Арамус

Глава 10

Арамус уже давно отправил маленькую женщину в клетку, но она все никак не покидала его мысли. Шагая по коридорам корабля к лазарету, он постоянно прокручивал в голове их разговор… и поцелуй.

Райли была полна загадок. В один момент она смело задавала ему вопросы, а в следующий съеживалась, словно боясь возмездия. Такое поведение женщины заставляло Арамуса хотеть еще раз убить людей, управляющих базой, но на этот раз более болезненным способом… вот только подобные желания, в свою очередь, заставляли его усомниться в своей полноценной функциональности.

«Почему меня так, черт побери, волнует это? И почему общение Райли с военными настолько бесит?»

Анализ показал, что его ярость была порождена жалостью… жалостью к человеку. Какого хрена? Арамус понимал возмездие за вред, причиненный Авиону и другим киборгам. Все-так между ними была некая связь. Они были чем-то вроде семьи. Но Райли была никем. Обычная заключённая, у которой имелась нужная ему информация.

«И мне необходим еще один поцелуй».

Откуда взялась эта шальная мысль? Точно что-то сломалось.

Гр-р-р! Неприемлемо. Возможно во время боя ему не удалось выплеснуть всю накопившуюся энергию, из-за чего в его крови до сих пор сохранялся высокий уровень адреналина. Как только Арамус поговорит с Авионом, то направится в спортзал. Ему нужно было немного потягать гантели. Побоксировать с мешком. И хорошенько пропотеть. Возможно, тогда он сумеет убедить свое тело вести себя должным образом.

«Я контролирую ситуацию, а тебе остается только подчиняться».

Конечно, было легко так думать, когда Райли находилась в другом месте. Тем не менее Арамус не мог не задаться вопросом, повторится ли сбой, если он снова захочет поговорить с ней. Его любопытство побуждало проверить теорию. А его логика кричала об опасности. Лоботомия, которая была способна лишить Арамуса чувств, с каждым разом выглядела все более и более привлекательной.

Добравшись до медицинского отсека, он вошел и обнаружил, что Авион полулежит в койке и выглядит лучше. Точнее, чище. Киборга тщательно вымыли, подстригли и побрили, но он все рано был слишком худым, а его травмы ужасали.

ЭмДжей, единственный киборг с хоть какой-то медицинской подготовкой на борту, возился с пыльными трубками капельницы, пытаясь вставить их в запястья Авиона, которые были похожи на подушечки для булавок.

— Какого хрена ты делаешь?

— Пытаюсь влить в него немного жидкости.

— Так вылей ему в глотку.

ЭмДжей бросил на него гневный взгляд.

— Как же я сам не додумался. Спасибо за предложение.

— Не злись, — хрипло пробормотал Авион. — Я пробовал пить, но мой желудок все отвергает. Я давно ничего не ел, поэтому мое тело бунтует.

— Я прибегнул к более традиционным медицинским методам, так как наноботы в его коже отказываются поглощать жидкость.

Новость потрясла Арамуса. Он никогда раньше не слышал, чтобы наноботы киборгов выходили из строя. Проходя через кровоток и проникая в каждую часть плоти киборгов, наноботы были похожи на мини-компьютеры, регулирующие и укрепляющие их тела. Именно наноботы делали их киборгами, сильными киборгами. А без этих технологий… они были ничем не лучше людей.

— Ты пытался перезагрузить его, чтобы заставить наноботы функционировать?

— Перезагрузка не помогла. Я даже подключался к нашему бортовому медицинскому диагностическому компьютеру и еще кое-чему. Его тело продолжает отвергать все попытки заставить наноботы функционировать.

— Что они с тобой сделали, — высказал вслух свои размышления Арамус.

— Легче перечислить то, чего они не делали, — ответил Авион, вымученно улыбнувшись.

— Почему бы не начать с того, как, черт возьми, тебе удалось выжить. Я думал, что ты погиб при взрыве корабля, когда мы совершали налет на астероид.

— И я действительно чуть не погиб, но мне повезло… или нет, все зависит от индивидуальной точки зрения. От самого сильного взрыва меня защитил щит вокруг командного центра. И все же я получил сильные повреждения, из-за чего мой ИМК вырубил меня до тех пор, пока мое тело восстанавливали наноботы. Вскоре меня подобрал спасательный отряд. Когда я очнулся, то обнаружил, что нахожусь в электрической клетке, окруженной свинцом, без возможности войти и выйти, чтобы отправить сообщение.

