БАХ. А сегодня есть.

ГЕНДЕЛЬ. И сегодня нет. Я давно уже должен был быть в Дрездене.

БАХ. Но Вы здесь.

ГЕНДЕЛЬ (тихо). Да, здесь.

БАХ. И у Вас хватило времени пригласить на ужин маленького кантора (нетерпеливо оборачивается к двери). Где застряло жаркое, хотел бы я знать?

ГЕНДЕЛЬ (задумчиво). Будет паштет из дичи.

БАХ (радостно). И к нему выдержанный Токай.

ГЕНДЕЛЬ (медленно). Мне было просто любопытно, я хотел увидеть Вас, я должен был Вас увидеть, я просто должен был понять, почему такой гений как Вы, - чей талант чуть ли не превосходит мой, ....

БАХ (протестующе). Я Вас прошу...

ГЕНДЕЛЬ . ...Почему такой гений, как Вы, не пользуется никаким успехом.

БАХ (с досадой). Я только что получил заказ от прусского короля.

ГЕНДЕЛЬ. Будьте с ним осторожны. Он очень неаккуратно платит.

БАХ. Ну, значит, в таком случае, я жертвую на пользу музыки.

ГЕНДЕЛЬ (с коротким смешком). Типично по-баховски (тихо), типично по–баховски.

БАХ (вставая). Может, ещё раз позвонить?

ГЕНДЕЛЬ (тихо). Все эти годы я боялся.

БАХ (поражен). Меня?

ГЕНДЕЛЬ. Вашей фамилии. Фамилии Бах.

БАХ. Разве она такая ужасная?

ГЕНДЕЛЬ. Просто распространенная здесь, на родине. И довольно известная.

БАХ. Семья у нас большая.

ГЕНДЕЛЬ. Огромная.

БАХ. Просто нас все знают.

ГЕНДЕЛЬ. Знают как музыкантов. Ведь каждый Бах – музыкант.

БАХ: Да, мы очень музыкальные люди.

ГЕНДЕЛЬ. Куда ни ткни - Бах, и обязательно – музыкант.

БАХ. Это у нашей семьи в крови.

ГЕНДЕЛЬ. А у моей – нет. Семья Гендель немузыкальная семья.

БАХ. Зато Вы - музыкальны.

ГЕНДЕЛЬ. Я первый и последний, единственный. У меня нет детей, нет наследников. Мой отец хотел вышибить из меня музыку при помощи палки. А за каждым органом в этой стране было по Баху. Достаточно было носить такую фамилию, чтобы быть музыкантом. Каждую ночь я молился только об одном: как бы мне стать одним из Бахов.

БАХ (поражён). Вы об этом молились?

ГЕНДЕЛЬ ( с растущим волнением). Как им везёт, этим Бахам, - думал я. Ни богатых предков, ни огромного дома, ни отцовского наказа непременно стать юристом.

БАХ. А вот я бы охотно стал юристом.

ГЕНДЕЛЬ. Только музыка. Их жизнь – сплошная музыка. Одна только музыка.

БАХ. И бедность.

ГЕНДЕЛЬ. Как Вы сказали?

БАХ. Мы были бедными, господин Гендель. Я и сейчас беден.

ГЕНДЕЛЬ. Беден снаружи, но как богат внутри.

БАХ. Так говорят все богатые люди.

ГЕНДЕЛЬ. Я, вот, не был бедным. И я не был Бахом, но хотел стать музыкантом. Но меня звали Георг Фридрих Гендель, а вокруг были сплошь Бахи. Вот, я и убежал в чужие края, где никто из музыкантов не носил имя Бах. Я бежал на север, туда, где их не было. И где моя музыка могла звучать всё громче и громче, чтобы заглушить эту фамилию, чтобы ничего больше не напоминало мне о ней. Бывало, возвращаясь на родину, я посылал вперед кого-нибудь, заранее узнать, где Вы – с тем, чтобы избежать возможной встречи. Я принимал всех, всех - кроме человека по фамилии Бах. Я приказал вычеркнуть эту фамилию из всех списков посетителей. Вычеркнуть жирными черными чернилами. И только ночью, в одиночестве и тайком я читал Ваши ноты. Ваши гениальные произведения. И я всё ещё молюсь по-прежнему: только бы мне стать Бахом (упирается кулаком себе в лоб). Эту фамилию не изгнать отсюда – она у меня, там, внутри. Как кошмарный призрак, который преследует меня в темноте. Я был уверен, что так и будет всю жизнь (опускает руки). Но, вот, вдруг, это приведение исчезло (переводит взгляд на Баха). Его место занял человек. И этот человек - Вы, господин Бах. У него плохие манеры, он не пользуется успехом, самый лучший сюртук его уже два раза перелицован: вот кто будет теперь являться мне по ночам. И если я так и не смогу избавиться от фамилии Бах, то теперь я всегда буду видеть перед собой Вас - беднягу, который в первый и последний раз в своей жизни ел рыбу у меня за столом. Буду видеть маленького кантора из церкви святого Фомы.

БАХ (после паузы). За этим Вы и приехали в Лейпциг.

ГЕНДЕЛЬ. Теперь моя молитва будет звучать так: благодарю тебя, Господи, за то, что я Гендель, всего лишь Георг Фридрих Гендель. Зато - мировая знаменитость.

БАХ (медленно). Именно об этом я частенько прошу в своих молитвах.

ГЕНДЕЛЬ. О чём?