Я — ваш король

Делегации выстроились в ряд, замерев в ожидании торжественной речи жреца. Тот выждал некоторое время, после чего повернулся к толпе и начал говорить:

— Приветствую вас, жители стольного города Властира, сегодня мы собрались, чтобы отдать дань уважения богам, тем что хранят нас и наше благополучие уже тысячи лет, — голос его был громким, но, без применения микрофонов, до последних рядов явно не доставал, а потому было найдено оригинальное решение, в толпе, через каждые двадцать шагов стояло возвышение с кафедрой, где находились его помощники, слово в слово повторявшие за ним. Речь заранее была выучена всеми наизусть, а потому говорили они почти одновременно. — Сегодня здесь все. Служители храма, коих возглавляю я, воины, коих привёл на церемонию наш король, старшины гильдий ремесленников, старосты крестьянских деревень, что стоят близ столицы, молодожёны и дети, рудокопы и лесорубы. И все они, в своём едином порыве, стремятся восславить богов за дарованные ими земные угодья.

Он взмахнул рукой, и церемония началась. Первые почести воздались богу-создателю. Несколько жрецов подошли к его статуе и повернули её лицом к толпе, снова заговорил верховный:

— Вглядись… — он прошептал имя бога себе под нос, так, чтобы его больше никто не услышал, — вот люди, созданные тобой, они выполнили завет, что ты им дал, земля полна людьми, их всё больше и этим они радуют твой глаз.

Толпа ответила нестройным гулом, каждый старался приподняться над другими, демонстрируя богу, что вот он, здесь. Мамочки поднимали на руках детей, показывая, как старательно они выполняют завет плодиться.

Потом настала череда воинов, сказав пару слов, верховный жрец передал мне условный микрофон.

Когда я, а со мной и вся делегация работников меча и топора подошла к статуе, схематично изображающей древнего воина в доспехах, настал черёд говорить мне. Речь я особо не репетировал, но язык мой и без того был подвешен нужным концом в нужном месте.

— Приветствую вас, жители столицы, — напрягать голос не было нужды, жрецы на тумбочках исправно передавали мои слова в задние ряды. — Приветствую и спешу вместе с вами воздать хвалу богам. Так же, как и вы, я благодарен им за их дары, за хлеб, что растят крестьяне, за железо, что куют кузнецы, за одежду, что шьют портные. Я и такие, как я, те, кто рождён воинами и никогда не занимался ничем иным, отдаём дань благодарности нашему покровителю, что хранит нас от оружия коварных врагов, что даёт нам силу защитить свой народ, что придаёт крепость броне и остроту клинку. Только с его помощью возможно сокрушить врага и отстоять свою землю, защитив людей от грабежа и расправы. Сегодня я кладу на алтарь клинок, преломить который обязуюсь тогда, когда сокрушу врагов королевства и завершу победой великую войну.

Толпа немного притихла, возможно, чего-то не поняв в моей речи, но, когда я вынул из ножен клинок, свет от него отразился, слепя людям глаза, зрелище было впечатляющим, толпа охнула, а я, взяв меч двумя руками, сделал два шага вперёд, чтобы, преклонив колено, аккуратно положить оружие на каменный алтарь.

Снова встав на ноги, я кивнул сопровождающим и отступил назад. Следом настала очередь крестьян, они тоже что-то говорили, клали на алтарь свежие снопы, хлеб, какие-то плоды, охапки сена. Потом так же поступили скотоводы, завалив бога мясом, сыром, молоком и большими комками шерсти, ремесленники сложили на алтарь сапоги, серпы, гвозди и глиняную посуду, всё было простым, но качественно сделанным, богам роскошь ни к чему, им важнее хорошая работа человека. Рудокопы положили богатые куски руды, в том числе несколько золотых самородков. К хранителю семьи подошли несколько счастливых молодых парочек, которые просто с благодарностью поклонились и продемонстрировали свою любовь и малолетних детей.

