Возлюбленная варвара (Кайра и Аехако)

Часть 1

КАЙРА

Снова в двух пещерах я слышу слащавые звуки секса и хныканье женщины.

— О, Боже, да, именно так, — стонет Нора. — Шлепни меня именно так.

Слабый шум шлепка отзывается эхом в моем переводчике, и я, издав стон, накрываю ненавистную штуковину обеими руками. Я пытаюсь перевернуться на бок и толкнуться им в подушку, которую сделала из остатков шкур, но от этого переводчик лишь сильнее проходит внутрь моего уха, посылая ослепительную боль в голову. Так что я переворачиваюсь на спину и пялюсь в скалистый потолок девичьей пещеры.

— Именно так, мой большой, сильный, сексуальный зверь, — снова вскрикивает Нора.

— Ннннггггхххх, — произносит ее большой, сильный, сексуальный зверь (также известный как Дагеш). И тогда, чтобы все стало еще хуже, до меня доносится еще одно хихикание, Стейси с Пашовом — которые из-за тесноты делят пещеру с Норой и ее парой — тоже занялись этим.

Черт.

Я ненавижу этот переводчик. Ненавижу его, ненавижу его, ненавижу его. Я прижимаю подушку к своему лицу, не обращая внимания на шерсть шкуры, которая липнет к моему рту. Было бы не плохо, если бы каждый переводимый им разговор преобразовывался лишь в стерео. О, нет. Он также усиливает громкость звуков. Поэтому я слышу каждый шлепок по заднице, каждый стон, каждое хныканье, каждый поцелуй, одним словом, — …все.

Иначе говоря, племенные пещеры битком набиты совсем недавно спарившимися парами. Инопланетянами и нами, людьми, которые потерпели здесь крушение корабля. Нам так же пришлось принять то, что инопланетяне называют «кхай». Это — симбионт, который позволяет нам выживать на этой планете, чтобы здешняя атмосфера не прикончила нас. Правда, один из побочных эффектов кхай — именно он решает, с кем и когда ты спариваешься, и пути назад уже не будет.

Учитывая, что в этом инопланетном племени — известному как ша-кхай — мужчины превосходят численностью инопланетных женщин четыре к одному, удивляться нечему, что спаривания следуют один за другим. Из двенадцати человек, выживших здесь после крушения, шестеро уже в паре.

Я — …не одна из них.

Время от времени очень тяжело не чувствовать себя отверженной из-за того, что мой кхай молчит. Когда он находит тебе идеальную пару, он начинает вибрировать. Это что-то вроде мурлыканья, но более похожее на песню. Инопланетяне называют это «резонированием», и мужчина будет резонировать лишь своей женщине и наоборот. К тому же, несмотря на принудительное спаривание, всякий, кто подцепил себе пару, блаженно счастлив. Джорджи обожает своего пришельца, Вэктала, который является вождем племени. Моя подруга Лиз яростно защищает свою пару, Рахоша. Стейси и Марлен, и даже вечно рыдающая, испуганная Ариана, все они любят своих мужчин. И мне совершенно ясно, что Нора влюблена в свою пару, если звуки сексуальных шлепков хоть что-то да значат.

Все «оставшиеся» девушки — так же известные как «неспаренные» — осели вместе в одной пещере. Мне посчастливилось заполучить укромное место в уголке с занавесом для уединения. Не то, чтобы он сильно приглушал звуки. Я до сих пор слышу все…, а еще я слышу, когда кто-то крадется, чтобы встретиться с парнем, чем в данный момент занимается Клэр.

Клэр — девушка из капсул, поэтому я ее не особо-то знаю, как и некоторых других. Когда нас похитили инопланетяне, несколько человек в состоянии стазиса содержались внутри встроенных в стену капсул, в полном забвении об окружающем их мире. Остальным из нас — Лиз, Джорджи, мне и еще нескольким людям — приходилось, как скотине, тесниться в грязном, переполненном трюме, и выживать там несколько недель. Когда оказываешься в подобной ситуации, то привязываешься к окружающим тебя людям, и я постоянно по ним скучаю.

