Просто однофамилец

А потом началась война. Ну, как началась — папа говорил, что вялотекущее противостояние шло уже давно, однако в какой-то момент ситуация накалилась до предела. Сам он выскочил из тисков буквально в последний момент: кто-то из должников в Министерстве помог оформить документы на Гарри и полноценную опеку. Ему, молодому ученому без семьи, нормального дома и нормальной же работы, но с месячным младенцем на руках, было не до войны.

Папа вообще не раз называл Гарри своим спасением, а вот Гарри думал, что всё наоборот, потому что десять лет назад какая-то полоумная предсказательница сделала пророчество про Тёмного лорда Волдеморта и ребёнка, который якобы обладал силой, чтобы его одолеть. Под пророчество подходили две семьи, Лонгботтомы и Поттеры, у которых как раз был на подходе второй сын. Гарри в Хогвартсе неплохо общался с Невиллом Лонгботтомом и знал, что Пожиратели смерти сотворили с его родителями. Джеймса и Лили Поттеров вообще убили, так что кем лучше быть: никому неизвестным магглорождённым под опекой именитого мастера зелий или старшим сыном героически погибшей четы начинающих авроров? Для Гарри ответ был очевиден, ведь если ребёнком пророчества, великим волшебником, способным остановить могущественного тёмного мага являлся его брат, то сам Гарри вполне мог разделить участь своих биологических родителей.

Присутствие Сьюзан делало ожидание Джеймса Поттера-младшего менее волнительным. Гарри не обязан был общаться с братом и, тем более, признаваться в их родстве. Если они окажутся на разных факультетах, то вообще мало будут пересекаться в школе. Но почему-то Гарри страшно хотелось увидеть Джеймса и как можно скорее. Узнать, какой он, что в нём такого особенного, из-за чего мать с отцом защищали его до конца. Папе Гарри этого, конечно, не сказал и не скажет, вообще никогда-никогда, иначе тот решит, что Гарри избалованный ребёнок, который не ценил их семью. А он ценил, очень ценил и своего папу не променял бы ни на кого другого в мире! Просто… просто Гарри должен был знать и всё.

Взрослые вернулись где-то через полчаса. Отец выглядел немного раздражённым, но не в ярости, и у Гарри немного отлегло от сердца. К тому же, папа, внимательно оглядев их со Сьюзан, посмотрел на него вроде бы одобрительно, значит, Гарри своим поведением его не разочаровал. Боунсы же практически сразу откланялись: миссис Боунс нужно было обратно в Министерство, так что Сьюзан отправилась домой.

— Ты точно не передумал? — поинтересовался отец вполголоса, когда они остались за столиком вдвоём.

Гарри упрямо мотнул головой.

— Нет, я справлюсь. Я хочу его увидеть. Не думаю, что будет что-то хуже того, что уже случилось.

— Ну что же, это твоё решение. Но если что, сразу говори мне, — и папа, подозвав официантку, заказал себе кофе.

Теперь время потянулось куда медленнее. Со Сьюзан Гарри мог поболтать о многом, а с папой… Нет, им было что обсудить: о тех же зельях оба могли говорить часами, — но сегодня все мысли Гарри так или иначе сводились к его брату, а отец не любил об этом вспоминать. Несмотря на свои заявления в интервью, он, кажется, до сих пор любил маму Гарри и одновременно не мог простить её за такое отношение к собственному сыну. Наверное, папа очень хотел бы, чтобы Гарри больше походил на Лили, но тут им не повезло, кроме цвета глаз и не считая исправленного зрения и причёски, Гарри был вылитый Джеймс Поттер.

— Как думаешь, может, они вообще сегодня не придут?

Отец, что-то черкавший на салфетке, отвлёкся от своих вычислений:

— Они?

— Ну, Джеймса Поттера же, наверное, сопровождает директор? — неуверенно продолжил Гарри. Спустя пару тягостных часов он уже стал уставать и сомневаться в правильности своей идеи. — А я сегодня даже профессора МакГонагалл не видел, хотя письма пришли, как обычно, всем, и она должна была привести кого-то из магглорождённых.

