Король вампиров

Она повернулась к нему с вспыхнувшими от янтарного гнева золотисто-карими глазами. — Как думаешь, почему я пишу? — спросила Эви, словно ожидая его ответа. — Как думаешь, почему я едва не вылетела из школы, просто потому что все, что я могла делать, — это писать историю за историей о тех, кто оказался гораздо больше обыкновенных людей? -

Эви снова резко отвернулась от него, громком застонав от разочарования. — Боже мой! — воскликнула она. — Я столько раз умоляла вселенную послать мне кого-то другого! Сокрушалась о том, что нет ничего лучше в жизни, чем обыкновенная реальность!

Ее голос задрожал, и Роман почувствовал, что она вот-вот расплачется. В груди тут же сдавило, а пальцы задрожали. Клыки едва не появились во рту.

— Но ничего не происходило! Ничего волшебного никогда не случалось! — Она снова повернулась к нему, с почти пожелтевшими от янтарного блеска глазами. И Роман мгновенно ощутил тепло, словно Эви согрелась не только эмоционально, но и магически. Та потусторонняя сила, что он ощутил в ней ранее, усилилась. Он чувствовал исходящие волны магии, подобно тому как другие ощущают его собственную силу. И это тревожило.

Впечатляет, но настораживает. Он опасался надвигающейся схватки, настоящей. Поскольку понятия не имел, с чем придется столкнуться. И поскольку никогда не смог бы причинить Эви Фэрроу вред, впервые в своей жизни король вампиров задался вопросом, победит ли он вообще.

— И это наихудшая трагедия из всех, — простонала она, пронзая его мощным золотистым взглядом. — Ты наполнил меня надеждой, а потом снова и снова разрушал ее. — Роман увидел, как из ее левого глаза скатилась крошечная, но так много значащая слезинка. — Ты позволял мне надеяться, даже вопреки всему. С таким же успехом ты бы мог просто убить меня.

«Никогда», — подумал он.

Эви покачала головой, постепенно замедляясь. Роман почувствовал, как в ней что-то изменилось, ею словно снова овладела реальность, она словно оказалась вне ментальной защиты, задрожав от страха.

— А ты… ты, что такое? — спросила она очень тихо. Обхватила себя руками, и как Роман осознал, вовсе не от холода.

Она долго не сводила с него пристального взгляда, молчание между ними затянулось. Роман почувствовал, как мир словно остановился, словно само сердце замерло в его груди в ожидании ответа.

Словно судьба громко пульсировала в барабанных перепонках, ожидая, когда он вдохнет и выдохнет, и скажет слова, которые никогда прежде не произносил ни перед одним человеком.

— Я вампир.