Клэр я не знаю так хорошо, как девочек, которые находились в сознии вместе со мной. У меня не было с ней такой близости, как выживание в плену, неделями напролет обнимая друг друга, чтобы делиться теплом, и плавя снег для того, чтобы было что-то, чем утолить жажду. В каком-то смысле я едва ли не в обиде на девочек из капсул, потому что у них все прошло слишком легко, в то время как остальным из нас пришлось влачить жалкое существование, чтобы выжить. Это не их вина, и они столь же шокированы и травмированы из-за похищения инопланетянами, как и мы. Просто нам пришлось терпеть тяжелее и дольше.

Я представляю себе мысленный образ Клэр. Она красавица с мягкой, пушистой копной платиново-белых волос, постриженных в стиле эльфа, которая столь идеально подходит для ее маленького личика. Она чрезвычайно тихая и не подвержена чрезмерным рыданиям, как Ариана. И она не резонирует.

Так почему же она тайком пробирается, чтобы трахнуться с один из инопланетян, ума не приложу. А также я не знаю, с кем именно, и это меня беспокоит. Ее вынудили? Убедили, что она должна пожертвовать своим телом ради обеспечения безопасности? Неужели одинокие мужчины здесь, в пещере, рубят с плеча, а девочки боятся им отказывать?

Я делаю себе мысленную заметку поговорить с ней утром. Я чувствую себя ответственной за всех находящихся здесь девочек. Я была первой, кого не заключили в капсулу стазиса, поэтому чувствую себя самой старшей. Я превратилась в наставницу наших человеческих девочек, даже при том, что нашим неофициальным лидером стала Джорджи. И я беспокоюсь, что ими могут воспользоваться. Дело в том, что, несмотря на то, что люди Вэктала приняли нас с распростертыми объятиями, нам все еще не знаком их образ жизни и их мир. Нет ничего страшного в том, чтобы быть настороже.

Когда звуки от занятий сексом снова возобновляются, я прижимаю подушку к своему переводчику, чтобы приглушить звуки, и начинаю ждать, когда все наконец-то заснут.

***

На самом деле, я не могу заснуть до поздней ночи, и поэтому, когда просыпаюсь, у меня затуманенный взгляд, и я постоянно зеваю. Переводчик, хирургически прикрепленный к моему уху, болит, так как он всю ночь вжимался в ухо, и я измучена. Еле волоча ноги, я выбираюсь из постели и направляюсь, чтобы сесть возле очага костра в центре девичьей пещеры. Меган тыкает палкой в огонь, в то время как Клэр обжаривает кусочки сырого мяса. На этой ледяной планете овощей не так уж много, поэтому наши блюда состоят из мяса, рыбы, ну а потом опять мясо. Единственные ягоды, которые мы знаем, используются для купанья. В хранилище есть толченная жидкая кашица, отложенная для дорожных пайков, а также травы для чая. Помимо этого — мясо, мясо, мясо. Иногда сырое, иногда приготовленное, в зависимости от желания порадовать свои вкусовые рецепторы. Лиз ест его в сыром виде, как это делают охотники, но я не могу заставить себя даже попробовать его в таком виде. Я просто слабачка.

Я сажусь рядом с Клэр, скрещивая свои ноги.

— Доброе утро.

— Вообще-то я уверена, что уже начало первой половины дня, — отмечает Меган. Она проверяет горящий кончик своей палки, а затем снова засовывает ее в огонь. Меган обычно очень приятная в общении, она тот тип людей, кто говорит ободряющие слова, насколько бы безнадежная ситуация не была. Но с тех пор, как мы попали в пещеры инопланетян, она… ушла в себя. Молчит.

Я очень за нее переживаю.

Клэр безмолвно дает мне палку, а потом большую каменную тарелку, покрытую кусками сырого мяса. Я осторожно насаживаю несколько кусочков себе на завтрак и держу их над огнем.

— Ты не голодна, Мэг? — спрашиваю я.