— Не знаю, мистер Поттер. С одной стороны, Мальчика-Который-Выжил так долго прятали от нас, что пора бы уже его и показать. Не то совсем забудем об его существовании. Но, с другой стороны, в ваших рассуждениях тоже есть здравый смысл. Лично я бы определённо не стал рисковать и вести такого важного ребёнка в толпу без защитных и скрывающих чар.

После этих слов Гарри посмотрел на пёстрое сборище волшебников и ведьм совсем другим взглядом. Папа прав. Банальные чары отвлечения внимания, как же он забыл? Рейвенкловец, называется! Стало вдвойне обидно: и за собственную глупость, и за то, что Джеймс Поттер мог, оказывается, уже давно незамеченным пройтись по Косой аллее и вернуться в свой засекреченный дом, где жил все десять лет. Наверное, это было поместье Поттеров. Отец упоминал, что у предков Гарри имелось своё поместье, это его биологические родители почему-то выбрали относительно новый коттедж в Годриковой лощине. Гарри снова осмотрелся, выискивая глазами директора Хогвартса или хотя бы кого-нибудь из деканов: всё-таки Мальчик-Который-Выжил, потомок древнего и богатого магического рода, абы кого с ним за покупками к учебному году не отправят. Ну же, найдись!

— А разве Хагрид тоже ходит с учениками? — удивился он, обнаружив среди толпы школьного лесника. За Хагридом, прячась, почти невидимым следовал маленький и щуплый мальчик в потёртой маггловской одежде и маггловской же бейсболке. — Мистер Снейп?

Тот молчал, вперив взгляд в колоритную пару, на которую, как ни странно, другие волшебники почти не обращали внимания. Гарри прищурился от усердия, разглядывая того пацана. Типичный магглорождённый, впервые попавший в волшебный мир, — вон как от всего необычного и странного шарахался. Совсем невзрачный, если бы Гарри встретил его на улице, точно прошёл бы мимо, даже головы не повернул. Одежда с чужого плеча, и издалека видно, что старая, очки круглые, совсем не крутые. На фоне огромного Хагрида мальчик выглядел совсем тщедушным, как только его ветром не сносило? И ведь не скажешь, что ему целых одиннадцать лет. Гарри дал бы девять, ну, с натяжкой десять.

Паренёк зашёл в магазин мантий мадам Малкин, а Хагрид почему-то с энтузиазмом двинулся дальше.

— Мистер Снейп? Сэр?

Гарри обернулся к отцу, и увидел, что он, забыв про расчёты и очередную чашку кофе, широко раскрытыми глазами смотрел на дверь лавки, в которой скрылся тот странный мальчик. Ещё папа побледнел и так страшно, что Гарри испугался, уж не проклял ли его кто.

— Я не думал… не думал, что он настолько похож на неё.

— На кого? На ма… — Гарри вовремя замолчал, но отец и не заметил его оговорку, а только завороженно кивнул. — То есть, это он? Это Джеймс Поттер?

Его брат? От волнения и страха у Гарри пересохло в горле, а руки задрожали так, что он выронил ложечку. Та звучно упала на стеклянную креманку, но никто этого будто и не заметил. Гарри лихорадочно пытался оживить в памяти облик неожиданно увиденного брата. Такой худой, жалкий, такой… чуждый и чужой всему, что происходило вокруг. Даже зануда Грейнджер с её странными идеями по обновлению «застарелого магического мира» и то вписывалась в него куда лучше. Нет, Гарри иначе представлял себе Мальчика-Который-Выжил. Не мог сформулировать, как именно, но не так — точно. Он вообще волшебник? Глупость какая, конечно, волшебник, иначе бы не прошёл на Косую. Тогда почему с Джеймсом Поттером не директор Дамблдор, а Хагрид? И почему брат так жутко и неопрятно выглядел? Вихрь вопросов закружил Гарри голову. Может, папа всё-таки ошибся? Хотя он говорил с такой уверенностью…

Неожиданно стало очень легко, Гарри вдохнул и выдохнул гораздо спокойнее. Он все последние дни волновался и гадал, каким же окажется младшенький. Не хотелось какого-нибудь избалованного принца вроде Малфоя. А с этим Джеймсом — Гарри беспокойно прикусил губу, — возможно, удастся познакомиться и поладить, подружиться и когда-нибудь рассказать правду. Должен же он обрадоваться, что у него есть брат? Гарри бы обрадовался. Он любил папу, очень сильно любил, но родной брат — это же здорово!