Последним очередь дошла до бога смерти. Ему не полагалось никаких даров, да и что значат дары в загробном мире, где всё есть иллюзия. Снова взял слово главный жрец:

— Тебе… обращаемся мы, смертные люди, которым отмерен богами короткий век, благодарим тебя за покой умерших, за справедливый суд земных дел, обещаем и впредь заботиться о достойном погребении каждого, чьё земное время подошло к концу, никто не останется непогребённым, никто не будет брошен на поклёв птицам, каждый человек благополучно окажется в твоём царстве и обретёт себе вечный покой, будет счастлив и занят любимым делом до скончания веков.

На этих словах толпа синхронно поклонилась, поклонились и члены делегаций, крестьяне, ремесленники, сами жрецы, и даже благородные воины. Преклонил колено и я, теперь уж точно следует это сделать, потому что, будь ты королём или мусорщиком, а смерть вас всех уравняет и каждого сожрут могильные черви.

На этом церемония завершилась, народ отправился праздновать, жрецы прибирали алтари, унося пожертвования, которые, как я знал, непременно пустят на благое дело, например, хорошо пообедают. Ну, а что? Жрецы тоже люди, им что-то есть нужно, насколько я знал, жили они скромно на пожертвования и деньги, выделяемые из казны, да и храм никакой особой роскошью не блистал. С особым пиететом отнеслись к положенному мной мечу. Кто-то из воинов у меня за спиной сказал, что неплохо бы обагрить его кровью. Это ещё один обряд, перед началом мало-мальски значимой войны король идёт в храм и окропляет меч на алтаре своей кровью, много не нужно, всего несколько капель, но они служат напоминанием богу войны, что требуется помощь. Что же, будет вам война, дайте только срок, есть у меня кое-какие планы.

Никаких важных встреч и приёмов на сегодня запланировано не было, праздник, день нерабочий, а потому народ отправился отмечать, сегодня в городе будет шумно, надо сказать Швейгерту, чтобы своих парней в тонусе держал, на случай массовых драк, на рыцарей надежды мало, те обязательно перепьются, за исключением, разве что, дежурной смены.

А я поспешил вернуться в свои покои. Немного нервничал, меня слегка трясло. Подходило время Х, скоро должны были состояться события, по результатам которых я либо стану полноценным самодержцем, либо отправлюсь на свалку истории во всех смыслах.

Эта мысль заставляла меня фальшиво улыбаться охране, что готова была в любой момент зарубить меня, и вездесущему герцогу Мелькору, что запросто мог отдать им такой приказ, и слугам, что старательно стучали хозяину, докладывая о каждом моём шаге. Интересно, а Эллина посвящена в планы своего отца? Или он её использует втёмную? Скорее, второе, от неё ведь не требуется никакой активности, только сказать о своём согласии, когда жрец спросит, но для этого и притворяться не нужно, она успела ко мне привязаться, даже жаль будет нарушать её планы.

Велев охране никого не пускать, я остался в своих покоях, откуда был выход на балкон и в помещение для водных процедур, где уже поднимался лёгкий пар над наполненным бассейном. Узнать бы, что за механизм используют для наполнения его водой, учитывая, что помещение находится где-то на уровне двенадцатого этажа. Явно ведь не вручную таскают. А если есть водопровод, то почему бы не построить в покоях душевую комнату, мне так привычнее, да и расход воды будет меньше.

Как всегда, в комнате рядом с кроватью стоял богато накрытый стол, сплошь уставленный закусками, а в середине находился уже традиционный кувшин с вином. А чуть поодаль, загадочно улыбаясь, сидела Эллина, ждавшая меня с самого начала празднований.

— Соскучилась? — спросил я, с кряхтением присаживаясь на низкий стул, сегодня праздник, а потому можно отдохнуть и мне, отменив занятия борьбой и фехтованием, да и доспехи отправились в арсенал, на мне была просторная шёлковая рубаха и обтягивающие шерстяные штаны. — Хочешь вина?