— Меган съела его сырым, — шепчет Клэр.

Меган лишь улыбается мне краешком губ.

— У тебя желудок покрепче, чем у меня, — говорю я. У меня не так уж и хорошо получается быть девушкой из команды поддержки.

— Когда оно приготовлено, вообще никакого вкуса не чувствую, — говорит Меган и снова смотрит на огонь.

В каком-то смысле она права. С кхай внутри наших тел произошли определенные изменения в нашей физиологии. Запахи ощущаются менее сильно — не плохо, учитывая, что пещера построена вокруг горячего источника, который пахнет серой. Вкус также менее сильный. Все ша-кхай едят мясо сырым, а их дорожные пайки крайне острые от специй. Некоторые люди уже приспособились. Некоторые из нас — нет.

Я держу свой шашлык над огнем.

— Этим утром приходил Аехако, — сообщает Меган, копаясь в углях своей палкой.

— Я не интересуюсь Аехако, — говорю я, подчеркивая сказанное, а затем откусываю кусок от своего завтрака.

— Он интересуется тобой, — она смотрит на меня. — Если бы ты спарилась с ним, то, по крайней мере, получила бы свою собственную пещеру.

Я чувствую, как хмурая тень накрывает мое лицо.

— Я не резонирую ему.

— Это ведь не означает, что ты не можешь спать с ним, — Меган совершенно серьезна.

Я потрясена.

— Я не стану спать с парнем только потому, что это поможет мне получить пещеру. Кроме того, куда мы денемся? Здесь больше не осталось пещер! — я жестом указываю вокруг нас. — Люди уже спят даже в складских помещениях, как в этой.

Меган пожимает плечами.

— Может это не такая уж и плохая идея иметь такого парня, который присматривает здесь за тобой, как Вэктал за Джорджи. К тому же Аехако милый.

Чувствую, как краска смущения заливает мне лицо. Аехако очень милый. А еще и красив, для инопланетянина. К тому же пофлиртовать любит. И… я не резонирую ему, поэтому все это не важно.

Она считает, что Вэктал защищает Джорджи, но Джорджи способна сама за себя чертовски неплохо постоять.

И это тоже неважно, потому что они резонируют друг другу. Теперь они — пара и словно клеем склеились, а Джорджи беременна.

Клэр при этом разговоре хранит молчание, но разговор о мужчинах, дает мне ту возможность, в которой я нуждаюсь. Я с трудом проглатываю еще один приготовленный кусок безвкусного мяса и окидываю Меган многозначительным взглядом, прося ее пойти к остальным. Она встает и направляется к своей постели, закутывается шкурами и поворачивается к стене. Кажется, мне придется разобраться и с этим. В самое ближайшее время.

Вместо этого я касаюсь руки Клэр.

— Мы можем поговорить?

Настороженный взгляд появляется на ее эльфо-подобном личике. Она кивает головой.

Я жестом указываю на переводчик, выступающий из моего уха. Он немного похож на спиральную раковину, сделанную из металла, торчащую прямо из одной стороны моей головы.

— Я рассказала тебе, как он действует, верно?

Клэр снова кивает головой.

— Я упоминала, что из-за этого устройства я много чего слышу? Больше, чем обычный человек хотел бы?

— Наподобие…? — ее голос раздается тихим, едва слышимым шепотом.

Я наклоняюсь вперед.

— Как девочки, которые не спаренны, посреди ночи идут встречаться с мужчинами.

Ее лицо покрывается красным румянцем, и она вскакивает на ноги.

— Ты считаешь себя моей матерью?

— Что? Я… нет! Я лишь…

— Я уже выросла, — говорит она, ее руки сжались в кулаки, и на мгновение мне кажется, что она сейчас меня ударит. Я так удивлена ее гневом, что могу лишь пялиться на нее. — Знаешь что, я могу заниматься сексом просто ради секса. Я могу делать все, что захочу. И ты уж извини, если я пытаюсь себя хоть немного утешить в этой скверной ситуации.