Просто однофамилец

Книжная лавка, стоило покинуть её прихожую, поражала обилием кричащих цветов и плакатов. Вдоль одной из стен было натянуто гигантское полотнище с золотой надписью «Гилдерой Локхарт. Презентация новой книги «Я волшебник». Раздача автографов.» Вокруг надписи, оплетая буквы, вились ленты розового и голубого цветов и приглашающе помахивали своими кончиками. Под полотнищем расположился длинный стол, слева и справа заставленный стопками книг, перевязанными теми же самыми лентами, а по центру этой композиции на фоне вычурного стула позировал сам Гилдерой Локхарт. Писатель — у Гарри язык не поворачивался назвать его профессором, — что-то вдохновенно вещал набившимся в лавку посетителям, которые слушали его с благоговейным трепетом. У всех в руках были книги, а невысокая, но очень тучная и неопрятно одетая рыжая женщина держала аж пять разноцветных томиков, рыжая девочка рядом с ней, видимо, дочка — ещё парочку. Гарри мигом узнал Уизли, мать и младшую сестру тех Уизли, что учились на Гриффиндоре, и встал за отцом. Близнецы, их старший и младший братья Гарри не нравились, каждый по своей причине, но не нравились. Его однокурсник Рон вообще повёл себя по-свински в прошлом году: сам обознался и принял Гарри за Мальчика-Который-Выжил, пока они ехали в Хогвартс-экспрессе, приставал к нему с глупыми вопросами про бой с Волдемортом и шрам, а когда Гарри наконец достучался до него с правдой (через несколько дней!), разорался на весь Большой зал. Ещё и злобу затаил, что Флитвик снял с него баллы за шум и оскорбления.

— Это что, — начал Гарри, увидев, как несколько студентов с наборами книг Локхарта пробирались к продавцу рассчитываться, — мы действительно будем учиться по этим книжкам? Я думал, МакГонагалл указала их в письме для дополнительного чтения, а не как учебники.

Отца заметно передёрнуло. Локхарта он терпел ещё меньше, чем Малфоев, искренне считая того выскочкой и позёром, а его славу — незаслуженной и раздутой. Гарри накрепко запомнил папины слова, что каким бы могущественным ни был волшебник, он не может быть одинаково хорош во всех областях магии. Локхарт же именно таким себя и выставлял. Судя названиям книг, он и с вампирами сражался, и оборотней укрощал, и гербологические редкости выращивал, и много чего ещё. Только про зелья Локхарт никогда ничего не писал, что было объяснимо и даже немного жаль: тогда бы отец не пожалел своего времени, чтобы вывести на чистую воду хвастуна.

— Вам учебники, досточтимые господа? — откуда-то из стеллажей появился другой продавец. — За какой курс?

— Второй, — ответил Гарри.

— Прошу! — маг взмахнул палочкой, скороговоркой пробормотал левитирующее заклинание, и с ближайшего стеллажа мягко спланировали две стопки. Одна была перевязана уже знакомой Гарри и набившей оскомину голубой ленточкой. — Точно по списку, все книги для второго года обучения в Хогвартсе.

— Нет, эти оставьте себе, — отец брезгливо указал на творчество Локхарта. — Мы пришли за учебниками, а не за бульварным чтивом.

Продавец вытаращился в немом изумлении, но спорить не стал и покорно отправил аляповатые книжки обратно на место.

— Дамблдор, очевидно, сошёл с ума. Приглашает не пойми кого, позволяет наживаться на кошельках родителей учеников. Интересно, как Попечительский совет это пропустил. И кого он в следующий раз позовёт преподавать? Оборотня?

Гарри пожал плечами. В прошлом году на Самайн, который в Хогвартсе упорно отмечали как Хэллоуин, в школу вообще забрёл горный тролль, и ничего. Никаких проверок преподавателям и взбучки директору Попечительский совет не устроил и насчёт учебной программы возражений не имел, а вот отец частенько ворчал, что ещё пара лет упрощения и отмены магических дисциплин, и ему придётся учить Гарри самому. Они и так, конечно, много занимались дополнительно, но менять что-либо в Хогвартсе отец не рвался: нет смысла тащить к лучшему тех, кто сам того не хочет, так он объяснил это Гарри.