— Военные?

— Изначально я тоже так предположил, пока не понял, что солдаты говорят на разных языках и носят гражданскую форму, а не федеральную.

— Значит, все это время ты был в плену?

Нехорошо. Учитывая истощенное состояние Авиона, Арамус невольно задумался, сколько секретов намерено или случайно раскрыл врагам киборг.

Должно быть мысли все же отразились на лице Арамуса, потому что Авион заговорил именно на интересующую его тему:

— Да, но наши секреты остались в сохранности. Я отключил свои болевые рецепторы, как только понял, что попал в плен, и стер из своих банков памяти всю информацию о киборгах.

— Местоположение нашей родной планеты все еще засекречено?

— Настолько, что при побеге даже я не смогу найти дом. Кстати, однажды они позволили мне сбежать, надеясь проследить за мной и обнаружить нашу планету, но потерпели неудачу.

— Не помню, чтобы слышал, что ты предпринял какие-либо попытки связаться с нами.

— Потому что не мог. Чтобы обезопасить вас, мне пришлось стереть абсолютно все. Единственное, что я сохранил — информацию о нашем освобождении, а также то, кем я был и через что прошел. Когда дела шли совсем плохо, я постоянно вспоминал об этом. Все остальное исчезло. Я недолго бродил на воле, прежде чем они вернули меня в клетку и возобновили опыты.

— Ты вел подробный журнал экспериментов?

— Да.

ЭмДжей, закончив возню с трубками, заговорил:

— Мы загрузили журнал, когда пытались перезагрузить его наноботы. Надеюсь, Эйнштейн или кто-то другой сможет разобраться в воспоминаниях и выяснить, как исправить ущерб, нанесенный его системам. Я никогда не видел ничего подобного. Будто его тело воспринимает и использует механические части как обычную человеческую плоть. Вот почему он так медленно выздоравливает. Несмотря на свои усовершенствования, теперь Авион обычный человек.

Арамус в ужасе отшатнулся. Он не мог представить жизнь без своих улучшений. Как бы он ни ненавидел то, что с ним сотворили, нельзя было отрицать, что сейчас Арамус был улучшенной версией своего прежнего человеческого «я». Превратиться из сильного в слабого? Подобная вероятность потрясла его до крайности.

Он сжал плечо Авиона, радуясь, что из-за слепоты киборг не видел жалости в его глазах. Но Авион все равно понял.

— Не надо жалеть меня. Я киборг. Меня можно починить. Я стану сильнее, чем когда-либо. И когда это свершится…

— Мы вместе убьем виновных.

После визита к Авиону Арамус проведал новоприбывших киборгов. Женщина до сих пор была в отключке, пока ее тело исцелялось наноботами, которые функционировали должным образом. А мужчина уже пришел в себя и был допрошен, вот только не смог предоставить полезную информацию. Как оказалось, он многие годы провел в одиночестве на какой-то станции и только недавно был доставлен на скрытую базу.

Киборг был доволен изменением обстоятельств, особенно возможности больше не подчиняться приказам людей. Тем не менее Арамус не спешил освобождать его из-под стражи. Пока новые киборги не пройдут комплексную проверку и отладку, никто из них не получит неограниченный доступ к кораблю и компьютерам. Кто знает, какие скрытые бомбы замедленного действия могли быть спрятаны в их телах? Не в первый раз военные или компания превращали киборгов в ходячее оружие.

Афелион связался с Арамусом, чтобы сообщить, что вытащил всю возможную информацию из компьютеров базы:

— Мне больше нечего копировать.

— Хорошо. Мне не нравится задерживаться здесь. Мы слишком легкая мишень. Подготовь корабль к взлету.

— Будет выполнено, сэр.

— Ох, Афелион?

— Да.

— Дай мне знать, когда мы достигнем безопасного расстояния, чтобы активировать ядерную бомбу.

Потому что Арамус не мог оставить это место в целости и сохранности.

Когда некоторое время спустя он смотрел на дымящиеся руины полной ужасов горы, то не мог не задуматься:

«Сколько еще осталось?»

И тут возник еще один вопрос:

«И где, черт возьми, Сет?»