Викинг. Во власти огня

Он даже стукнулся обо что-то, прежде чем вылететь со словами:

— Жду тебя внизу!

— Надеюсь, с этого момента он всё-таки научится стучать в дверь, прежде чем входить! — пробурчал Варг, а я не смогла сдержаться и хохотнула.

Такая нелепая ситуация.

И такие странные мы.

Только что мы занимались сексом, не сдерживая порывов и напоминая двух диких животных в проявлении своих эмоций и движениях тел, и вот сейчас казалось, словно мы оба смутились, оттого что позволили себе показать друг другу слишком много сокровенного и важного.

— Мне нужно ехать, — Варг выбросил салфетки в корзину под столом и натянул мои штаны на талию, а свои застегнул и поправил, но не отпустил меня от себя, неожиданно склоняясь и глядя в глаза так, словно теперь видел меня до самого нутра.

И больше меня не пугало и не злило то, что он может увидеть и посчитать меня слабой.

Я смотрела в ответ в его голубые глаза, не видя в них льда, только замечала усталость, которая легла темными кругами под глазами и колючей щетиной на скулах.

Видела боль, которая испуганно и скромно стояла за стеной ярости и колючей отрешенности.

Он не уходил до тех пор, пока я не кивнула с тихими словами:

— Поезжай. Ты нужен Лексу.

Варг склонился и поцеловал меня в кончик губ, но ничего не сказал в ответ, когда развернулся и прошел до двери.

— Варг…

Он оглянулся, замирая, а я сделала скромный шаг к нему, взяв за руку, и тихо проговорила:

— Мы все будем с тобой там. Душой и мыслями. С тобой и Лексом.

Мужчина медленно моргнул, явно не ожидая услышать от меня ничего подобного, только скованно кивнул в ответ.

Но прежде чем вышел, поспешив за Женей, неожиданно поцеловал меня в ладонь, отчего мурашки выступили по телу и на щеках почему-то разлился румянец.

— Поговорим вечером, Лиза.

— Хорошо.

Когда Варг ушел, прикрыв за собой дверь, я еще долго стояла в его кабинете, опираясь на стол, и всё не могла поверить в то, что мы сделали это.

Отдались друг другу без оглядки на условности и то, что происходило вокруг.

— С ума сойти… — пробормотала я себе под нос, находясь всё еще под большим впечатлением.

Между бедрами слегка саднило, но даже эти ощущения были приятными.

Я вышла из кабинета Варга, понимая, что он оставил меня здесь одну без какого-либо сомнения, но злоупотреблять этим не собиралась.

А потому прикрыла дверь до характерного щелчка и остановилась в сомнении, куда же мне отправляться дальше.

Все мои мысли развеял Эйнар, который появился в коридоре, словно только и ждал, когда я выйду.

Мужчина был явно встревожен и первым делом кинулся ко мне, осматривая хоть и быстро, но цепко.

— Не ругал тебя?

Надеюсь, я не покраснела и не выдала себя с потрохами, мысленно хмыкнув и подумав, что от такой «ругани» я не отказалась бы и еще раз!

— Нет, со мной всё в порядке.

То, насколько облегченно и искренне выдохнул Эйнар, снова вызвало мою улыбку, а потом и удивленный смех, когда я увидела этих огромных татуированных мужчин, чьи головы сейчас показывались из-за угла в попытках понять, можно ли выходить.

— Они уехали уже. Не гаситесь, кабаны.

— Ну ты как, Лиза?

— Всё точно нормально?

— Не сильно он злился?

Вопросы сыпались на меня со всех сторон, когда с десяток викингов тут же оказались рядом, заглядывая в глаза, кажется, снова готовые броситься защищать меня перед своим страшно ледяным и таким обжигающе страстным предводителем.

А я смотрела на их взволнованные лица, кивала и не могла перестать улыбаться.

Впервые так широко и искренне с тех пор, как моя жизнь изменилась настолько круто, что впору было признаться, что я действительно умерла для всего мира.