— Возьмёте книги с собой, мистер Поттер, или вызовем домовика? — спросил отец, рассчитавшись за покупку, и Гарри задумался.

— Наверное...

— Поттер? — воскликнул кто-то с другого конца магазина. — Позвольте, позвольте, пропустите! Господин Поттер, я правильно расслышал?

К ним, чуть ли не локтями растолкав посетителей, пробрался сам Локхарт. Вблизи он выглядел ещё напыщеннее и напомаженнее, чем на своих портретах, и от него буквально пёрло каким-то тяжёлым цветочным запахом, так что Гарри оглушительно чихнул.

— Вы правильно расслышали, но ничего не поняли, — произнёс отец, скривившись от аромата, и подал Гарри платок, но Локхарт проигнорировал замечание.

— Мистер Поттер, как я рад вас видеть! Конечно-конечно, вы не могли не посетить мою презентацию, но что же вы так скромно? Ай-яй-яй, — Локхарт шутливо погрозил ему пальцем. — Нельзя держаться в тени, мистер Поттер! Героев должны знать в лицо!

— Сэр, вы не поняли. Я не тот Поттер.

— О! — От хихиканья в исполнении этого человека сводило зубы. — Такая скромность, похвально, похвально, но позвольте дать вам маленький совет... Да что же мы тут стоим? Пойдёмте, мистер Поттер, я с удовольствием дам вам автограф, а наше колдофото уже завтра украсит обложку «Про...»

Гарри инстинктивно попятился, но Локхарт упрямо потянулся следом и чуть было не вцепился в его локоть. Слава Мерлину, отец перехватил этого психа.

— По-моему, мистер Поттер не изъявлял желания куда-то с вами идти. — От папиного голоса кровь стыла в жилах. Локхарт затрепыхался, пробуя освободиться, но у отца хватка была железная. — Что вы тянете к нему свои руки?

— Позвольте, — залепетал Локхарт, кинув беспомощный взгляд на толпу поклонников, но его призыв понял только колдограф и начал спешно продираться навстречу. — Позвольте, подождите! Я хотел просто позаботиться о мальчике! Столько лет никто не видел юного героя, а со мной Джеймс Поттер смог бы...

— Я не Джеймс Поттер! — громко, чтобы до незадачливого писателя точно дошло, проговорил Гарри. — Меня зовут Гарри, я сирота. А с тем Поттером мы однофамильцы.

— Вы ведь собираетесь преподавать в Хогвартсе, не так ли, мистер Локхарт? При этом не способны отличить одного студента от другого... Очень интересно. У меня, знаете ли, большие вопросы по вашему уровню знаний и в принципе интеллекта.

Сконфуженный Локхарт посмотрел на Гарри с какой-то детской обидой, перевёл взгляд на отца и, чувствуя волнение своих гостей, попытался придать себе независимый и смелый вид. Не вышло. А ещё профессор! Борец с тёмными силами! Хотя когда отец пребывал в состоянии холодной ярости, его опасались даже авроры, но Локхарта это не оправдывало.

— Настоятельно советую держаться подальше от моего подопечного, мистер Локхарт, — отец наконец разжал пальцы, и Гарри, воспользовавшись ситуацией, передвинулся к нему ближе, практически под бок. — И в принципе от детей. Впрочем, Попечительский совет я проинформирую в любом случае.

— О, мистер Снейп, вы меня неправильно поняли! — тот фальшиво улыбнулся. — Вышло простое недоразумение!

— Я — мастер Снейп, а недоразумение — это вы, Гилдерой. Одно сплошное недоразумение. Надеюсь, вы меня услышали? — Локхарт, а за ним и подоспевший колдограф закивали. — И поняли? Хорошо. Тогда мне не стоит озвучивать, что будет, если я узнаю о вашей предвзятости к мистеру Гарри Поттеру из-за сегодняшней встречи, раз уж вы всё поняли. Не будем больше задерживать ваше исключительно интеллектуальное мероприятие. Идёмте, мистер Поттер.