Спустя несколько минут Джеймс Поттер снова стоял на пороге магазинчика Малкин, уже с небольшим свёртком в руках. Хагрида нигде вокруг не наблюдалось, и мальчик замер на крыльце, растерянно разглядывая улицу. Он казался совсем уж несчастным, настолько, что прогуливавшийся мимо Драко не признал в нём знаменитого Мальчика-Который-Выжил: удостоил лишь беглым взглядом да ещё и сморщился весь. Гарри тихо хихикнул. Вот будет шок у Малфоя, когда он поймёт, кого окатил своим фирменным презрением!

— Можно мы пойдём, сэр?

Всё такой же неподвижный и потрясённый отец наконец отмер, подозвал официантку и расплатился. От нетерпения Гарри чуть не подпрыгивал на месте: он очень боялся, что вот-вот появится Хагрид и уведёт его брата. Другого такого шанса поговорить до Хогвартса могло и не представиться, а в Хогвартсе Джеймсу и вовсе прохода не давать не будут. Только папа медлил и шёл нехотя, хотя тоже не спускал глаз с Мальчика-Который-Выжил, Гарри это видел.

У потерянно озиравшегося Джеймса они оказались будто невзначай. Точнее, отец остановился переброситься с кем-то парой слов, а Гарри притворился, словно ему ужасно скучно стоять рядом, и направился к брату. Тот же так напряжённо высматривал Хагрида, что этого манёвра и не заметил.

— Привет! — кивнул ему Гарри, настолько взволнованный, что даже улыбнуться нормально не получилось. — Тоже ждёшь кого-то?

Брат ответил заполошным взглядом. Вблизи Джеймс Поттер-младший выглядел не таким уж жалким, но да, бросалось в глаза, что его одежда знавала лучшие времена, а очки чинили не один раз. На Гарри он был не очень-то похож. Если Гарри пошёл в своего биологического отца (и старательно избавлялся от этого сходства), то младший действительно больше черт унаследовал от мамы, которую Гарри помнил по колдографиям из газет. Знаменитый шрам прятался под козырьком бейсболки, но всё-таки самую малость был виден.

— Я… ну… да, — Джеймс явно паниковал, не зная, что можно говорить, а что нельзя. — Я тут с Хагридом. Он куда-то исчез.

— Раз он оставил тебя тут, то и вернуться должен сюда же. Мало ли, что его задержало, — Гарри небрежно пожал плечами, надеясь, что так выглядит увереннее, по-взрослому. Джеймса можно было понять. Про лесника (который упорно именовал себя хранителем ключей) в Хогвартсе говорили всякое, и никто бы не обрадовался, если бы такой сначала громадный страшила завёл его в неизвестное место, а потом бросил без каких-либо объяснений.

— А ты тоже в Хогвартс? — вдруг выпалил тот.

— Конечно. Тут сегодня все, кто собирает детей в школу. Я вот на втором курсе Рейвенкло. Ты куда хочешь поступить? Знаешь про факультеты?

Джеймс, очарованно слушавший, наконец посмотрел на самого Гарри. Глаза у него, и вправду зелёные, были всё-таки бледноваты, словно для них пожалели цвета и насыщенности.

— О, ну, наверное, в Гриффиндор. Хагрид сказал, там учились мои родители, а Рейвенкло — это факультет для умников. Я точно не потяну. Я вообще только вчера узнал, что я волшебник.

Не поверив, Гарри озадаченно уставился на него. Глупость какая-то! Как это — Мальчик-Который-Выжил не знал, что он маг? Он где жил вообще и с кем? Или Джеймс притворяется? От обиды на миг перехватило дыхание. Гарри думал, его брат — нормальный волшебник, не задавака и не мямля, а тут вон что получилось. Врёт и не краснеет! А если он специально? Гарри же изображал магглорождённого сиротку, так и Джеймс делал вид, что он никакая не знаменитость, чтобы ему не докучали с навязчивым желанием дружить. Ну, тогда Гарри мог бы дать брату ещё один шанс. И он протянул руку: