Дура

Часть 7

02.05.1998. Лондон.

Старое кирпичное здание с облупившейся вывеской «Чист и Лозоход лимитед». Картонная табличка на дверях «Осторожно! Идут ремонтные работы. Просим извинений за доставленные неудобства». Облезлый фасад в высокой клетке строительных лесов, глупоглазые пластмассовые манекены в давно вышедших из моды одеяниях за пыльным стеклом некогда роскошной витрины…

«Где-то здесь надо найти куклу-девушку, почти нагую, в одном только нейлоновом фартуке светло-зелёного цвета. Вот она, где стояла два года назад, там и стоит. Уже неплохо!»

Любопытно, почему Министерство все-таки решило придать самому лучшему магическому госпиталю облик разорившегося магазина на реконструкции? И как это магглы до сих пор не удивляются тому, что ремонт старого здания затянулся, как им кажется, на десятилетия?

Гарри наклонился к почти непрозрачному от грязи стеклу — так, чтобы оно слегка запотело от его дыхания.

«Как там делала Тонкс? Сказать пароль, назвать имя пациента или целителя, с которым хочешь встретиться… Тогда пароль был какой-то смешной… «Стрём», кажется… И как войти, если он сменился? Не может же два года на одном и том же портале стоять один и тот же пароль?»

— Стрём, — тихо пробормотал он. — Северус Снейп…

Фарфорово-голубые, лишённые ресниц глаза манекена вздрогнули, кукольные веки едва заметно моргнули. И… больше ничего не случилось.

— Но мне очень нужно войти! Очень-очень!

Собственный голос показался Гарри каким-то слишком детским, канючащим… Манекен в витрине продолжал пребывать в молчаливой неподвижности.

«Что делать?.. Гермиона, наверное, уже догадалась бы… Тролль побери! Если я не могу попасть в больницу как посетитель, может, смогу проникнуть туда в качестве пациента? А там — разберёмся!»

Свежих синяков и шишек он за минувшие сутки набил себе предостаточно. Но не настолько, чтобы требовалась немедленная помощь колдоврачей. Да, конечно, несколько часов назад, дважды с небольшим интервалом по времени, его крепко прокляли. Самой страшной магической формулой, какая ни есть… Но ведь у Тома не получилось! И Круциатус на него тоже, по большому счету, не подействовал… Здоров, хоть тресни! А симулянта дракклова кукла, пожалуй, распознает в один момент…

«Что там колдовала Гермиона, когда мы попались егерям? Глаз тогда напрочь заплыл — за секунду! Если явиться к витрине в таком виде — точно пропустят! Но уж очень больно было, чуть сознание не потерял, да и не видно потом этим глазом ни смеркута... Не годится!.. Или все-таки пойдёт? Просто колдовать надо не в глаз, а в руку!»

Он осторожно отошел за угол, где в глухом переулке не было прохожих, только отчаянно смердела переполненная окурками урна. Присел на бордюр, медленно закатал рукав. Вынул палочку.

— Рaenitet vespa!

На предплечье мгновенно вздулось горячее алое пятно, жгучая боль взорвалась, прокатившись от локтя к запястью, по руке пополз плотный, тугой отек…

…Он сразу вспомнил, где уже видел точно такой же след. Хогвартс, кабинет учителя зельеварения в подземелье, первый урок окклюменции…

— Встаньте, Поттер, и возьмите вашу волшебную палочку. Можете пытаться обезоружить меня или защититься каким угодно иным способом, — профессор Снейп смотрел, не моргая, темными провалами неподвижных глаз.

— А что вы собираетесь делать?

Гарри тогда беспокойно косился на его палочку и с тщательно скрываемым ужасом ожидал удара.

— Буду ломиться в ваше сознание… Если оно у вас есть, — тихо, с усмешкой, прошипел Снейп. — Ладно, шутки в сторону, посмотрим, способны ли вы оказать сопротивление моему вторжению. Я слышал, что на уроке ЗОТИ в прошлом году вы пытались одолеть даже Империус. Не верится!.. Соберитесь… Легилименс!

Кабинет поплыл перед глазами, стены растворились в сером мороке, и в ту же секунду видения прошлого заполонили разум, замелькали перед глазами безумным калейдоскопом, как в кино, когда плёнку случайно поставят на ускоренную перемотку.

Ему пять лет. Кузен Дадли катается на новом красном велосипеде. Пухлые ноги лихо крутят педали, струйка тонкой летней пыли взвивается из-под колёс. Зависть. Чёрная, как и положено, зависть, сжимающая сердце невидимыми обручами. Двоюродный брат так и не дал тогда покататься…

Ему девять. Любимый пёс тётушки Марджори, Злыдень, загнал его на дерево. Дадли стоит внизу, держит поводок и в голос ржёт, подзуживая заходящуюся в лае собаку. Обида. Горечь и соль детских слез, от которых щекотно в носу. И — злость! Вот так бы сейчас и врезал братцу, но пёс, чёртов пёс!..

Ему одиннадцать. Он сидит на высоком табурете под искусственным небом с плывущими по нему свечами. На голове — Распределяющая Шляпа. Каркающий голос рокочет в ушах:

— Вы преуспели бы на Слизерине, молодой человек!

— Только не Слизерин, Шляпа, милая, ну, пожалуйста, только не Слизерин!..

— Ладно… Мерлин с вами, Гриффиндор!!!

И — жёсткий, холодный взгляд темных глаз, пристально уставившихся на него из-за профессорского стола, пульсирующая боль в шраме.

— Ребята, кто это там, рядом с профессором Квирреллом?

— Снейп. Зелья преподаёт. В темных искусствах здорово «шарит»… Декан Слизерина. Строгий — жуть! Чуть что не так — будешь у него неделю котлы драить!..

Страх. Безотчётный страх, липким холодным червяком завозившийся под диафрагмой…

Ему двенадцать. Школьный лазарет, Гермиона на узкой коечке. Все лицо у неё покрыто густой чёрной шерстью...

— Оборотное зелье возвращает человеку обычный облик через час, но волос, который я подцепила с мантии Милисенты, оказался от её кота…

— Ну, Макгонагалл у нас тоже иногда бывает кошкой… Не страшно! Держись, мадам Помфри обещала, что через неделю будешь в порядке!

Сочувствие. Тёплое, ласковое. Внезапное нелепое желание погладить одноклассницу по плечу, утешить, обнять, поцеловать, как сестрёнку, в обросшую кошачьим волосом щёчку… Наверное, такой и бывает любовь?..

Ему тринадцать. Чёрная стая дементоров кружит над Зачарованным озером. Сириус навзничь лежит на берегу — безучастный, неподвижный. Снова страх. Но уже не за себя — за только что обретённого друга, которого так жутко и больно сразу же потерять.

— Экспекто Патронум!

Серебряная струйка энергии стекает с кончика волшебной палочки и … гаснет, не коснувшись острой озёрной осоки. Пустота. Безнадёжность… А откуда-то справа, из зарослей прибрежного ивняка, размашистым аллюром вырывается рослый призрачный олень в сияющем ореоле осыпавшихся с неба звёзд…

Ему пятнадцать. В школьном саду под омелой он стоит лицом к лицу с Чжоу Чанг...

«Нет, этого ты, упырь противный, точно не увидишь!!! Это — только моё!»

Гарри открывает глаза, и понимает, что только что рухнул на холодный каменный пол в слизеринском подземелье. Над ним чёрной тенью дементора нависает Снейп. Морщится от боли, потирает руку. На тощем запястье повыше крупного угловатого сустава алеет здоровенное, раздувшееся пятно, рука стремительно отекает…

— Вы хотели защититься при помощи жалящего заклятия? — голос его спокоен и невозмутим.

— Нет, — честно признается Гарри. — Я только… хотел вас не пустить дальше. Я не знаю, что это было, само так получилось!

— Я так и подумал! — Снейп криво усмехается. В тихом голосе — отчётливое презрение. — Дать оппоненту сознательный отпор — это вам, Поттер, не по силам… Вы впустили меня слишком далеко.