Напряжение стало понемногу отпускать Гарри, только когда они отошли от «Флориш и Блоттс» на приличное расстояние. Папа явно чувствовал себя не лучше и кидал вокруг такие злые взгляды, что к нему никто не рисковал подходить.

— Извини, — пробормотал он, наконец сбавив шаг, а то Гарри еле-еле успевал следом. — Я не рассчитал, что у этого Локхарта такой хороший слух.

— Ничего, всё в порядке. Я привык.

— Кого ты думаешь обмануть, Гарри, меня?

Тут уже Гарри красноречиво посмотрел на отца, который так легко нарушил им самим установленное правило, что на людях они исключительно «мистер Поттер» и «мистер Снейп». Дурацкое, на самом деле правило, Гарри никак не мог понять, что плохого, что он будет называть своего законного опекуна папой. Репутация отца выдерживала и не такое, зато вдруг невесты бы разбежались от жениха с ребёнком?

— Ты не передумал? Может, вернёмся домой?

— Не надо, я справлюсь. Вряд ли тут найдётся ещё один идиот вроде Локхарта. — Представив себе будущие уроки, Гарри содрогнулся. Раньше он думал, что после нелепого и трусливого заики Квиррелла хуже учителя по ЗОТИ не будет, но оказался в корне неправ. — Ты не видишь… его?

Отец внимательно огляделся и покачал головой. Толпы волшебников немного поредели: им наскучило стоять без дела, и маги и ведьмы разбрелись наконец по лавкам и магазинчикам. В кафе у Фортескью посетителей за летними столиками собралось прилично, но именно в это заведение они с отцом и направились. Ну, не в жутком же «Дырявом котле» ждать. А караулить Джеймса Поттера можно было до самого вечера и всё равно умудриться пропустить. Ни в одной газетной статье или книге, посвящённой Мальчику-Который-Выжил, не опубликовали его колдографии, зато обязательно упоминали, что внешне он похож и на отца, и на мать, но на мать больше, и цвет глаз унаследовал от неё же. Да, ещё у героя имелся шрам — на лбу, в виде молнии. Конечно, с такой приметой не ошибёшься, но будь Гарри на месте брата, он бы спрятал шрам под волосами, чтобы не привлекать внимание. Узнать Джеймса Гарри надеялся по его сопровождающему, это же явно будет директор Дамблдор, который укрыл Мальчика-Который-Выжил в надёжном месте, воспитывал его и обучал.

В кафе не обнаружилось ни одного свободного стола, и Гарри приуныл. Ему совершенно не хотелось провести на ногах большую часть дня.

— Гарри! — в углу, привстав, помахала рукой Сьюзан Боунс. — Привет! Идите сюда.

Его однокурсница тоже была не одна: с ней сидела тётя, которую Сьюзан с большой любовью называла не иначе как «мама Амелия». Гарри несколько раз видел эту казавшуюся очень суровой женщину в коридорах Министерства, когда отец брал его с собой, и неизменно уважительно здоровался с ней.

— Мистер Снейп, мистер Поттер, — та приветливо улыбнулась. — Рада вас видеть. Составите нам компанию? Сегодня у Фортескью настоящий аншлаг.

— Как и везде на Косой аллее, — отец приложился губами к руке миссис Боунс. Гарри же по возрасту ограничился полупоклоном и занял соседний стул, как раз между отцом и Сьюзан. — Слава Мерлину, это только один день в году. Иначе я бы не пережил.

— Зато торговцам хорошо, сделают неплохую выручку. А для нас это — и налоги, и пожертвования. Сьюзан, ты уже посмотрела меню? Передай Гарри, пожалуйста.

Но на картонную книжку-меню, буквально вырвав её из рук ойкнувшей Сьюзан, внезапно хлопнулась взъерошенная и тяжело дышащая сова. Гарри от неожиданности откинулся на спинку стула и чуть не опрокинулся назад, повезло, что отец его удержал.

Несчастная птица, выглядевшая так, будто пролетела одним махом всю Атлантику, кое-как поднялась, встряхнулась и с целеустремлённым видом заковыляла к миссис Боунс, держа в клюве какое-то письмо.