Прежнего мира.

Там, где была девушка Лиза, которая кидалась безрассудно помогать всем подряд.

Здесь я становилась другой.

Здесь за моей спиной расправляла свои крылья валькирия.

И теперь я думала, что всё не так уж и плохо, как мне казалось сначала.

Теперь я видела, что уже не одна.

— Ловко ты ей втащила, матрешка, — когда перед глазами показался сонный Джо, я удивленно рассмеялась, чуть выгибая брови:

— Ты во сне увидел?

— Мне парни показали в записи с камер. Горжусь тобой, валькирия.

Я не ожидала, что мужчина меня обнимет.

А вслед за ним каждый из викингов, отчего я за пару секунд оказалась в кольце двух десятков обнимающих татуированных рук, в первую секунду просто ошалев от всего происходящего.

— Не раздавите, кабаны! — раздался звонкий голос крошки Герды и ее визг, когда и девушку тут же привлекли к этим неожиданным братским обниманиям, заключив в кольцо хоть и горячо, но максимально осторожно в силу ее особенного положения.

— Если мы закончили, то пора на кухню. К обеду должно быть всё готово. Мы не можем подвести Варга особенно в этот день, — прозвучал голос Эйнара, и мужчины постепенно отходили, рассасываясь по коридорам и комнатам этого нордического братства.

Я была вовсе не против оказаться на кухне.

Там было уютно, тепло, вкусно пахло, а еще была добрая Хэльга, которая так походила на маму для всех жителей и обитателей этого странного ледяного мира.

В этом месте любая беда и страх казались не такими уж и большими, потому что здесь не было места одиночеству и тяжелым бесконечным мыслям, которые не давали покоя.

Одно только сразу бросилось в глаза: сегодня все были в черном.

Все, кроме меня…

Хэльга заметила мой взгляд, брошенный на неуместный спортивный костюм, и тепло улыбнулась мне, касаясь теплой рукой моего лица:

— Скорбь выражается не во внешнем виде, а в том, что чувствует твоя душа, милая.

Я только кивнула в ответ и немного успокоилась, будучи готовой помогать в меру своих возможностей и отмечая, что сегодня на кухне гораздо больше девушек.

Все они были чем-то заняты и ловко управлялись с кухонной утварью.

— Сегодня у нас будет особенный обед для всех желающих. Поминальный. Варг сказал, что так происходит у русских, — Герда запорхнула на кухню тоже, ловко надевая на себя белый передник и выставляя на большой стол контейнеры под что-то.

И словно по немой команде все обернулись на меня, на что я только скованно кивнула.

— Да, так и есть. На такие обеды могут приходить все желающие.

— Варг сказал напечь много блинов и выставлять на столы, а еще сварить обязательно суп и сделать второе.

— Всё верно.

— Тогда скорее за работу! К обеду нужно обязательно успеть всё сделать! — хлопнула в ладони Хэльга, и все девушки снова пришли в движение.

И я вместе с ними, хотя иногда мне казалось, что я скорее мешаю, чем помогаю.

Скоро шустрая и бесстрашная Герда привела команду викингов на помощь, а еще молодого мужчину, которого я уже видела на игре, и потому его появление на кухне отозвалось в моей душе судорогой.

— Его вчера разрешили выпускать. Он с головой дружит, так что теперь может свободно гулять по Чертогу, — пробасил один из викингов, кивая скованно застывшему парню вперед. — Проходи, не жмись в коридоре. Поможешь нам с готовкой.

Я даже имя его запомнила: Лаки.

— А Джо где? Пусть тоже идет помогает!

— Сейчас посмотрю, где он.

На кухне снова стало шумно и многолюдно.

Теперь в готовке помогали все, чьи руки были свободны.

Вернее, мужчинам было доверено чистить все необходимые продукты, а девушки уже непосредственно готовили.

— Привет, Лаки, — кивнула я мужчине, который всё еще был слегка потерян от происходящего и чувствовал себя крайне неловко.