— Я уже выпила. — с той же улыбкой ответила она, — и я всегда скучаю, когда ты далеко.

— Я никогда не ухожу далеко, — напомнил я, — вся моя жизнь в этом дворце, может быть, когда-нибудь я покину эти стены и отправлюсь в поход, но пока это время не настало.

— Ты будешь великим полководцем, как твои предки, — заверила она.

Вообще-то, предков моих тоже регулярно били, прадедушка мой почти всю армию потерял, и ещё пришлось брата выкупать из плена, благо, средства нашлись.

— Лично я думаю, что задача правителя, — не только и не столько воевать, врезаясь на коне в гущу врагов, сколько управлять. Если правитель не стал сам участвовать в битве, но обеспечил большую армию, вооружил их и накормил, будет ли победа, принесённая ей менее славной?

— Не знаю, — честно сказала она, откидываясь на спинку стула, — но обычно король идёт впереди войска, ведя его к победе.

Угу, подумал я, у всех на поле боя мораль поднимается, но только до того момента, когда Его Величество слетит с коня и помрёт под копытами с обломком копья в животе. От этого никто не застрахован, а после войско просто разбежится, поскольку воевать уже не за кого будет.

— Так что, — решил я сменить тему, — ты готова к очередному испытанию?

— Ты про… купание? — спросила она, виновато опустив глаза, краска привычно заливала её лицо.

— Разумеется, бассейн уже полон, вода тёплая, так и зовёт в неё окунуться.

Она промолчала, что я воспринял, как согласие. Протянув ей руку, я поднялся и повёл её в кабинет водных процедур. Мы встали на краю бассейна, она снова опустила глаза, но ничего не сказала.

— Тебе помощь нужна? — спросил я. — Слуг звать нежелательно, а платье у тебя такое сложное. В нём столько застёжек и шнуровка.

Она подняла голову и посмотрела мне в глаза, а потом покорно повернулась спиной, а я, сообразив, что нужно делать, начал развязывать шнуровку на корсете.

Когда моя одежда полетела на пол, а сам я плюхнулся в тёплую воду, стараясь поднимать поменьше брызг, она всё ещё стояла на краю, одетая в одну только нижнюю рубаху, тонкий шёлк которой почти ничего не скрывал, позволяя мне любоваться на тонкую девичью фигуру.

— Ну, что же ты? — спросил я ласково, — видишь, я не стесняюсь.

Ещё бы я стеснялся, с такой-то фигурой и всем остальным, чем наградила природа короля Айкона.

Она несколько секунд раздумывала, потом аккуратно сняла бретельки с плеч. Рубаха упала вниз, открыв юное тело во всей красе. В моём мире сошла бы за модель. Фигура-шнурок, тонкие ноги, узкие бёдра, едва заметная округлость на попе и маленькая, по-детски торчащая грудь. Только рост мелковат. Она попыталась прикрыться руками, но поняла глупость этой затеи, потому просто опустила руки и выпрямилась, демонстрируя открытую грудь и небольшой треугольник волос на лобке. Через несколько секунд она всё же сообразила, как ей можно прикрыться. Выдернув из головы пару лент, она распустила волосы, которые сразу упали до пояса, заменяя собой футболку.

— Иди ко мне, — позвал я.

Она присела на краю, потрогала рукой воду, после чего скользнула вниз. Плавать она не умела, а потому сразу же ухватила меня за руку. Подплыв вплотную, она прижалась ко мне и обхватила меня ногами. Поза была недвусмысленной, мне оставалось одно движение, чтобы… Впрочем, делать это я не стал, по сугубо практическим соображениям. Глубина бассейна была рассчитана на меня, чтобы я окунался по шею. А у неё рост был едва полтора метра, если опустить её вниз, то она банально утонет. Да и не время пока, хотя она явно уже готова. Мы слились в поцелуе, она тёрлась об мою грудь и слегка постанывала. А мне было приятно с ней, просто приятно. Даже жалко будет её…