— Я... стараюсь... сопротивляться, как вы сказали. Любым способом!

— А не пробовали для начала освободиться от лишних эмоций?

— Не находите ли, профессор, что сейчас это затруднительно?

Страх? Нет, это уже гнев. Пока — на уровне невинного ответного ехидства...

— Значит, вы станете лёгкой добычей для Тёмного Лорда! Дураки, у которых душа нараспашку, которые не владеют своими чувствами, упиваются грустными воспоминаниями и так легко позволяют себя спровоцировать — одним словом, слабые люди, — у них нет никаких шансов противостоять ему! Он войдёт в ваш слабенький разум, Поттер, как нож в масло!

— Я… не слабый!

Гнев разливается в висках горячим, алым ядом.

— Докажите это, Поттер!.. Легилименс!

Дядя Вернон заколачивает здоровенным молотком почтовый ящик. Под усами — веер мелких гвоздиков в зубах…

Стая дементоров вьётся над чёрной холодной озёрной водой…

Гермиона в голубом платье танцует с Виктором Крамом из Дурмстранга на Рождественском балу…

По длинному гулкому коридору без окон он бежит за мистером Уизли. Чёрная дверь маячит впереди…

— Я знаю. Знаю! ЗНАЮ!!! — Он опять корчится на полу в кабинете Снейпа. Сжимая в правой руке волшебную палочку, поднимается с колен.

— Вы знаете? И что случилось, Поттер?

— Я видел... я вспомнил… Теперь я все понимаю!!!

…Ничего он, Гарри Поттер, не знал ещё и не понимал тогда — на самом-то деле. Держал Снейпа за врага. Вот же дурак, а!..

Омерзительный характер учителя служил надёжным прикрытием неоспоримому факту: все эти злосчастные семь школьных лет у него, Гарри Джеймса Поттера, был за спиной защитник и наставник. Стоило только внимательнее посмотреть…

Гарри поднялся с бордюра, убрал палочку в карман и решительно направился к пыльной витрине. Подышал на стекло. Выставил вперёд распухшую, как полено, бесформенную руку — прямо перед фарфоровыми глазами безмозглой привратницы в зеленом фартуке.

— Во, трансфигурированная оса укусила!.. К старшему целителю Гиппократу Сметвику!!!

Стекло бесшумно растаяло перед ним, приглашая шагнуть через заклубившуюся в витрине холодную завесу плотного водяного тумана. В ушах зазвенел чужой, механический девичий голос:

— Мистер Сметвик— на вызове. Обратитесь к дежурному ординатору приёмного отделения Джейн Доракс. Второй этаж, коридор направо, рецепшн…

* * *

02.05.1998. Госпиталь св. Мунго

Длинный коридор с бесконечными рядами белых дверей по обеим сторонам. Назойливо-яркий свет хрустальных светильников, виноградными гроздьями свешивающихся с потолка. Полнолицая женщина в красном, плачущая на скамье у приёмного покоя…

Какой-то хмурый лысый дядька в пижаме прыгающей походкой двигался с костылями по коридору с трубкой в зубах. Правая нога у дядьки в бинтах, движения дерганые, как у паралитика…

— Мистер Доул, здесь курить запрещено, вы же знаете! Пожалуйте в специально отведённое место возле уборной на третьем этаже!

— Но… миссис Мартли, я туда просто не дойду!

— Вот и бросайте курить вовсе! В вашем положении это задерживает выздоровление! Подумать только, сутки, как после Эмендо, пинту костероста на него перевели, а он туда же — курить!..

Строгая пожилая целительница-сестра в изжелта-зелёном длиннополом халате сосредоточенно левитировала перед собой лёгкую стоечку с разноцветными склянками…

«Лекарства раздавать идет? Может, ну её — Джейн Доракс, спросить у этой?»

— Миссис Мартли, а где здесь…

— Молодой человек, за любыми справками обратитесь на рецепшн, я вам не привет-ведьма!