И я понимала его.

Потому что сама прошла через это и знала каждую эмоцию.

Сейчас он был в шоке от того, что видел.

И не мог понять и принять, что эти огромные мужчины, которые презирали нас изначально и называли «мясом», теперь открылись совершенно с другой стороны. Словно приняли нас в собственные ряды, больше не пытаясь провести жирную черту между их ледяным миром и нашим миром смерти.

— Привет, русская, — скованно отозвался Лаки, но всё-таки чуть улыбнулся.

Теперь нас было трое среди избранных, кто не был заперт и мог передвигаться по Чертогу в любом направлении. Кроме улицы. И распоряжаться деньгами, которые мы «зарабатывали» на игре.

— Ты в порядке?

— Кажется, да.

— Картошку почистить сможешь? — вмешался в наш неловкий разговор один из викингов, на что Лаки закивал:

— Без проблем.

То, что у него действительно не будет никаких проблем, мы поняли очень быстро и с большим удивлением.

Мужчина настолько ловко управлялся с ножом на зависть даже девушкам, словно работал на кухне всю жизнь! По крайней мере, до того, как попал сюда…

— Ты не повар случайно? — пробасил один из викингов, наблюдая за ловкими и умелыми действиями Лаки, словно завороженный.

— Сколько себя помню, всегда мечтал быть им, — Лаки улыбнулся в этот раз открыто и широко, потому что эти мысли всё еще приносили его душе радость и покой. А значит, она была жива.

— Моя мама, как типичная индийская женщина, очень много времени проводила на кухне, а я всегда был с ней и заворожено наблюдал, как из одних и тех же, по сути, продуктов, получаются такие разные и вкусные блюда. Для меня это была магия, которая завораживала и влекла. Я всегда играл с игрушечной посудой и мечтал, что открыл собственный ресторан…

Судя по тому, что после этих слов улыбка медленно сползла с лица Лаки, мечтам не суждено было осуществиться.

— Но так им и не стал?..

Лаки покачал головой и весь как-то осунулся, словно вся тяжесть мира легла на его плечи в этот момент.

— Мой дед был врачом. Довольно известным. Он своим трудом заработал себе имя и из небольшого частного кабинета в итоге возвел целую клинику. Мой отец тоже врач.

— И из тебя решили тоже сделать врача?

— Да. Ради семейного бизнеса и процветания нашей семьи, — Лаки явно повторил чьи-то слова, которые стали для него проклятьем в этой жизни.

Мужчина просто изменился в лице, когда произнес это, отчего казалось, что все краски эмоций тут же пропали из его голоса. И души.

— Я сюда и попал из-за этого… Не мог больше терпеть то, что меня заставляют делать то, что вызывает только отвращение. На первом курсе я в обморок упал, когда впервые увидел вскрытие. Но вместо того, чтобы выслушать и поддержать, отец дал мне пощечину… сказал, что я опозорил семью у всех на глазах…

Лаки замолчал, опустив голову, только задышал тяжело и сипло, пока на кухне воцарилась тишина.

— Вот так родители ломают судьбы своих детей, — первой отозвалась добрая Хэльга и подошла к мужчине, чтобы погладить его по спине, поддерживая.

А я видела, как он сжался от этого прикосновения, потому что за этот месяц отвык от всего теплого и искреннего, став похожим на зверька, который уже не метался в четырех стенах.

Чтобы сменить тему и разрядить обстановку, она вложила в его руку морковь, улыбнувшись:

— Нужно нашинковать. Тонко и красиво.

Лаки кивнул и, кажется, даже воспрянул духом, когда ответил тихо:

— Сделаю в лучшем виде.

Все снова пришли в движение, а я никак не могла перестать думать о том, как разные судьбы переплетались в одном страшном месте, свернув однажды в сторону смерти.

Сколько таких же грустных и душераздирающих историй слышали эти стены, становясь немыми свидетелями чьей-то боли и потерянных надежд?